Журнал Наш Современник №10 (2003) - Журнал Наш Современник

Каббалисты и талмудисты соблазняют нас поверить, что мы — от Бога, а другие люди — от сатаны. Если одна сила стремится к мировому господству и порабощению всех народов, а другая — к братству освобожденного человечества, какая из них — бог, а какая — черт? Они сами прекрасно понимают, что толкают евреев в сатанизм, в исповедание культа сатаны, которого они зовут своим богом. Но мы отречемся от сатаны с его предпочтениями и примем Господа, который хочет добра всем людям — палестинцам, русским, немцам и иудеям. У нас есть простой критерий: Бог — за братство людей, сатана — за господ и рабов.

А мудрому сыну мы объясним подробно, откуда взялась странная идея еврейского избранничества. Она основана на игре слов и совпадениях. Народ, или этнос, — не то же самое, что этноним — название народа.

Сам этноним “еврей” — новейшего происхождения. Наши скромные прадеды, иды (отсюда и южнорусское “жиды”) жили до прошлого века, забившись в узкую щель между двумя великими цивилизациями — русской православной и европейской. Основные занятия — посредник, ростовщик, контрабандист, шинкарь, арендатор, мошенник, сапожник и портной. Как и наши соседи-цыгане, наши предки были “воры в законе”, поддерживали свою внутреннюю солидарность, а всех посторонних считали “лохами” и “фраерами”, которых надо “чистить”. Наши предки были еще тот подарочек. Не у нас одних. У нынешних фиджийцев дедушки были каннибалы, капитана Кука съели. Предки рейнских баронов жили грабежом, пытками и убийствами. Дедушки американцев торговали рабами и истребляли индейцев.

Судя по синтаксису и фонетике языка идов (идиш), мы — народ смешанного (как и все на свете) происхождения, с заметным элементом тюрок (возможно, хaзар и половцев), южных славян (родичей болгар и греков) и прибалтийских славянских племен, наподобие сербов. Видимо, жившее в IX веке на границе Византии и балканских стран какое-то племя болгарского корня приняло иудаизм и откочевало на север. На границе немцев и славян, в нынешней Восточной Германии, жило много славянских племен, увили­вавших от католицизма и православия и предпочитавших своего Перуна. Разгром Хазарии с ее частично иудаизированным населением мог послать волну в район Прикарпатья и белорусских болот. Генетика подтверждает тюркские, южнославянские, балто-славянские корни, а кроме этого и следы древних иудеев.

Это роднит нас с палестинцами, подлинными потомками древнего Израиля. Когда я вижу мужество юных борцов интифады, с пращой в руке стоящих перед танком, я вспоминаю о доблести Давида и его героев. Палестинцы — потомки общины, породившей апостолов, отцов церкви, деву Марию и св. Георгия Победоносца. Но наши деды были другим, новым этносом, лишь ухватившимся за стремя призрака. Это ощутил замечательный английский писатель Честертон. В его рассказе “Лиловый парик” появляется герцог Эксмурский, скрывающий свое ухо под причудливым лиловым париком. Ходили слухи о страшном проклятии, клейме дьявола, ужасной форме уха, передаваемой в его роду из поколения в поколение. Тот, кто увидит это адское ухо, лишится разума, говорили люди, жалея последнего отпрыска древнего проклятого рода. Только скромный католический священник отец Браун не испугался и сбил лиловый парик. Под ним оказалось обычное ухо. Герцог Эксмурский был разбогатевшим еврейским финансистом, Гусинским-Березовским, купившим титул и поместье, а заодно присвоившим и старинную легенду о “проклятии Эксмуров”.

Наши предки охотно выдумывали мифы для легковерных гоев, пока и сами в них не поверили. Как скромная девушка Тэсс, они гордились воображаемым родством с сиятельными д’Эрбервиллями. Что ж, втереть людям очки — дело недолгое. Молодым, семнадцатилетним, загорелым и стройным пареньком я выдавал себя на пляже в Сочи за сына испанского гранда, бежавшего в Советский Союз после победы Франко. Уходя, я уловил чутким ухом слова блондинки — брюнетке: “Что ни говори, а кровь и благородное происхождение сказываются”. По этому же принципу пошли иды.

Если же есть среди нас потомки древнего палестинского еврейства, то их легко отличить по любви к Палестине и к своим ближайшим родичам — коренному народу Палестины. А значит — последний выбор остается за ними.

