То, что действительно важно - Владимир Корн

Но даже она растаяла, когда в комнату вошел еще один человек, выглядевший не в пример более респектабельно, что-то сказал старшему из бандитов на тарабарском языке.

Надо же, какие пробелы в моем знании местного языка. Из всего, что он сказал, единственным словом, понятным мне, оказалось слово гийд. А вот жест его, показанный уже тогда, когда он покидал комнату, трактовать можно только в единственном смысле.

И я рванулся к столу, туда, где на самом краю столешницы лежал мой пояс с кинжалом, и до него было всего лишь три шага. Почти достигнув стола, я оттолкнулся от него ногой и встретил бросившегося за мной бандита ударом головы в лицо на встречном движении, стараясь попасть в нос. Удалось.

В награду за такое удачное действие, я получил сильный шум в голове и кинжал в руке, выхваченный из ножен, висевших на его поясе. И сразу же метнулся назад, перемахнув по пути через стол. Жаль только, что входная дверь оказалась в противоположной стороне.

Следующим движением осуществил свой первоначальный замысел, выплеснув чернильницу, целясь в горевшие бешенством глаза оббежавшего стол самого здорового из них бандита. И того мгновения, что он потратил смахивая черную жидкость с лица движением ладони, как раз хватило вонзить в его тело длинное лезвие чужого ножа.

А вот дальше мне пришлось резко уйти назад, вновь оставшись без оружия. Возможно, все сложилось бы по иному, в худшую для меня сторону, но их старший в самом начале отвлекся на то, чтобы закрыть дверь на задвижку. Наверное, чтобы птичка из клетки быстро вылететь не смогла. Он мне помог еще и тем, что в дверь уже пару раз требовательно постучали.

Мой последний враг кинулся сразу, позабыв даже представиться, и мне еле удалось перехватить его руку с ножом. Его массы и инерции хватило на то, чтобы зажать меня в углу комнаты.

Захват у меня получился очень неудачный, а подключить свою вторую руку мне не удалось. И я как будто со стороны наблюдал, что лезвие его кинжала медленно приближается к моему обожаемому телу…

— Спасибо тебе, Бронс — успел подумать я, бросаясь к дверям.

Наверное, местная богиня удачи была в этот день на моей стороне, потому что человек, ждавший за дверью, совсем не ожидал увидеть то, что он увидел, когда я открыл дверь. Он даже не успел захлопнуть гневно открытый рот, он вообще закрыл его только после того, как я воткнул клинок ему под нижнюю челюсть почти вертикально.

В какой-то степени мне и помогло то, что перед тем, как открыть дверь, я сказал — не долбись, сейчас открою.

Сказал голосом человека, что лежал сейчас в луже крови, набежавшей из перекушенной мною сонной артерии. И подделать этот голос было довольно легко, поскольку пришлось лишь картавить и зажать пальцами нос, для гнусавости.

Затащив тело в комнату, я обессилено рухнул на первый попавшийся стул, озираясь.

Меня опять трясло, наверное, от той картины, что сейчас предстала передо мной. Кровь, много крови, кровь на полу, кровь на телах и я сам весь залит кровью.

Когда Бронс показывал мне то, что можно назвать как последнее средство для спасения жизни, он не научил меня особо секретной технике, или очень коварному приему.

Он просто сказал, что силы в челюстях человека вполне достаточно, чтобы перекусить шейную артерию. Именно это и спасло сейчас мою жизнь.

Я ведь совсем не хотел всего того, что вижу перед собой, мне просто очень хотелось жить. И это желание не такое уж и не скромное.

Теперь мне следует убраться отсюда как можно скорее, не забыв захватить свой пояс, укутавшись в плащ, чтобы не было видно безнадежно испорченного кровью костюма. И смыть изо рта этот мерзкий привкус крови, чужой крови.

И еще, нужно довести дело до конца, чтобы не бояться, что кто-нибудь из них сможет выжить и признать меня, столкнувшись на улицах Дрондера.

Таких у меня двое из четырех.

Я сделал то, что хотел и вылил себе рот всю воду из почти полного кувшина, прополаскивая его и отплевываясь, когда дверь снова распахнулась.

И я снова застыл, потому что кувшин, находящийся у меня в руках, слишком слабая защита от пистолета и шпаги в руках человека, вошедшего в комнату первым. Следом за ним вошло еще несколько человек, все они были вооружены и все они держали оружие наготове.

Незнакомец, вошедший в комнату первым, прошелся по ней, стараясь не запачкать кровью свой нарядный плащ и сказал:

— Люблю, когда за меня делают мою работу. Причем делают это бесплатно. -

Его люди быстро рассосались по помещению, осматривая его в непонятных мне целях.

