Ромашка (СИ) - Сергеева Женя

Глава 19

Всю дорогу до лечебницы Стеф молчал. Хмуро молчал и смотрел куда угодно, но только не на девушку, с которой он рядом шел.

Нилу такое непривычно-негативное отношение раздражало, но, впрочем, не настолько сильно, чтобы попытаться вызвать Стефа на разговор. Тем более ей и так было о чем подумать.

И дело касалось не первой сильной ссоры с рабами, не отсутствия денег, ведь заказы от оборотней могли существенно сгладить картину. Правда, тогда Ниле надо открывать лицензию, потому что, если узнает гражданская стража о том, что она торгует препаратами без лицензии, неприятностей не избежать.

Но на данный момент на передний план размышлений девушки опять вышли сны.

Сегодня огоньками ее никто не мучал, вернее пытался, но Нила слышала только какое-то шепение, словно тот, кто управлял данным сном не смог пробиться через защитный барьер. Который, Нила, кстати, и не ставила.

Но к ней опять пришел некто в тумане. Сегодня он был взвинчен, озабочен, строг. От обычной насмешливости и некоторого равнодушия не осталось и следа.

Сегодня они долго разговаривали, очень долго. И Нила знала, что о чем-то чрезвычайно важном, но не могла вспомнить о чем именно.

И сейчас, в дороге, пока след воспоминаний и эмоций ночи еще не остыл, она пыталась сосредоточиться.

Вот снова белесые щупальца, что обвивались вокруг талии, гладили руки и ноги, касались лица. Ниле даже иногда казалось, что от этих движений говоривший успокаивается, голос становится мягче, из него уходит напряжение.

Девушка уже привыкла к тому, что каждый раз неведомое существо старалось быть еще ближе. Но она так и не поняла кто это и даже не узнала какого оно все-таки пола.

Перекинувшись ставшими привычными несколькими язвительными фразами, они оба сначала притихли. А потом, потом ей сказали…

"Что мне сказали? Что-то связанное с моей магией… Точно, голос сказал, что сила моя растет, обе силы, и будут расти еще больше, пока в один момент не уравновесят друг друга. И это равновесие почему-то очень важно…" — С трудом протискивались, скловно через какой-то барьер обрывки фраз-воспоминаний.

«Кому важно? Зачем оно важно?.. Нет, ничего не помню.» — Нила на ходу потерла виски и нахмурилась, пытаясь еще больше сосредоточиться. Стеф впервые за всю дорогу искоса посмотрел на нее озабоченно, но так и не заговорил.

Дальше… «Вот закрыть бы глаза, может тогда вспомню быстрее… Но тогда я упаду.»

Что же дальше…

"Точно! Он, голос, сказал, что после того представления, вот тут голос стал особенно злым, что она устроила ночью, и еще целой череды случайностей и совпадений, о ней и ее двойном даре узнал некто, кому знать вообще не просто рано, а вообще не надо." — Нила почувствовала, как инголочка страха кольнула и спряталсь до поры до времени.

«И теперь… И теперь мне надо остерегаться не только политических игр детей Леса, но и. кого-то еще, кто имеет на них влияние. Получается, что мне надо остерегаться… Ай, опять туман остался только…»

И легенда, голос ей рассказывал легенду про Богов этого мира, всех Богов, кроме Дюжины. С ними что-то случилось, что-то очень нехорошее…

«И сейчас всем народам помогает, голос же называл… Вспомнила! Смерть! За всеми народами следит Покровительница Смерть… А остальные… У нас нет остальных Богов… Суйх! Трижды Суйх! Нет их! Быть этого не может! Все Храмы, все Гласы, все Жрецы, все это по накатанной! Но… Не работает.»

Нила, осознав открывшуюся ей реальность, застыла с полными ужаса глазами посреди улицы. Стеф тоже остановился и бескопокойство в его глазах только усиливалось, он уже хотел было заговорить, но Нила резко тряхнула головой и зашагала дальше, погруженная в свои мысли и даже не обращая внимание на молодого человека.

Девушка пыталась вспомнить еще что-то, чем разговор закончился. Речь шла о каком-то перекосе из-за чего… Из-за чего… Это связано с оборотнями… На самом деле при исходе Богов — вспомнить бы еще, что случилось — пострадали не только дети Леса, но и оборотни. Причем, пострадали ужасно. Случилось что-то непоправимое, что-то очень-очень плохое.