ХОЛОКОСТ КАК УДАЧНЫЙ ГЕШЕФТ

Как быть богатым и влиятельным — и избежать зависти и ненависти? Как обобрать ближнего, чтобы он тебе еще и посочувствовал? Как править — и вызывать жалость и сострадание? Это задача почище квадратуры круга. Испокон веков аристократы и священнослужители бились над ее решением. Они твердили, что власть и деньги — от Бога, и лучше выдумать не могли. Раньше или позже гильотина и топор ставили все на свои места. С исчезновением веры задача стала казаться невыполнимой.

Квадратуру круга решили американские евреи. “Верхушка этой супербогатой, влиятельной, мощной общины качает деньги из швейцарцев, немцев и американцев, правит Америкой и миром, способствует престу-плениям против человечности в Израиле, определяет курс доллара и в то же время поддерживает свой имидж несчастных, обиженных, гонимых с помощью одного простого, но эффективного средства — пропагандистской машины Холокоста”.

Так пишет Норман Финкельштейн, американский еврейский ученый и диссидент, профессор Нью-Йоркского университета. Он выпустил небольшую книжку “Индустрия Холокоста”, раскрывающую глаза на некоторые стороны этого гениального еврейского изобретения. Финкельштейн доказывает, что до 1967 года никто в мире не интересовался гибелью евреев в дни Второй мировой войны. Менее всех интересовались американские евреи, которые и об Израиле не думали. С 1945 по 1967 год в Америке вышло лишь две книги о гибели евреев, причем и они прошли, не замеченные общественностью.

В 1967 году Израиль одержал блестящую победу над своими соседями. Американцы заметили успехи молодого хищника и сделали его союзником. Только после этого американские евреи стали раскручивать пропагандистский аппарат Холокоста. С его помощью они защищали и оправдывали нарушения прав человека на оккупированных Израилем территориях. Чем больше палестинцев Газы погибало от израильского оружия, тем громче кричали американские евреи о нацистских газовых камерах. Израиль и Холокост стали столпами новой еврейской религии в США, подменившей собой обветшавший Ветхий завет.

С тех пор процесс пошел: выросло богатство американских евреев и их влияние в госаппарате и прессе США. 30% самых богатых людей Америки, 30% министров и банкиров, 20 % профессоров университетов, 50 % ведущих юристов — евреи. Евреям принадлежит около половины всех капиталов Уолл-стрита. Легенда о вечно гонимом народе и о страшном Холокосте стала необходима — не только для защиты Израиля от осуждения мировой общественностью, но и для защиты еврейских богатеев и олигархов от критики. Стоит сказать слово против еврея-жулика, как принадлежащая евреям пресса срочно вспоминает Освенцим.

“С помощью рассказов о Холокосте, — пишет Финкельштейн, — одну из самых сильных в военном смысле держав мира с чудовищными нарушениями прав человека представляют “потенциальной жертвой”, а самую преуспевающую в США этническую группу — несчастными беженцами. Статус жертвы дает в первую очередь иммунитет от заслуженной критики”.

Для нас, израильтян, слова Нормана Финкельштейна не внове. Многие израильские публицисты и историки писали, что сионизм использует память жертв нацизма в своих корыстных интересах. Так, известный израильский публицист Ари Шавит писал с горькой иронией (в газете “Гаарец” после убийства 100 беженцев в деревне Кана в Ливане в 1996 году): “Мы можем убивать безнаказанно, потому что на нашей стороне музей Холокоста”. Боаз Эврон, Том Сегев и другие израильские авторы предвосхитили многие заявления Финкельштейна. Но в Израиле всегда было больше свободы, нежели в еврейских общинах Рассеяния.

В США немногие готовы рискнуть. Финкельштейну помогает происхождение. Он — сын жертв Холокоста. Вся его семья погибла от рук нацистов, лишь отец и мать прошли через Варшавское гетто, концлагеря, принудительный труд и добрались до берегов Америки. Это придает особый эффект его словам, когда он прямо говорит о тех, кто зарабатывает на крови жертв.

Он доказывает, что верхушка еврейской общины стяжала миллионы и миллиарды на гешефте Холокоста, в то время как подлинным жертвам нацизма перепадают жалкие крохи. Так, из миллиардов долларов, выкачанных еврейской верхушкой из Германии, люди вроде Лоуренса Иглбергера, бывшего министра иностранных дел США, получают 300 тысяч долларов в год, а родители Финкельштейна за все свои концлагеря получили 3 тысячи долларов в зубы. Директор центра Визенталя (“Диснейленд-Дахау”), этого охотника за нацистами, получает полмиллиона долларов в год. Только 15 % немецких компенсаций, полученных на “неимущих страдальцев”, достигли цели, прочее застряло в каналах и в карманах еврейских организаций.