По секрету всему свету - Ольга Александровна Помыткина

на землю, чувство эйфории закончилось, и начались серые будни. Передо мной опять встали расстроенные глаза моей мамы, когда она узнала о воровстве в общежитии во время новогодних каникул, о том, что украли мой дорогой спортивный костюм и посуду. Росомахой и бездельницей объявила она меня перед сестрами и отцом. Постоянное безденежье и переживания мучили ее каждый месяц. А чем могла я ей помочь — быть примерной дочерью, увы, у меня не получилось.

Новую комнату в общаге на четвертом этаже, полученную после новогодних каникул, — нашу комнату хорошо обчистли, то есть обворовали, — я принимала с трудом; все новое меня пугало и отталкивало. Мои новоиспеченные соседки — дизайнеры, относились ко мне холодно и недоверчиво. Стол накрывали отдельно, мучили меня молчанием, давая понять, что здесь я лишняя. А вернуться к своим девчонкам у меня не было желания, хотя Наталья с Тоней так усердно упрашивали.

И вот, стоя перед своим новым жилищем, я томилась в нерешительности: постучать или открыть своим ключом. Вскоре послышались тихие шаги, и дверь открылась. Перед моим носом появились две воображалы, надушенные духами с ног до головы.

— Добрый вечер! — нехотя выдавила я из себя.

— Здрасьте! — произнесла гордо Яна.

— Вы далеко? — выговорила я.

— На кудыкину гору, — ответила некорректно Валентина. — Мы не должны перед тобой отчитываться…

— А! Понятно! — согласилась спокойно я, не желая их больше видеть и захлопывая за ними дверь.

— Да, надолго меня здесь не хватит, пора искать другое жилье.

В дверь постучали, как-то нерешительно.

— Войдите.

— Можно, да? — послышался знакомый голос.

— Женька, привет! — обрадовалась я.

— Куда эти две курицы опять поплелись? — спросила она про моих соседок.

— Не знаю, они мне не докладывают, — поникшим голосом выдавила я.

— Чё, как соревнования прошли? Я не смогла приехать…

— Отлично, я заняла третье место в своей категории и получила третий взрослый разряд, — как-то печально выговорила я.

— Ты не рада?

— Надеялась на большее…

— Ну, ничего, еще все впереди…А я на карате сегодня не пошла, решила бросить…

— А что случилось?

— Зашиваюсь… Ну, не успеваю ничего и устаю сильно… Сейчас зима, и надо много тренироваться на лыжах…

— А, понятно.

— Ну, что ты, как слона проглотила, едва дышишь…

— Устала очень.

— Может, побродим попозже по улицам или в киношку сходим, Катьку с собой возьмем.

— Не хочется, извини…

— Ну ладно, отдыхай, — сказала она и вышла за дверь, а потом опять вернулась. — Я спросить хотела… Почему ты не хочешь вернуться в свою комнату?

— Не знаю… Наверно, здесь, этажом ниже, все же спокойней, чем там.

— Все ясно, пока.

Своим простым и добродушным нравом, Женька смогла приподнять мне настроение, которое скатилось до нуля. Ее широкая, открытая и слегка наивная улыбка редко покидала лица. Про себя я ее называла «Гуинплен» — человеком, который всегда смеется. Она не унывала, к трудностям относилась с оптимизмом и в спорте была первой.

То, что четвертый этаж был менее развратным, чем пятый — это правда.

У меня сильно забурчал живот; обеденная еда давно переварилась, а нового поступления не было. Найдя в шкафчике, возле двери, кусочек хлеба в мешочке, я села на кровать. Потихоньку откусывая, я смаковала.

«Ничего, сегодня переживу, а завтра в столовой наемся… Все равно, спать сейчас лягу».

Как только кусочек оказался внутри, меня потянуло в сон.

Проснулась я среди ночи от скрипа ключа в двери. Кто-то настойчиво пытался пробраться внутрь, но не получалось. Каждая мышца в моем теле натянулась, словно струна, готовая дать отпор грабителю. В комнате, кроме меня никого не было, что меня еще больше насторожило.

«Может быть это они, соседки, но почему молчат», — мелькнуло у меня в голове, но спросить я не решалась.

Прислонив голову к дверному косяку, я стала прислушиваться.

— Давай выбьем, — услышала я мужской шопот.

— Че, охренел, сюда вся общага сбежится, — прошептал второй.

— Да, хрен с ней, пойдем.

— Ладно, пойдем.

И все стихло, а потом послышались шаги по коридору.

«Что или кого они имели ввиду? Меня? Моих соседок? Очень интересно!» — размышляла я, окончательно освободившись из оков сна.

Остаток ночи я провела в раздумье, и задремала лишь под утро.

А утром меня разбудил сильный стук в дверь и голос:

— Девушки! Вы спите? Откройте!

— Сейчас, сейчас! — произнесла я, оторвав голову от подушки.

— Доброе утро! — сказала взволнованно комендант общежития, оглядывая нашу комнату. — А где твои соседки?

— Не знаю, они вчера еще ушли… Что-то случилось?

— Да, сегодня ночью обворовали ваших соседей. Их самих не было.

— Да?

— Ничего не слышала подозрительного?

— Нет, — соврала я, видимо, сыграл инстинкт самосохранения.

— Ну, ладно.

«А может рассказать о ночном происшествии… Нет. Сейчас начнут расспрашивать, в милицию вызовут…Все равно ничего не найдут, мои ведь вещи не нашли» — размышляла я.

На уроке «Специализации» очень хотелось спать. И рука двигалась с трудом, записывая план работы с детьми в школе.

За столом сидел невысокий мужчина крепкого телосложения. Строгим его не назовешь, так как в каждом слове присутствовала нотка добра и удовлетворения.

— А теперь, ребятки, записывайте советы и замечания: речь учителя не должна быть монотонной и тихой, стоять при этом нужно на середине зала, нельзя давать бег спиной утром, когда дети еще не проснулись, могут быть травмы, — изливал спокойно Олег Анатольевич.

— Ира, ты у кого живешь? — спросила я соседку по парте и мою подругу, с которой сдружились совсем недавно.

— У тетки своей, маминой сестры, — ответила она, записывая поддиктовку.

— А у нас воровство в общаге, сегодня ночью обворовали соседей.

— Да?!

— Ты не знаешь, может быть кто-то комнату сдает или квартиру?

— Не знаю, у тетки спрошу.

— Спасибо.

— Во время урока необходимо вовремя похвалить ребенка или сделать замечание, — продолжал Олег Анатольевич.

Повернув голову направо, я увидела Глеба. Его сосредоточенное смуглое лицо выглядело еще прекрасней. Ярко алые губы и карие глаза, почти черные, сводили меня с ума. Но предложить ему свою дружбу я не решалась. Хотя, изредка ловила его взгляд на себе.

Через маминых знакомых мне нашли недорогое жилье. Хозяйкой оказалась спокойная восьмидесятилетняя старушка баба Лена, с белоснежными, как снег волосами.

Она добродушно приняла меня в своей однокомнатной квартире, показав мне кухню, туалет с ванной и мою кровать.

Первое впечатление от увиденного самое верное: старушка мало подвижна из-за своего возраста и веса, что свидетельствует ее неухоженная и, почти, небрежная кухня, ванная комната. Но, жить можно. Я не привередливая.

Разложив все свои вещи в шкаф, я отправилась на кухню, где был накрыт стол. Горячий суп парил в тарелках и от него шел приятный капустный аромат.