Челюсти-2 - Хэнк Сирлз

Москотти отошел в сторону и жестом пригласил Старбака. Фармацевт упал на четвереньки и стал шарить рукой в глубине сейфа. Он вынул длинный конверт, а из него достал фотопленку. Москотти посмотрел ее на свет. В самом конце были два снимка. Рот у него непроизвольно раскрылся, и он стал искать очки, которые практически никогда не надевал. Нацепив очки, Москотти стал рассматривать снимки очень внимательно.

Сердце забилось учащенно.

Да, видимо, он вначале ничего не понял. Еще мальчиком ему доводилось видеть акул у Мессины, телевизор не в счет. Видел он акул и в "Мире моря" вместе с сыном, когда акулы рвали куски мяса на потеху туристам. Но у них не было ничего общего с чудовищем на фотографии.

- Боже мой! - вырвалось у него.

Над сжавшимся в комок аквалангистом в костюме для подводного плавания нависла громадная тень, заканчивавшаяся колоссальной пастью, утыканной белыми зубами. Пасть была не меньше двери в гараж его дома. Вдали можно было разглядеть хвостовой плавник ростом с его племянника.

Холодок пошел снизу, захватил его руки и ноги, и он как-то сразу ослабел. Москотти перешел к стулу за прилавком. Старбак сжался на полу на коленях, как бы ожидая удара.

"Джонни сейчас был в открытом океане, где могла оказаться и акула", - в висках у Москотти застучало.

- Когда? - Неожиданно потребовал Москотти и сильно ударил Старбака ногой в пах. Фармацевт согнул колени и захныкал, как побитый пес. - Когда? Когда это было снято? Кто снимал?

- Аквалангисты... На прошлой неделе, - простонал Старбак.

Москотти почувствовал, как им овладевает гнев, чего никогда не бывало в прошлом. И одновременно - страх, какого он никогда не знал, потому что испугался не за себя, а за Джонни.

Чудовище с фотографии было способно разбить лодку сына, стереть ее в порошок, разрезать сына пополам ударом хвоста, проткнуть его верхним плавником, смешать его плоть и мозги с водой.

Аквалангистов не нашли...

Еще был случай с катером и лыжницей...

А вчера чуть не погиб тот парень...

Он взглянул на Старбака и увидел его не распластанным на полу, а валяющимся в заброшенном карьере возле Квинз с петлей из проволоки вокруг шеи... Ноги задрались к голове, а он усиливал давление на проволоку, заставляя его мучиться час за часом...

Возможно, Старбак прожил бы целую ночь, а они бы попивали вино и наблюдали за ним. Если что-то случится с Джонни, они позволят ему умереть только через несколько дней.

И старуха тоже. Ведь и она обо всем знала. Они заставят ее смотреть, как умирает ее муж, и мучиться над мыслью, постигнет ли ее та же судьба...

- Акула! - заорал кто-то у входа в аптеку. - Вернулась акула, будь она проклята! Там в воде! Где-то там!

Москотти круто развернулся. Это был владелец лавки с пристани.

- Где?

- Там в гавани труп, - бормотал Хаймэн. - Труп возле пристани. Я смотрю вниз... Плавает возле пристани... Звоните Броуди... Я посмотрел вниз, а там...

- Джонни?

- Чей труп?

- Да ничего фактически не осталось, - причитал он. - Ничего не знаю!

Истерично захлебываясь, Хаймэн пытался набрать номер телефона.

- Плохо... Ничего не осталось... Она вернулась...

- Труп подростка?

Он набирал номер.

- Нет головы. Все сжевано... - Ему удалось дозвониться. - Броуди? Лен?

Москотти овладел собой. Значит, не Джонни. Да и времени было бы мало. Черт, ведь это наверняка был Джеппс. Ну, конечно же, Джеппс, кто же еще? А теперь что делать? Ведь Джонни и акула были там в открытом океане...

Вернулся страх в десять раз сильнейший, чем прежде, и чувство гнева, которое ему удалось чуть охладить. Он их всех уничтожит тут же, на месте, вместе со свидетелем, потом забьется в дыру у себя в Квинз и пускай Броуди докажет, кто виноват. Но у него не было с собой оружия, он его никогда не носил.

Москотти повернулся к фармацевту.

- Значит, говоришь, неделя?

Старбак не ответил. Москотти повернулся к племяннику, приложил ноготь большого пальца к зубам и резким жестом отвел в сторону.

- Нет! - закричала женщина, бросаясь к мужу, но Москотти перехватил ее на пути.

А пистолет изрыгал пламя снова и снова, и с каждым выстрелом бесформенное тело на полу вздрагивало и забивалось все глубже под прилавок. Москотти хладнокровно наблюдал за этой сценой и молился об одном: чтобы сын остался в живых и чтобы акула была от него как можно дальше...

