Реликт - Василий Головачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Например, можете присоединиться к нам и поработать над созданием этических полей высшей сложности, философских саморазвивающихся систем, смысловых конфигураций невозможных состояний…»
«Благодарим покорно, – насмешливо блеснула глазами Ванесса. – Что-то я не припомню результатов вашей «перспективной» деятельности. Что вы создали за тысячу лет после Катастрофы? Где плоды вашего труда? Может быть, вы решили проблему, как очистить космос от нагуалей? Или выяснили причины сближения Стенок Космориума?»
«Плоды нашего труда внутри нас, – угрюмо бросил лохитангианин. – И мы не хотим ничего вам доказывать. Уходите».
Свет далекого Солнца над горизонтом внезапно померк, тьма в ущельях и каньонах сгустилась, небо притушило фиолетовый отблеск, почернело, хотя на нем не появилось ни одной звезды. Наступило нагуалезатмение, проявлявшееся на Марсе в больших масштабах, чем на Земле. Все четверо собеседников невольно посмотрели на красноватое пятнышко Солнца, почти скрытое вуалью нагуаля. Потом Ванесса повернулась и зашагала вниз, к пещере с кабиной метро, бросив на ходу:
«Мне жаль вас, коллеги-родственники. Вам неплохо живется в своем мирке. Но еще ни одной черепахе не удалось выжить, втянув голову и лапы под панцирь. А вы поступаете именно так».
Влад, чувствуя себя не в своей тарелке, пропустил напарницу и последовал за ней. Лохитангиане молча смотрели им в спины, уже не пытаясь прочитать мысли путешественников или воздействовать на их сознание мощными пси-потоками.
Ходоки вошли в камеру метро, обрадовав Секама, и несколько минут не разговаривали, впитывая тепло и насыщая кровь кислородом. Наконец Ванесса успокоила дыхание и посмотрела на стоявшего с бесстрастным видом посреди камеры Влада.
«Это называется – получили от ворот поворот. Но все же я не ожидала такого приема».
«Их можно понять».
«Конечно, я их понимаю… и напрочь не понимаю, когда они пытаются объяснить причины своего неприятия наших проблем, которые, кстати, становятся теперь и их проблемами, и причины ненависти к людям. Согласна, нынешнее геянское общество – это жуткий криминально-развлекательный конгломерат, но ведь никто из людей не виноват в создавшемся положении. Или ты думаешь иначе?»
«Я не философ, – сдержанно сказал Влад. – Но мне кажется, ты ошибаешься. Никто, кроме самих людей, не виноват в том, что происходит. Не знаю, как живут люди на Гее, но и на Земле они стремятся в первую очередь не создать что-нибудь, построить или вырастить, а отнять сделанное не ими. Встречаются, конечно, очень хорошие и добрые люди, но их почему-то гораздо меньше».
«Почему-то, – грустно улыбнулась Ванесса. – Этот лохитангианин-паранорм прав: человечество – тупиковая цивилизация. Наши предки знали это, и отцы знали, и мы знаем, а все равно обидно, когда тебе тычут в нос тем, что ты служишь нормалам».
Влад промолчал.
Сияние стен камеры метро внезапно изменило цвет, в глубине пола дважды мигнула красная нить. Ванесса округлила глаза:
«Батюшки-светы, сюда кто-то стучится!»
«Что ты имеешь в виду?» – не понял Влад.
«Нам надо срочно уходить отсюда. Или прыгнуть дальше по линии, куда мы намеревались, или просто выйти из камеры, потому что сюда сейчас переместится гость. Кто бы это мог быть? Давай посмотрим?»
«А вдруг это те самые террористы?»
«Ты боишься, воин?»
Влад вспыхнул, вскидывая голову, и Ванесса поспешила его успокоить:
«Извини, я не хотела тебя обидеть. Мы действительно можем убежать отсюда до того, как появятся гости, хотя я убеждена, что с террористами мы справимся. Итак, уходим?»
«Можем остаться», – проворчал Влад.
Ванесса раскрыла второй чемоданчик, который был при ней, и достала оттуда две турели с энергоизлучателями.
«Это «универсалы», стреляют порциями энергии, своеобразными пулями в широком диапазоне электромагнитного спектра. Могут работать и как лазерные излучатели, и как плазморазрядники. Управление – через инк уника».
Она ловко укрепила на плече турель «универсала», помогла Владу. Затем достала из чемоданчика кинжалы и пояса с обоймой каких-то капсул.
«Это НЗ и энергопитание. У тебя есть свое оружие?»
«Арбалет и гранатомет. – Влад кивнул на седельные сумки Секама. – И еще нейтрализатор». – Он вытащил из кармана уника «метательную пластину».
«Это та самая машинка, с помощью которой ты спас мне жизнь? Укрепи ее под локтем, очень эффективная штуковина, пригодится. У нас в службе такого оружия не выдают, видимо, оно совсем древнее».
Влад покопался в сумке, достал маску-фильтр и натянул на морду фыркавшего, но не сопротивлявшегося гепарда. Эта маска имела получасовой запас воздуха и не раз помогала кладоискателю и его коню преодолевать высотные горные перевалы на Земле, где плотность атмосферы была недостаточной для дыхания.
Они вышли из камеры метро, вихрем промчались через зал пещеры и короткий коридор, ведущий наружу, и заняли позиции за скалами слева и справа от входа в пещеру, в то время как Секам по мысленной команде Влада взобрался на каменный козырек скалы, нависший над площадкой с почти квадратным зевом входа. И тотчас же сработала камера метро, Влад почувствовал это по изменению энергетических полей в пещере. Спустя несколько секунд раздались слышимые только по легкому сотрясению скал шаги, и на площадку перед пещерой вышел призрак – почти невидимая прозрачная плывущая дымка неопределенных очертаний, слегка искажающая форму предметов. Это был человек в маскировочном костюме, но не в таком, какие были на ходоках, а в боевом адаптирующемся операционном коконе с компьютерной системой маскировки типа «насинг» (название Влад узнал позже). Если бы кладоискатель не был готов у в и д е т ь нежданного посетителя Лохитанги, он бы его и не увидел.
Призрак мог оказаться кем угодно, прочитать его мысли было невозможно, и ходоки сидели
