Тайна алмаза - Константин Нефедьев

- Всякий смертный должен погибнуть... - повторил Саржинский, склонившись над трупами.

Сильный порыв ветра пробежал по вершинам деревьев. Саржинский невольно посмотрел над собой. С севера небо потемнело и заволоклось тучами. "Не разыгралась бы к утру непогода", - подумал он.

Вернувшись в палатку, он разложил всю свою провизию. Оставался довольно большой кусок вяленого мяса, немного муки, сахару, пачка чая. Он отрезал кусок мяса на ужин и завтрак, а остальное аккуратно уложил в дорожный рюкзак. Отдаленный гул, раздавшийся снаружи, заставил Саржинского выйти из палатки. Он не узнал местности. За несколько минут тучи, едва видимые на горизонте, надвинулись вплотную. Все кругом потемнело. Деревья застыли подобно изваяниям, зловещая тишина вдруг была нарушена отдаленным шумом. "

Будет буря, и, кажется, не на шутку", - подумал Саржинский, и на миг стало жутко. Он взглянул на часы, было семь часов вечера. Далекий треск встревожил его еще больше. Казалось, чудовищный исполин шагал где-то в отдалении. И деревья трещали под его ногами, подобно хворосту.

Саржинский оглядел палатку и навалил на ее края тяжелые камни; не удовлетворившись этим, он наломал сучьев и, заострив их, вбил в землю, чем еще больше укрепил парусину. "

Ветер мне не страшен, - подумал Саржинский. - Но вот, пожалуй, здесь есть опасность".

Деревья росли в нескольких шагах от палатки, и хотя это были могучие толстые кедры, он знал, что таежные ветры валят и столетние деревья. "

Скорей бы утро", - тоскливо подумал он. Сверкнула ослепительная вспышка молнии, стало видно, как днем. Тяжкий стон промчался по тайге, и вслед за тем загрохотало, заухало так, точно рядом началось извержение вулкана. Забравшись в палатку, Саржинский приготовился ко всяким неожиданностям.

Между тем за тонкими полотняными стенами его жилища творилось что-то невообразимое. Ветер достиг ураганной силы. Деревья трещали и стонали, как живые существа.

Оглушительный грохот заставил Саржинского схватиться руками за голову, в следующий миг палатки больше не существовало. В одно мгновенье она была сорвана со всех своих креплений и умчалась, подобно птице. Саржинский был отброшен на камни, но, несмотря на боль и ушибы, сразу же вскочил на ноги.

Вспыхнула молния, и при свете ее он увидел, как в нескольких шагах от него могучая старая лиственница, не выдержав страшного напора стихии, надломилась с пушечным грохотом. Вершина ее, пролетев несколько десятков метров, запуталась в чаще других деревьев. "

В пещеру! - мелькнула у него отчаянная мысль, - там спасенье". Но прежде... Он бросился к тому месту, где минуту назад стояла его палатка; при следующей вспышке молнии он увидел, что в трех шагах от него лежит огромный ствол дерева; один из его толстых сучьев и разрушил палатку. "

Если бы я стоял здесь..." - с ужасом подумал он, взглянув на толстый сук, глубоко ушедший в землю.

С большим трудом он отыскал мешочек с алмазами и радостно вздохнул.

Теперь оставалось разыскать провизию, но напрасно его дрожащие руки ощупывали все вокруг - рюкзак с провизией исчез.

Снова затрещало падающее дерево.

Саржинский бросился к укрытию в скале, но, споткнувшись в темноте, упал. Его ободранные пальцы нащупали одежду человека. Саржинский почувствовал, что если сейчас же не узнает, кто этот другой, то сойдет с ума.

Он закричал и отпрянул в сторону, но сейчас же наткнулся на другого человека, человек был босой, и... Саржинский узнал своих бывших спутников.

Он перевел дыхание, но сердце его бешено колотилось, и липкий пот покрыл все тело. Добравшись до подножия скалы, Саржинский пополз у ее подошвы.

Ветер, ударяясь о высокую каменную стену, образовал здесь вихрь, кружась, он поднимал с земли целые тучи хвои и сучьев. Несколько раз Саржинский чувствовал, как рядом с ним падало что-то тяжелое, и сердце его будто останавливалось, он знал, что это падают камни, сорванные ветром со склонов горы. Любой из них мог оставить его на месте бездыханным, и Саржинский всем телом прижимался к стене, теряя силы и задыхаясь от усталости.

Наконец он достиг низкого каменного навеса и вполз под него. Это был вход в пещеру. Здесь было сравнительно тихо, где-то рядом журчал ручеек. Отдохнув, Саржинский ощупью добрался до воды и утолил мучавшую его жажду.

Горели ободранные руки, сильно болела нога, на голове он нащупал несколько ранок и огромную шишку. Вскрикивая от боли, он стащил с ноги сапог и осторожно щупал пораненное место.

Из обрывков своей рубашки он кое-как сделал повязку и в полуобморочном состоянии растянулся на мягком песке, уснул тут же у ручья.

Сколько он проспал, Саржинский не имел малейшего представления. Проснувшись, он напился холодной, ломящей зубы воды, обтер лицо. Это его очень освежило.

Он прислушался. Снаружи больше не доносилось никаких звуков. Сейчас он позавтракает и приведет себя в порядок. Ощупью он кое-как добрался до того места, где должен был быть выход, но руки уперлись в шершавую поверхность камня.

Вначале он подумал, что ошибся, и отошел немного в сторону, но здесь была глухая стена.

Нет! Не может быть, чтобы судьба с ним так жестоко поступила. Он терпеливо обследовал всю стену вокруг и вернулся к месту, где должен был быть выход.

Саржинскому попался в руки огарок свечи, который он всегда ставил у входа, когда начинал работу. Тут же он наткнулся на кирку и лопату.

Все кончено. Выход завален. Он погиб. Отчаянье было таким, что он упал на землю и забился в истерике, он катался по песку, срывая свои повязки, и безудержно рыдал.

Придя в себя, он еще раз обследовал заваленный выход и даже ударил несколько раз киркой.

Было совершенно ясно, что каменный навес, скрывающий вход в пещеру, осел и закрыл доступ в нее.

Саржинский ощупал свои карманы, при нем были часы, большой складной нож, огарок свечи, мешочек с алмазами и - о радость! - коробка с несколькими спичками.

Дрожа от волнения, он чиркнул спичку; она зашипела и вспыхнула. Затаив дыхание, он зажег огарок. Теперь у него был свет - давящая тьма отступила. Он пересчитал спички, их было шесть. При свете Саржинский еще раз осмотрел место, где еще вчера был выход и окончательно убедился в безнадежности попытки пробить здесь отверстие.

Он поднял свечу над головой. Ровное горящее пламя свечи осветило высокий свод грота, подпертого толстыми сталактитами. Желтые, красные, они сверкали при свете свечи, переплетались, в них чудились таинственные фигуры каких-то застывших великанов или чудовищ.

У ручья возвышалась свежевырытая горка породы (глинистая масса вулканического происхождения, содержащая в себе драгоценные зерна алмаза). Здесь господин Глухарев откопал свои миллионы, а он, Саржинский, хотел найти здесь дорогу к славе и богатству.