- Бросай оружие! - крикнул кто-то от двери.

Москотти круто повернулся. Мент из итальянцев... Кажется, зовут его Анджело? Анджело неловко вертел в руке пистолет, с ужасом глядя на страшную картину.

- Я сказал: бросай оружие! - повторил он не очень уверенно.

Племянник Москотти не обернулся, а лишь еще раз выстрелил в Старбака.

- Он ничего не слышит! - крикнул Москотти, бросившись к племяннику.

Выстрел Анджело прозвучал в маленькой аптеке, как грохот пушки. У племянника подкосились ноги, он повернул голову к дяде и, удивленно посмотрев на него, упал на колени. По белой рубашке расползалось кровавое пятно. Но пистолета из руки он не выпустил, заметил нападавшего и стал в него целиться...

- Нет! - заорал Москотти и бросился к нему.

Сзади раздался грохот выстрела. Племянник встал, вздрогнул припал к стене, потом скатился вниз и распластался на полу.

Хаймэн возле телефона уронил трубку и что-то судорожно шептал. Старуха вздохнула и стала кричать, но ее крик казался очень отдаленным...

Анджело возле двери стошнило. Москотти обнял голову племянника, закрыл ему глаза и зарыдал.

4

Броуди стоял на палубе "Аква куин". Эндрюс был вынужден использовать огромный штормовой якорь, потому что пожертвовал обычным якорем, когда хотел побыстрее забрать Энди.

На этот раз Броуди не забыл заметить время, когда Эндрюс ушел в воду, и заодно спросил, надолго ли хватит кислорода в баллоне.

- У меня сдвоенный баллон. На глубине в тридцать футов мне хватит на час.

Прошло пятнадцать минут.

Поднимался ветер и разгонял волну, а снизу угрожающе поднималась волна, уходившая по мелководью к пляжу Эмити и там спадавшая пеной прибоя.

Броуди всматривался в зеленую воду. Энди, возможно, пытался донести до Эндрюса слово "шар", но и точно старался произнести "акула", когда обращался к Броуди.

Но когда он сказал об этом Эндрюсу, тот лишь пожал плечами.

- Думаю, он видел шар, но мог встретиться и с песчаной акулой. Их здесь полным-полно.

Броуди зашел в каюту, взял банку теплого пива и открыл ее. Потягивая пиво из банки, он вернулся на палубу.

Берег был четко очерчен и отлично просматривался город Эмити, но он не видел маяка на Кейп-Норт. Горизонт к океану был затянут туманом.

Выл ревун Эмити и слышался звон с буя номер один из гавани. Он передернул плечами. Слышно было и ревун на Кейп-Норт.

Не лучший день для парусных соревнований.

Он был рад, что Чэффи поведет их назад.

Майк передал руль Джеки и прошел вперед, схватившись за мачту. Он постарался рассмотреть путь впереди.

Ему удалось сократить расстояние между ним и лодкой Ларри, но самое приятное - перейти в подветренную сторону. Они разрезали волны на скорости в пять узлов. Джеки хорошо справлялась с рулем, уперевшись ногами в палубу и отдав копну черных волос на волю ветра, она смотрелась так, что ее следовало снять для обложки журнала "Уотинг мэгэзин".

Боже, до чего ему повезло! Когда у нее снимут шинку с зубов, она сможет выйти замуж за Роберта Редфорда или кого-то такого... И он ее больше не увидит.

Но пока она была его девушкой... Она слишком далеко отклонялась от ветра.

- Держи прямее, - крикнул он.

Эмити утонул в тумане за кормой. Когда они обойдут буй в конце пути, нужно будет ориентироваться по пути домой на заходящее солнце.

Подполковник Чип Чэффи, держась на высоте в пятьдесят футов над туманом на скорости в сто узлов, взял чуть ниже, чтобы получше рассмотреть океан.

Двадцать минут назад он догнал отставшие три небольшие яхты, безнадежно потерявшиеся позади невидимой армады.

Он объявил в мегафон, что гонки отменены и что им нужно возвращаться, вновь почувствовав себя богом, когда на его голос взметнулись вверх лица.

Пришлось повторить три раза, прежде чем они дали понять, что услышали его. Потом они покорно ему помахали руками, а он какое-то время их не обгонял, чтобы убедиться, что они выполнят приказ.

Наконец, они повернули. Скорее всего, они уже были на полпути к дому.

Но основных участников гонок еще предстояло выловить. Они были где-то под белым одеялом, в котором то и дело образовывались окна, позволявшие разглядеть куски океана, но пустынного.

Он давно включил радар, но он не улавливал такие легкие лодки.

Чэффи тихо выругался. Внезапно он вошел в густой туман, и нельзя было понять, где верх или низ. Он продолжал двигаться, пытаясь выскочить из влажной белой мглы и сориентироваться по розовым облакам, окрашенным заходящим солнцем.