Как не превратить свою жизнь в кошмар. 20 проверенных способов вырваться из плена токсичных мыслей к берегам новой жизни - Рафаэль Сантандреу

Если вы сможете посмотреть на мир глазами человека, который не жалуется, а ценит все то, чем обладает, вы начнете ощущать состояние гармонии. Ваш внутренний мир станет спокойным, вы перестанете предъявлять требования к себе и к окружающему миру и будете испытывать все больше счастья.

Этого состояния не так трудно достичь. Необходимо лишь практиковать новые правила жизни, пробовать и снова пробовать. Суть – в упорстве. Мой опыт показывает, что у людей, приходящих к психотерапевту, обычно проходит несколько месяцев, прежде чем появятся стабильные и глубокие изменения, хотя уже с первого дня они чувствуют пользу от наших встреч. Когда психотерапия заканчивается, они должны продолжать работать над собой самостоятельно, согласно полученной на встречах схеме. И эта работа продолжается еще в течение нескольких месяцев. В целом вся работа занимает около года. Это не такой уж долгий период, если помнить, что речь идет об изменении мыслей, эмоций и поведения, которых человек придерживался на протяжении почти всей жизни.

Рецидивы, или Упадок сил

Другой важный момент когнитивной терапии: человек должен знать, что у него будут еще рецидивы. Это неизбежно. Рецидивы – периоды возвращения к депрессии, к душевным терзаниям или одержимости, спустя недели или месяцы после продолжительного успеха. Рецидивы составляют часть процесса изменения. Точно так же ребенок, который учится ходить, порой спотыкается и падает.

Кроме того, обычно после рецидива происходит значительный прогресс. Действительно, самые существенные улучшения наступают вскоре после маленького кризиса в курсе терапии.

В течение первых недель после обращения к психотерапевту я обычно предупреждаю об этом явлении для того, чтобы человек мог психологически подготовиться к рецидивам. Нужно верить в то, что, как только тяжелый период будет пройден, все вновь наладится и успех закрепится.

Дабы проиллюстрировать это, я обычно рисую пациентам такую диаграмму:

Самое интересное на этой схеме то, что каждый следующий рецидив всегда проходит легче, чем предыдущий. Человек чувствует, что его кризисы становятся все менее интенсивными и длятся короче, и часто он догадывается о пережитом рецидиве только после его завершения.

Сам процесс рецидива всегда переживается как недопустимое спотыкание, порой – как полная неудача, но если вы будете упорны, то увидите, что делаете успехи, пусть даже прогресс имеет непостоянный характер – с подъемами и спусками. В конце концов состояние спокойного благополучия становится стабильным.

Два условия перед началом работы

Прежде чем начать работать, я всем, кто ко мне приходит, ставлю два условия. Первое – быть готовыми много потрудиться, чтобы измениться, и второе – открыть свое сознание.

Для изменения себя необходима упорная работа. Нужно постараться отбросить привычный образ мыслей. Обычно на курсе психотерапии психолог дает задание, что следует сделать дома, а я отличаюсь тем, что даю особенно большое домашнее задание.

Иногда кто-то жалуется на это, я обычно отвечаю так:

– Представьте себе, что вы идете в гимнастический зал, чтобы развить мускулатуру. Когда вы приходите в зал со штангами, тренер ставит два блина по 10 кг на концы штанги, и требует, чтобы вы поднимали ее. Вы потеете, стараетесь и выполняете упражнения, а на следующий день приходите и говорите тренеру: «Мне пришла в голову идея: почему бы нам не закрепить на штангу вместо тяжелых блинов воздушные шарики? Так мне будет легче поднимать их».

Человек обычно улыбается и отвечает:

– Какая глупость! Тренер решит, что я дурак. Если не будет тяжести, мышцы не разовьются.

– Ясно, так и здесь то же самое. Если ты не испытываешь трудности, создаваемые процессом терапии, значит, ты не растешь.

Иногда лень мешает выполнять эти домашние задания: размышления, чтение и т. д. Но, как мы уже видели раньше, магическая формула этой работы: упорство. Я не устану повторять это: ключ – в упорстве!