Один из них, высокий розовощекий здоровяк, с непонятной улыбкой на улице, подошел ко мне, все еще изредка вздрагивающему нервной дрожью и хлопнул по плечу.

— Не повезло тебе, парень. Приди ты на час позже, и все было бы нормально — затем, погрустнев лицом, добавил — или на час раньше. Возможно, тогда и Кериан остался бы жив — и через секундную паузу снова — ну и здоров же ты кусаться. -

Меня передернуло при воспоминании о том, как в рот хлынула тугая струя чужой крови из перекушенной артерии.

— Как ты сюда попал? — этот вопрос предназначался мне и задан он был главным из них, тем, что со шпагой, в дорогом плаще и без какой бы там ни было надменности во взоре.

— Этот адрес дал мне Его Сиятельство герцог Кейтский — ответил я и только лишь затем прикусил себе язык. Это не та информация, что можно рассказывать первому встречному. Пусть даже и врагу моих врагов.

— Зачем? — вот на этот вопрос отвечать можно смело.

— Здесь я должен был узнать, где могу встретиться с… — имя человека, того, с кем мне предстояло встретиться, напрочь вылетело у меня из головы, и я этому совсем даже не удивился. Пришлось снова вынуть бумагу из кармана, оказавшуюся в пятнах крови. Хоть в этом повезло, имя, написанное в самом углу листка, ею затронуто не было.

— … с господином бароном Эрихом Горднером. -

Человек со шпагой кивнул головой и бросил короткое распоряжение разговаривающему со мной здоровяку, из которого я понял, что мне необходимо следовать вместе с ним.

Выходя из комнаты, я наклонился и вытащил из-за пояса убитого мною последним бандита пистолет, взглянув при этом на главного. Тот лишь слегка пожал плечами, почему бы и нет.

Мне же давно хотелось иметь такой, более короткий, легкий и удобный в обращении, в отличие от уже имеющего. Если бы я ушел раньше, чем прибыли эти люди, непременно захватил бы его с собой…

Утро следующего дня я встретил за пределами Дрондера, в небольшом поместье, находящемся в паре лиг от его окраин и черт его знает кому принадлежащем. И первыми словами в этот день, что услышал, были слова все того самого здоровяка с ярким румянцем на щеках, которого, кстати звали Тибором:

— Нет, ну как ты его… — и лицо у него было каким-то даже довольным.

Эту фразу пару раз я слышал от Тибора еще вчерашним вечером, когда мы только прибыли сюда. Правда, сейчас уже воспоминания об этом уже не вызывали во мне рвотных рефлексов. И все равно, мог бы успокоиться.

— Ты знаешь, Артуа, этот флой имел кличку Пес, но чаще его называли Бешеным Псом. И хочу заметить, что заслужено. Нет, ну надо же, загрызть Бешеного Пса! -

Вообще-то Тибор мне понравился, и я даже порадовался тому, что он оказался моим соседом по комнате. Жизнерадостный такой тип и от его жизнелюбия и самому хотелось смотреть на жизнь с улыбкой. Весельчак и балагур, он, по-моему, даже во сне улыбается.

Само поместье представляло собой двухэтажный каменный дом немалых размеров, окруженный с трех сторон хозяйственными постройками. И все это было обнесено кирпичной стеной высотой примерно в два моих роста. Причем выглядела эта стена не в пример более новой, чем остальные строения.

Больше всего все это было похоже на чью-то базу. Пара тренировочных площадок, нечто похожее на тир, длинный стол, стоящий под навесом. Конюшня явно рассчитана на пару десятков лошадей. И совсем не было видно женских лиц, только мужчины и только достаточно молодые, чтобы принять их за воинов в самом рассвете своих сил и возможностей.

Все увиденное не слишком обрадовало меня, ведь я не давал никакого согласия, чтобы оказаться в подобие военизированного лагеря.

Я свободно ходил по поместью, заглядывал куда душе желалось, но ворота были закрыты и возле них находилось пару человек. Хотя они и убивали время за игрой в кости, но оба были вооружены и не производили вид деревенских олухов.

На все мои расспросы Тибор уклончиво отвечал, что когда приедет господин барон именуемый Эрихом Горднером, тогда я и смогу получить на них ответы.

Эрих Горднер, человек с которым я должен был встретиться в той самой квартире, и был тем, кто вошел в нее первым, когда я пытался избавиться от противного привкуса во рту и смыть хотя бы часть крови с одежды водой. И узнал я это еще вчера, от того же самого Тибора.