Имперский граф - Серг Усов

Когда суматоха улеглась, бардов усовестили и успокоили, посетители, скинувшись, собрали ещё один рубль мелочью, трактирщик разменял две золотые десятки, а деньги бардам помогли разделить поровну, Уля внимательно осмотрела побитую троицу довольно молодых бардов-конкурентов.

— Вылечу, — ответила она брату, грустно вздохнув.

На следующий день выехали они достаточно поздно — не смогли отказать себе в удовольствии подольше поваляться в настоящих кроватях.

— Олег, похоже на банду, — негромко сообщила Уля брату, предоставив ему возможность самому решать, сообщать ли об этом остальным, и что делать, — Поиск Жизни говорит, что их почти сотня, сбоку от нас шагах в двухстах. Трое сейчас наблюдают за нами. Показать где, или ты сам под заклинанием?

Олег всю дорогу ехал с наложенным заклинанием Дальновидение, поэтому большую группу людей он обнаружил уже давно.

— Я вижу, — также тихо сказал он, — То ли умные, то ли информированные, но нападать на нас они явно не собираются.

— Так что? Просто едем дальше?

— А тебе охота время терять, гоняясь за всякой шелупонью? — вопросом на вопрос ответил Олег.

Дорога от Волчка до Тавела, столицы Бирмана, заняла у них семь дней. Они не сильно гнали лошадей, не отказывали себе в отдыхе на постоялых дворах поселений и городков, но даже при такой неспешной езде они могли бы приехать и раньше, если бы дороги королевства хотя бы вполовину были также обустроены, как во владениях Олега.

Ре,Колв, наверняка, кого-то посылал предупредить королеву об их скором прибытии, потому что, при подъезде к столице, увидели свисающие с привратных башен огромные полотнища в цветах Олега. Бело-сине-красные полотнища, а Олег не стал особо задумыааться, когда выбирал себе родовые цвета, смотрелись красиво. Хотя белый цвет был немного сероватым, синий голубоватым, а красный розоватым, Олег всё равно был доволен организованной встречей.

Тысячи горожан высыпали на не слишком-то и широкие улицы Тавела, создавая толчею. Люди восторжено приветствовали победителя при Юнгере и Коленде. Радовались, правда, не от того, что любили винорцев или не любили растинцев, а потому что всегда радовались любому устроенному для них празднику.

— Ну вот и дворец, — сказал Олег при виде аляповатой громады, окружённой стеной из белого кирпича, — Луг, королева балы в честь победителей, надеюсь, спланировала?

— Обижаешь, — усмехнулся герцог, — Натанцуетесь до упада.

— Так я же ни одного своего бального платья не брала?! — пришла в ужас Уля.

Глава 16

— Такие платья подойдут?

— Олеееег! — сестра бросилась Олегу на шею, но тут же отцепилась и принялась рыться в ворохе выложенной на диване одежды, — Какой же ты молодец! Ты лучший! А я ведь совсем забыла про твой прострнственный….Ой!

— Давай, на весь королевский дворец растрезвонь про наш маленький секрет, — с недовольным видом буркнул Олег, хотя на самом деле, он сейчас был очень доволен — делать другим приятное и самому приятно.

— А где зелёненькое?

— Чего зелёненькое?

— Платье моё. Ну то, в котором, помнишь, я к Каре в школу ходила? — Уля принялась снова рыться, перекладывая одежду и обувь с места на место.

— Нету зелёненького, — вздохнул Олег, — Что мне Филеза передала, то я и забросил к себе.

— Дрянь такая. Это она специально так сделала.

Уля села посреди вороха одежды и отрешённо продолжила перебирать извлечённые Олегом из пространственного кармана вещи. Ему будто наяву привиделось, как в голове сестры сейчас летают, сталкиваются и путаются мысли насчёт того, что же ей всё-таки одеть на свой выход в свет.

— Ты почему у меня не спросил, если знал, что мы попадём на бал? — выдвинула она претензии.

Но, по её глазам, Олег видел, что на самом деле Уля очень довольна. Ведь она уже было смирилась с тем, что придётся идти в чём-то наскоро пошитом. А тут, не было гроша, да вдруг — алтын.

— Я не знал, что мы попадём на бал, — объяснил он ей, — Я лишь предполагал. А тебе не говорил, чтобы не расстраивалась, если бы наши дела сложились по-другому. Зато твои висюльки, целиком всю шкатулку прихватил, — с этими словами Олег извлёк из пространственного кармана шкатулку с улиными драгоценностями, тоже переданных ему Филезой.

— Олег, ты не маг. Ты волшебник, самый добрый волшебник, — виконтесса взяла у него из рук шкатулку и погладила крышку, — Надо было мне с собой хотя бы Лолку взять. Хотя, что она понимает? Вот бы здесь Гортензия была или Кара. Ты-то не посоветуешь, что лучше мне на себя одеть.

— Так, может, Стеку пригласишь, герцогессу ре,Бирман? Уж племянница-то правящей королевы, пусть и двоюродная, всяко в этих ваших штучках разбирается.

— Штучках, штучках, — передразнила Уля брата, — А как я ей объясню, откуда тут внезапно такое богатство взялось, если я только вчера ей сетовала, что мне одеть нечего.

— А кто знает, что в тюках ниндзей было? — пожал плечами Олег, — А насчёт того, что тебе одеть вчера нечего было, так, я понимаю, тебе и сейчас одеть нечего — зелёненького-то платья нет.

Виконтесса засмеялась и махнула рукой.

— Ты, как всегда, прав.

— Ладно. Я пойду к себе. Ты, когда будешь наряжаться, только не забудь, что сегодня у нас не бал, а праздничный обед, переходящий в ужин. Со скучными песнями королевских менестрелей и не менее скучными разговорами.

Иргония выделила дорогим и желанным гостям отдельные апартаменты каждому, включая и барону Нечаю Уберу. Правда, барону комнаты выделили в новом пристрое.

Апартаменты графа ри,Шотел находились в южном крыле крестообразного дворца, неподалёку от апартаментов герцогессы Стеки ре,Бирман, семнадцатилетней дочери единственного младшего двоюродного брата королевы герцога Грогса ре,Бирман и его супруги герцогини Женеты ре,Бирман.

Всегда старавшийся быть в чужом окружении настороже, Олег, из-за такого соседства, заподозрил королеву в попытке сводничества, и герцогессу старательно избегал.

Справедливости ради, он отмечал, что та тоже не горит желанием с ним встречаться.

Дворец, на взгляд Олега, был ужасно бестолковым строением. Было видно, что его перестраивали и достраивали много раз, и делали это в разные эпохи. Даже архитектурный стиль разных частей дворца был разным.

Первое здание комплекса теперь было его восточным крылом. Там сейчас жили придворные, снимая для себя и