«Суйх!» — Выругалась по-привычке Нила и попыталась абстрагироваться от воспоминаний вообще, может, если их не пытаться изъять из глубин памяти насильно, то они всплывут сами по себе?

Тем более они со Стефом уже стояли на пороге лечебницы.

Являться пред светлые очи полуорка сегодня не пришлось, от чего Нила только вздохнула с облегчением. Вроде ничего непоправимого и не произошло, а неприятный осадок после того, как ее кинули практически на произвол судьбы, остался.

Сразу при входе в лечебницу Нилу перехватил дежурный и направил на второй этаж искать мэтра Нимаса. Судя по сбивчивому объяснению молоденькой девушки, Ткахт Соовит поручил именно ему курировать практику Нилы. Стеф остался на первом этаже, где лежали пациенты с особенно сложными заболеваниями и ранениями. Поскольку он был уже два года как не практикантом, а полноценным младшим целителем, то и работа ему досталась соответствующая.

Мэтр Нимас оказался пожилым благообразным мужчиной, с зычным голосом и суровым нравом. Младшие целители под его чутким руководством слаженно порхали по второму этажу, казалось, даже не отдыхая. За Нилой он закрепил три палаты в дальнем конце коридора — Сиреневую, Лунную и Фиалковую.

Не смотря на то, что на втором этаже случаи были полегче, чем на первом: два военных с ожогами, один с колотым ранением живота и многочисленными порезами на руках и ногах, мать, с отравившемся ребенком, старик с больной спиной, наир с сильным кашлем и девушка, попавшая под копыта коня, Наила к концу дня вымоталась совершенно. Еще давали о себе знать последствия лечения сильфов.

К концу смены она еле доплелась в комнату отдыха, чтобы снять с себя лекарский халат с кармашками. В комнате обнаружился мэтр Нимас, который поворчал по поводу присланного неокрепшего ребенка и велел завтра выходить опять в дневную смену.

Стеф ее уже ждал на ступеньках лечебницы, все так же ни слова не говоря, как и утром, пристроился рядом. Девушка не понимала его поведения, да и не хотела. Если сильфы ему так дороги, то так тому и быть.

Тем не менее, часть пути он постоянно косился в ее сторону и хмурился, вроде как над чем-то размышляя. В итоге выдал:

— И часто ты так преображаешься?

— Ты про мой второй дар? — Переспросила Нила. — Нет, не часто, только когда очень сильно разозлена. Но с появлением в моей жизни рабов некромантская сущность стала появляться гораздо чаще, чем обычно. И стала более сильной… — Нила только сейчас поняла, что ведь и правда, если раньше светлый дар преобладал значительно, то теперь только на треть, не больше.

— Никогда раньше не думал, что ты бываешь такой… — Молодой человек замялся, подбирая слова.

— Страшной?

— Восхитительной. — Стеф вдруг улыбнулся, не так светло, как обычно, но уже что-то.

Нила со скепсисом в глазах приподняла одну бровь.

— Судя по тому как ты отреагировал, вторая я все-таки страшна.

— Скорее опасна и скора на расправу. — Доверительно сообщил Стеф, — Я рад, что увидел тебя такой…

— Почему?

— Раньше считал тебя чуть ли не полубогиней смирения и целомудрия — никакого разгульного образа жизни, учеба, всегда добра и тактична. Про твой второй дар знают все, но мало кто понимает что он представляет собой. Это ведь не та некромантия, к которой мы привыкли, а мутация чистого дара. Разве некромант сможет вот так наказать? Нет. И ты это знаешь, и я. Только ушастые не в курсе.

— И к чему ты ведешь? — Нила напряглась и смотрела на Стефа уже с подозрением. Сильно он менялся, может и в лучшую сторону, но слишком быстро. Она не успевала за этими переменами и готова была подозревать его уже Суйх знает в чем.

— К тому, что у меня пелена с глаз спала. Я тебя слепо боготворил и не знал, как признаться в своих чувствах. А вчера вдруг понял, что и не знал тебя, настоящую. И чувств, наверное, никаких и нет. Только придуманные к несуществующей тебе. Многое пришлось переосмыслить. Я очень надеюсь, что ты воспримешь то, что я сейчас пытаюсь сказать. В городе я останусь, тут хорошая практика, и с новым домом вопрос решим. Но встречаться я буду с другой девушкой. — С каким-то торжеством в голосе закончил целитель.