Второе важное условие, позволяющее измениться, – открытость сознания. Психологи работают с представлениями, чувствами, понятиями – без лекарств, приборов и хирургических методов. Вот почему нам необходимо, чтобы человек был открыт. Поясняя эту точку зрения, я обычно говорю:

– Представьте себе, что ко мне на консультацию пришел человек в состоянии депрессии, и я день за днем встречаюсь с ним, соглашаясь с его взглядами на жизнь, со всеми его представлениями. Как вы думаете, этот человек сможет измениться после подобных разговоров со мной?

– Конечно нет. Такое согласие значило бы, что вы так же удручены, как и ваш пациент, – отвечают мне.

Действительно, то, что человек услышит на консультации у психотерапевта, должно удивить его, шокировать. Он изначально будет чувствовать сильное отторжение по отношению к идеям психотерапевта. Наша работа требует сформулировать новые представления в самой мягкой и вразумительной форме, чтобы избежать излишнего сопротивления.

Что вы предпочтете: быть правым или выздороветь?

Не нравится людям менять свои убеждения. В целом можно сказать, что наше сознание очень сильно зашорено. Например, если мы против боя быков, а кто-то говорит нам: «Я сейчас расскажу тебе о корриде и приведу аргументы в пользу убийства быка на площади», мы первым делом выстраиваем психологическую стену и, пока собеседник приводит нам свои аргументы, думаем не о том, что он рассказывает, а о своих контраргументах. Мы не открыты для понимания его аргументов и уж тем более не готовы поменять свое мнение.

То же происходит с другими спорными темами, такими, например, как одалживание или аборты, левые взгляды или правые. При обсуждении этих и множества других тем нам не нравится менять свое мнение, потому что мы боимся перемен. «Во что я превращусь, если изменю свою точку зрения? Может быть, в кого-то, кто мне не по нраву…» – думаем мы.

По правде говоря, наша зашоренность тут не играет большой роли. В вопросах боя быков, абортов или политики наше мнение не имеет значения – мы в любом случае не сможем ничего изменить. Однако есть области, где открытость сознания имеет первостепенное значение. Таких областей по меньшей мере две: наука (если вы – ученый) и психология.

В моей практике было несколько случаев, когда люди были совершенно закрыты для чужого мнения, даже в процессе психотерапии. Встреча проходила за встречей, а человек только и делал, что противостоял всему, что я говорил. Я не прошу никого слепо верить в мои постулаты. Это было бы не раскрытием сознания, а сектантством, но мне хотелось бы, чтобы люди сделали над собой усилие, чтобы осмыслить, понять мои аргументы и, если возможно, проверить их. А именно – временно принять их в качестве своей жизненной философии, чтобы оценить, не улучшится ли при этом их жизнь.

У большинства этих напрочь закрытых людей за спиной были годы депрессии, это были настоящие профессионалы жалоб. У меня было по крайней мере два случая, когда мне пришлось сказать:

– Вам нужно перестать возражать против моих идей и принять те из них, которые помогут вам измениться.

– Я не хочу. Я никогда не стану менять свое мнение по тем вопросам, о которых мы говорили. Я отказываюсь меняться, – отвечали они.

– Ладно. Это ваш выбор. Но скажите мне, что вы предпочитаете – быть правым или выздороветь?

Некоторые пациенты предпочитали оставаться больными, и мы заканчивали нашу психотерапевтическую работу. У всех есть свобода выбора, каждый сам выбирает, что он хочет думать и как проживать свою жизнь, но мы, психологи, должны предупреждать людей о том, что некоторые догматические, инфантильные, суеверные и преувеличенные идеи оказывают очень вредное воздействие на эмоциональную сферу человека.

Однажды ко мне пришел мужчина 50 лет. Он приехал вместе с женой. Проблема была в том, что их 15-летняя дочь была лесбиянкой, и он никак не мог этого принять. С тех пор как он это узнал, он очень переживал – не спал ночами, весь день только и думал об этом и волей-неволей начинал ненавидеть свою дочь.

Мы обсудили проблему, и я сказал пациенту:

– Я могу понять, что, по вашему мнению, быть лесбиянкой – нехорошо, но с рациональной точки зрения я ни в коем случае не могу допустить, что это «очень плохо» или «ужасно».

– Но дело в том, что она будет страдать, потому что гомосексуализм очень порицается в нашем обществе! – ответил он.

– Верно, есть люди, которые отвергнут ее из-за этого, а другие не придадут этому практически никакого значения. Но нужно ли нам, чтобы нас любили все на свете? – спросил я у него.

– Но все же быть гомосексуалистом – плохо! – заключил он.