Одержимые - Таня Хайтман

— Леа... - Адам пытался остановить ее.

— Хватит постоянно перебивать меня, и немедленно прекрати это свое "Леа". Ты что думаешь, кто перед тобой?

Адам озорно рассмеялся.

- Женщина в прозрачном белье, читающая проповедь своему любовнику за то, что он не слушается? - При этом он окинул ее с головы до ног двусмысленным взглядом.

Леа готова была ко всему, но то, что ее возмущение считается веселым развлечением, оказалось для нее уж слишком. Она в ярости распахнула двери, вытянула руку, указывая на темную лестницу, и хрипло сказала:

- Вон!

Адам поднял руки, призывая ее к спокойствию, и закусил нижнюю губу, пытаясь сдержаться и не расхохотаться, но получилось плохо.

- Ну же, успокойся, пожалуйста, - произнес он тоном, фантастически гармонировавшим с его низким грудным голосом.

К своему ужасу, она почувствовала, как каждая клеточка ее тела отозвалась на него. "Подними белый флаг и сдавайся!" - кричало все в ней.

Адам гипнотизировал Леа взглядом. "Должно быть, этот взгляд - подарок демона", - подумала она, невольно начиная улыбаться Адаму. Ни один нормальный мужчина не может вызвать такой реакции просто оттого, что на него смотрят - сопротивлялась человеческая воля к жизни. Тот, кто обладает подобной силой, может потребовать от собеседника все что угодно. "Например, чтобы он склонил голову набок, чтобы удобнее было кусать", - вмешался в мысли Леа голос, обладающий черным юмором.

И она тут же опомнилась.

Адам приблизился к ней на шаг и протянул руку, чтобы коснуться ее обнаженного плеча, но она ударила его по руке. "Забудь о достоинстве, - думала она. - Если этот подонок немедленно не уйдет из моей квартиры по доброй воле, я его вышвырну, и не важно, насколько глупо я буду при этом выглядеть". Ярость придала бы ей сил достаточно для того, чтобы пронести Адама все четыре этажа вниз по лестнице.

Похоже, Адаму пришло в голову нечто подобное, потому что он слегка отшатнулся.

- Вон! - повторила Леа еще раз дрожащим от негодования голосом.

Адам сокрушенно склонил голову, но его выдала ухмылка.

— Я вернусь через пару дней, когда ты немного успокоишься, - заявил он, выходя за порог. Там он ненадолго замер, словно борясь сам с собой, и подчеркнуто вежливо произнес:

— Могу я высказать еще одну просьбу?

Леа уже схватилась было за дверную ручку, и костяшки ее пальцев побелели от напряжения - стольких сил стоило ей сдержаться и не хлопнуть ему дверью прямо по лицу. Она глубоко вздохнула, с достоинством выпрямилась и подняла подбородок. Адам изо всех сил старался делать вид, что ему стыдно. Но, увидев его сверкающие от удовольствия глаза, она пожалела, что дверь все еще открыта.

- Не выбрасывай это белье, - с просительным выражением лица произнес он, прежде чем дверь со всего размаху захлопнулась, и петли дрожали еще несколько секунд спустя.

На лакированной поверхности образовалась трещина, и Леа недоверчиво уставилась на нее. Ей показалось, что там, за дверью, смеется Адам. Смехом облегчения, какого раньше она не слышала от него никогда. При других обстоятельствах она наверняка пришла бы в восторг и не желала бы ничего иного, кроме как видеть его лицо и радоваться вместе с ним. Но сейчас у нее было такое настроение, что она с удовольствием заехала бы ему бейсбольной битой.

В ярости она сорвала с себя минималистское белье и запихала в мусорное ведро, приложив к этому больше усилий, чем было нужно. Она с удовольствием залезла бы в ведро, чтобы втоптать содержимое в пол. Опомнилась она только в последний миг. Вот до чего она дошла: голая, дрожащая от ярости, стоит в кухне и ищет что-нибудь, на чем можно выместить свою агрессию. К сожалению, единственный объект, удар по которому удовлетворил бы ее и тот при этом не сломался бы, только что ушел.

Чисто из озорства Адам перепрыгивал через две ступеньки, а на губах его играла улыбка освобождения. Он не мог сказать, что сделало его счастливее: пьянящая легкость, которую разбудила в нем Леа своим агрессивным поведением, или возможность встречи с ней под более счастливой звездой. О небо, как же он любил с ней ссориться, когда она уже почти не помнила себя от гнева. В принципе, он любил в ней всякое проявление чувств, ее страсть будила в нем что-то такое...

Не замедляя быстрого шага, Адам толкнул тяжелую входную дверь, и та, недовольно заскрипев, распахнулась. Едва терпкий ночной воздух улицы коснулся его лица, он остановился и как следует потянулся. Прогибаясь в спине, он с удивлением заметил, что мышцы все еще испытывают приятное напряжение. В груди что-то покалывало, и что это такое, он не знал. Но это было приятно - этой ночью приятным было все.

Он еще раз мысленно прокрутил великолепный взрыв ярости Леа и тут же рассмеялся, и в смехе этом, хотя он был тише и сдержаннее, по-прежнему слышалось удовлетворение. Он с трудом взял себя в руки, чтобы, словно влюбленный идиот, не захлопать в ладоши и не засвистеть. Леа - просто невероятна, прямо находка.

Ветер сыпнул ему в лицо снегом, и, подняв глаза, Адам увидел, как в неярком свете фонаря пляшут белые снежные хлопья. Хотя холод не мог коснуться его, он непроизвольно поднял плечи и сунул руки в карманы пальто. Бросив взгляд на свой стоящий у дороги автомобиль, он решил, что эта ночь слишком чудесна, чтобы немного не погулять.

Целая вечность прошла с тех пор, как он в последний раз бесцельно бродил по улицам города, погруженный в свои мысли, не думая о том, что где-то его может подстерегать опасность или наоборот - послушная жертва. Ночной прохожий, которому треплет волосы ледяной ветер.

Так Адам едва не врезался в темную фигуру, стоявшую перед автоматом, когда быстрым шагом вышел из-за угла. Это был молодой человек, у которого от удивления перехватило дыхание, когда перед ним выросла высокая фигура Адама. Затем он смущенно улыбнулся. Адам поднял брови, но, бросив взгляд на автомат, понял причину смущения паренька: тот как раз собирался покупать кондомы.

"Смотри-ка, - подумал Адам. - Вот кому этой ночью повезло больше, чем тебе".

-Я бросился бежать сломя голову и взял мало мелочи, - пожаловался парень, как следует стукнув автомат. На нем, очевидно, на босу ногу были надеты незашнурованные кроссовки. В спешке он набросил на себя только ветровку, шея, несмотря на мороз, не была прикрыта даже шарфом, и Адам увидел его ходящий вверх-вниз кадык.

Адам почувствовал, как при виде этого заворочался демон, но, к своему собственному удивлению, его это не взволновало. Вместо этого он приятельски улыбнулся пареньку и сказал:

- Я тебя выручу.

14