Ведьма - Елена Волкова

Галина Михайловна не была деловой знакомой Олега, тут он несколько преувеличил, она была его соседкой по лестничной площадке, и знакомы они были постольку, поскольку были соседями и оба занимались книгами. Галина Михайловна в те дни как раз читала "Рыцаря…" и не удержалась от того, чтобы не поделиться с соседом своими восторгами. Она прочитала ему несколько страниц. Он почуял исходящий от компьютерной распечатки запах Успеха. И понял, что должен завладеть этой книгой первым. Понимал он и то, что автор никому неизвестен и других произведений у этого автора нет. Узнав имя автора, он сильно удивился. Хотя «Леди» и пользовалась всеобщим уважением, в то же время она была в его глазах одной их тех усталых и много работающих женщин, и теперь подтверждалось: вопрос компенсации затрат на издание тревожил ее искренне и неприкрыто. Ему даже сделалось немного неприятно, что она, такой творческий человек, озабочена меркантильными интересами, а как же искусство? Даже тщеславием не очень-то пахнет. Не похожа она на свою книгу…

— Честно говоря, я хотел вам предложить процент с продаж. Но пятьсот экземпляров — не так уж много. Думаю, что мы сможем их купить.

— Ваше предложение пришлось как нельзя кстати. Книга выйдет примерно через полгода. Контакты наши регулярны… Ну, вот мы и приехали.

— Вас проводить? Сейчас такие подъезды…

— Они всегда были такими. Не надо. Вон светятся мои окна на втором этаже, я помашу вам рукой. Спасибо, что подвезли. До свидания.

— До свидания.

"Все чудесатее и чудесатее…" — недоумевала Маргарита, поднимаясь по лестнице, входя в квартиру и подходя к окну, чтобы помахать рукой. «Жигули» мигнули фарами, давая понять, что сигнал принят, и уехали.

За два месяца напряженного труда она закончила «Призрака» и «Замок». Отдала их на корректуру Галине Михайловне, отправила по электронке Татьяне и стала ждать гранки из типографии и новости из Швеции. Опять сидела в приемной, курила, глядя в окно, и чувствовала, что начинает бояться чего-то. Иногда люди боятся успеха, улучшений в жизни, но они ошибаются, когда думают, что успех или улучшение могут усложнить им жизнь. На самом деле они боятся ИЗМЕНЕНИЙ, даже в лучшую сторону. Потому ли, что слабо уже верится в улучшения, или потому, что "с большого коня больнее падать"… Как-то все уже попритерлось, привыклось, уже знаешь, чего от кого ждать и как бороться с регулярно повторяющимися, но привычными, и потому не так уж страшными неприятностями. И поэтому, снова цитируя Жванецкого: "И ради Бога, ради Бога!.."

— А ведь грядут изменения, — шептала она себе. — Не отвертеться от них…

Татьяна прислала обложки и заставки к «Замку» и «Призраку» и английские переводы обоих: «Castle» и «Ghost». Маргарита вздыхала и качала головой: "Что за культурную революцию готовит Татьяна в этой Швеции? Почему она так уверена, что они ухватятся за неизвестного автора? Непонятно…", а в перерывах между вздохами размышляла, звонить ли в «Ассоль» с предложением нового материала или сделать вид, что она в них не нуждается. Пока размышляла, оказалось, что уже апрель, на улицах усилилась слякоть, капли срываются с последних сосулек и норовят попасть именно за воротник, и опять безумно хочется в Париж…

В один из таких капельных дней позвонила Татьяна и закричала в трубку:

— Твоего «Рыцаря» берет в печать и реализацию одно хорошее международное издательство! Ты понимаешь или нет, что это значит?! Твой роман куплен за рубежом!! Ты знаешь, какой они предлагают гонорар?!… Ты что молчишь? Спишь, что ли?!…

— Нет. Спасибо, Таня, это в наибольшей степени твоя заслуга — ты его одела в парадные одежды… Извини, у меня меланхолия…

— Ты с ума сошла! Ты знаешь, сколько тебе полагается денег?!

— Нет. А что, много?

— Не буду говорить по телефону. Давай, приезжай. Договор надо подписывать.

— Ой, может, ты все подпишешь?

— Да что с тобой такое?

— Меланхолия…

— Рита, ты что? Ты теперь богатый человек! Ты можешь переехать жить куда угодно! Даже и в Швецию!

— Так много денег? За что они платят? Таня, ты подумай: ведь любой может ошибиться! Вдруг успеха не будет? Вдруг книга не будет продаваться? Что тогда? Господи, я так вкалывала над ними, столько недоспала, а вдруг все коту под хвост? Ой, даже думать страшно…

— Прекрати истерику, подруга. Ты на пороге успеха! Как только выйдет в продажу «Рыцарь», издательство возьмет «Замок» и «Призрака» тоже. Они заинтересовались тобой! Ритка, ну, ты что? Пойди, выпей-закуси, ну, я не знаю, встряхнись как-нибудь. И приехать надо, я не могу подписывать договор за тебя. Издательство вышлет приглашение. Ни один бюрократ не откажет в визе…

Хорошо, что Санька уже спала. Кое-как закончив разговор с подругой, Маргарита накрылась с головой одеялом и принялась тихо плакать. Она сама себе не могла объяснить, почему плачет. Одновременно была ясная голова и слезы, лившиеся сами собой. Неясное чувство страха терзало ее последние несколько дней, и теперь сообщение подруги словно отпустило тормоза у этого страха. Она выбралась из-под одеяла и поплелась в кухню, где в холодильнике мама всегда держала бутылку водки, на случай простуды и необходимости растирок. Рюмка, другая — истерика прекратилась, из желудка начало расползаться по внутренностям тепло. "Психопатка", — сказала себе Маргарита. — "Дура ненормальная. Весна действует, что ли?.. Ну, хорошо. А что я буду писать дальше? Заготовок больше нет. Надо начинать сначала…" Потом сказала себе: "Бог Троицу любит", проглотила еще одну рюмку, выкурила на балконе две сигареты подряд, сказала себе, что так делать нельзя, а то и привыкнуть недолго, а утро вечера мудренее, и завтра все будет иначе…

Назавтра действительно все было иначе: голова не болела, но кружилась так, что стены плыли против часовой стрелки, закручивались в спираль вместе с потолком и норовили обрушиться. С закрытыми глазами было не лучше, потому что тогда плыла и закручивалась в спираль темнота. "Елки-палки… Надо же… Не пойду на работу… Хрен ли мне ваша контора?! Я скоро в Швецию уеду…"

Санька самостоятельно собралась и ушла в школу. Маргарита сказала дочери, что заболела, но врача вызывать не надо, само пройдет. Лежать в постели и никуда не спешить было забытым блаженством. В половине одиннадцатого затрезвонил телефон. Звонили с работы и кричали в трубку:

— Рита! Ты где?! Итальянцы звонят! С утра! Телефоны раскалились! Ты что?! Заболела?!

— Да, — простонала она в ответ. — Я заболела. У меня похмельный синдром в тяжелой форме. Оформите мне за свой счет…

— Какой свой счет?! Немедленно приезжай! Сейчас за тобой вышлют машину! Ты понимаешь или нет, что итальянцы хотят опять с нами сотрудничать?!