Ключ от всех миров (СИ) - Сухов Лео

– Так и я пытался её защитить! – согласился я с ним. – Или ты думаешь, что когда я лез по канату, то сходу планировал город грабить, что ли? Или когда из говна и палок убежище посреди зимы делал? Или когда решил строить дирижабль, чтоб мы все там не сдохли?

Гронги промолчал, нахмурился. Явно обдумывал мои слова. Ну а Тараки притихла, потому что она-то вообще знала полную историю.

– Знаешь, это всё уже не секрет. Раз Нанна под стражей, а Радон исчез, то от того, что я тебе расскажу, ничего не изменится. Понимаешь, Гронги, мы ведь сначала сидели и ждали помощи. Ну а затем не успели сесть на городской дирижабль – его сбила матка скамори. А потом прилетел торговец, который всегда прилетал на Экори. Но не стал никого забирать – он просто расстрелял всех выживших…

– Это было актом разумного милосердия! Он не смог бы вас забрать! – возразил стражник цитатой из газетных заголовков. – Всем бы всё компенсировали!

– Гронги, к тому моменту в Экори, по большей части, оставались лишь те, для кого это была окончательная смерть… – покачал я головой, глядя, как нагревается утренний кофе. – Об этом несложно было догадаться, потому что оставались либо такие, как я и Нанна – у кого только одна скала для воскрешения доступна… Либо такие, как Рубари, у кого вообще семечко пустое. Мы могли бы там жить ещё довольно долго. Я ведь забрался в результате на верхнюю скалу. А там скамори не было, и добраться туда они бы не могли. Нет, Гронги…

– И сколько бы вам там сидели? – хмуро бросил стражник.

– Ну сколько бы ни сидели – зато были бы живы! – ответил я. – А так получается, что нас бы просто убили. Без возможности возродиться. Ты уж извини, но это натурально выглядит как убийство. Да оно и было, по сути, настоящим убийством. Умышленным, преднамеренным и циничным. Спаслись всего трое: я, Рубари и Нанна.

– Но зачем?! – возмутился стражник. – Зачем бы им это делать?!

– А зачем Радону игнорировать предупреждения охотников о стае скамори? – спросил я. – Затем же ему надо было и добить выживших. Чтобы когда на скалу прилетели мародёры и стали её обчищать – никто бы об этом уже не узнал. Они ведь туда прибыли сразу же, как только всех добили – сразу же!.. Они были готовы встретиться со скамори!..

– Фант, это глупо! Это просто домыслы! – бросил Гронги. – Такого бы никто не допустил!

– Гронги, ты полгода ходил по городу, где человек жил в рабстве! – я снова засмеялся и снял турку с огня. – Полгода!..

– В Экори не было рабов! – насупился стражник.

– Ага, зато там лицемерия было хоть отбавляй! – согласился я. – Гронги, вот сколько я получал в месяц у Тацы?

– Откуда я знаю… – ответил тот, кашлянув.

– Ой, ну не ври, – попросил я.

– Пятнадцать единиц за треть сезона.

– Я получал раз в десять меньше, чем ты! – кивнул я. – И ты об этом знал, Гронги! Знал, что работать мне приходится только за еду. И, думаю, отлично знал, что не просто так Тацы был единственным, кто согласился меня взять.

– Так всегда делают… – Гронги сцепил руки в замок так сильно, что аж костяшки побелели.

– Я называю этот напиток кофе, – сказал я, показывая кружку. – Хотя на Терре нет кофе, но эти зёрна выглядят как кофе, пахнут как кофе, действуют как кофе – и даже завариваются как кофе. Поэтому эти зёрна – кофе.

Я посмотрел в непонимающие глаза Гронги и пояснил:

– Это аналогия. Если кто-то, как раб, работает за еду, если у него нет возможности уйти и нет возможности не работать… Если его сознательно загнали в такие условия – это рабство, Гронги. И отрицать это – лицемерие. И ты, отлично понимая, кем я по сути являюсь, спокойно ходил мимо, смотрел мне в глаза – и ничего у тебя в голове не щёлкнуло, что ты, как стражник, должен бы пресечь попытки сделать человека рабом. Впрочем, я всё равно благодарен Тацы, потому что иначе бы я с голоду помер. Не сразу, но помер бы.

– Тебе должны были выплатить подъёмные! – Гронги нахмурился.

– Ну да, триста единиц… И ещё папир выдать… – кивнул я. – В результате Радон получил сто единиц, я – рабство, а капитан корабля сэкономил двести единиц. Но, думаю, ты об этом догадывался, да?

Я отхлебнул кофе и даже зажмурился от удовольствия. В горле у меня основательно пересохло от всех этих утренних разговоров…

– Раз молчишь, то, видно, догадывался… – кивнул я.

– Воровать – всё равно преступление! – упрямо возразил стражник.

– Ой, да сколько я там украл-то? – усмехнулся я. – Доски, ткань да обломки другого дирижабля. И ещё немного еды, которая вот-вот бы испортилась. Всё это и так бы мародёры вынесли, я тебя умоляю!.. Они, похоже, скалу начисто обнести собирались. К тому же, я как человек, ограбленный городом, его жителями, его стражей – и которого ещё и пытались убить – наверно, имею право на компенсацию. Ну или хотя бы на защиту своей жизни. Правда?

– Большая компенсация! – заметил Гронги, оглядевшись.

– А это, Гронги, уже не компенсация… – ответил я. – Компенсация, к сожалению, разбилась. А это мой долг перед домом Филанг, который я уже оплатил. Этот дирижабль сделан по индивидуальному проекту. И стоит он как бы столько, сколько ты за всю жизнь не заработал. Хоть и получал в десять раз больше, чем я и Рубари. Это всё, Гронги – результат честности.

– Честности? – не понял тот.

– Да. Знаешь, когда я только начинал жить здесь, то смотрел на вас, терранцев, и понимал, что вы настоящие лицемеры, – кивнул я. – Но я не хотел лицемерить. Я хотел быть честным, хотя бы с самим собой. И в результате сегодня ты, бывший стражник, пришёл ко мне за помощью. А у меня свой дирижабль, много пневмы… Ну ещё и ты с Тараки, как новые проблемы на мою многострадальную жопу… Одно ваше появление – это уже проблема, к слову!..

– Ну прости, что нарушили твою сладкую жизнь! – фыркнула Тараки. – Мою сестру убьют, если она не выплатит долги за вас троих. И кто в этом виноват?

– Тот, кто взял на себя за неё ответственность, – ответил я и жёстко припечатал. – А это как раз ты, Тараки! Когда мы прилетели, ты ведь не стала нас сразу гнать. Нет, ты полетела с нами и своей сестрой. Но, едва лишь у тебя всё наладилось, ты сказала нам свалить из вашей «приличной» жизни. Причём, решила ты и за себя, и за Нанну. Не думаю, что ты спрашивала её мнение. И не знаю, что ты ей про нас вообще наплела…

Тараки замолчала, да и Гронги, похоже, растерял весь боевой настрой. И всё-таки первой затянувшееся молчание прервала девушка:

– Фант, помоги ей, я тебе всё отдам…

– Да ты ничего не можешь дать! – буркнул Рубари. – Ни ему, ни мне… Ты голодранка, туды-сюды!..

– Фант, тебя ведь тоже найдут! – напомнил Гронги.

– И даже если нашли, то что? – усмехнулся я. – Папир у меня настоящий, а дирижабль весь белый и красивый. Меня с Рубари нашёл старый капитан с Меланги – он подтвердит! – а мы поработали, проявили себя. Я даже лётное училище закончил. И даже герой настоящей битвы под Руно. Получил покровительство дома Филанг. Думаешь, станут меня трогать? А какие доказательства они могут предъявить? Похож? Имя совпадает? Так ведь это слова… Просто слова… Есть здесь много уважаемых людей, кто скажет, что всё было вовсе не так, а Фант – в высшей степени приличный гражданин. Как и его верный приятель Рубари.

Я помолчал, но возражений не последовало.

– В вашем мире очень простая мораль, Гронги. Плохо – когда тебе плохо сделали. А хорошо – это когда сам сделал кому-то плохо, но за спиной есть те, кто прикроет от правосудия. Вся эта терранская законопослушность – такое же лицемерие, как и всё остальное… Ладно, давай вернёмся к тому, что произошло на Экори. Ты ведь не веришь, что всё это было подстроено?

– Зачем? Экори нормально жила, приносила доход. Зачем бы мэру подстраивать такое? – возмутился Гронги.

– Это ты просто бухгалтерию Экори не видел! – усмехнулся я. – Если бы видел, сразу бы понял, что разориться скала должна была со дня на день. Хочешь сказать, что не слышал о таких схемах?

– О таком не принято говорить… – слегка поджав губы, заметила Тараки.