Иосиф Сталин в личинах и масках человека, вождя, ученого - Борис Илизаров

Сам он не переводил с европейских языков, а многие русские слова, заимствованные из других языков, требовали пояснений. Обращаться за помощью «выдающемуся» специалисту в области языкознания было, видимо, не желательно. Только на Ближней даче в Кунцеве в его библиотеке скопилось к концу жизни почти с десяток толковых словарей иностранных слов. Среди них два словаря иностранных слов дореволюционного издания Ф. Павленкова, «Полный толковый словарь всех общеупотребительных иностранных слов» Н. Дубровского, вышедший в Москве в 1905 году 21-м изданием, два словаря, составленные Бурдоном и Михельсоном и изданные соответственно в 1899 и 1907 годах, и др.[193] Так что всю жизнь он не чурался черновой и подготовительной работы.

В молодости, в силу политической деятельности на Кавказе, он не только занимался организацией демонстраций, забастовок, стычек с полицией, ограблений банков для пополнения партийной кассы, но и устной агитацией и пропагандой марксизма, а также обустройством типографий, изданием газет и листовок, распространением печатной продукции. В 1889–1901 годах небольшая комнатка при Тифлисской обсерватории, где он работал согласно его официальной биографии «вычислителем-наблюдателем»[194], а по мнению современных биографов – ночным сторожем, была превращена в склад нелегальной литературы[195]. Это, конечно, не библиотека, но привычка иметь под рукой книги, причем сразу несколько экземпляров одного наименования, сохранилась на всю жизнь. Наиболее значимые для него произведения он возил с собой, и их могло быть сразу два-три экземпляра. Все их он по нескольку раз перечитывал с карандашом в руке. Совершенно очевидно, что, даже если бы он захотел все же собрать значительную библиотеку, жизненные обстоятельства того времени не позволили бы этого сделать. И тем не менее ему удалось сохранить, вплоть до головокружительного взлета своей политической карьеры в 1922 году, несколько марксистских книжек и, возможно, некоторые брошюры Ленина, а главное, довольно полный комплект большевистского легального журнала «Просвещение» за 1911–1914 годы. Отдельные номера именно этого журнала он хранил всю жизнь в нескольких экземплярах. И это не случайно. В журнале публиковались все видные большевистские публицисты: Ленин, Зиновьев, Каменев, Покровский, Стеклов и другие. Публиковались еще неизвестные тогда русскому читателю произведения Маркса и Энгельса, Бебеля, Меринга, Каутского и даже идейных противников большевизма типа Павла Аксельрода и многих других. Скорее всего, этот журнал был главным источником для его политического самообразования на тот момент.

Официальная биография, которую он сам правил и дописывал, в вопросе о круге чтения молодого Сталина и его интеллектуальных упражнениях откровенно привирает. В ней утверждается, что еще в 1893–1898 годах, то есть между 15 и 19 годами жизни, «Сталин много и упорно работает над собой. Он изучает “Капитал” Маркса, “Манифест коммунистической партии” и другие работы Маркса и Энгельса, знакомится с произведениями Ленина, направленными против народничества, “легального марксизма” и “экономизма”. Уже тогда работы Ленина произвели глубокое впечатление на Сталина. “Я во что бы то ни стало должен увидеть его”, – сказал Сталин, прочтя работу Тулина (Ленина)…»[196]. Так сказано в последнем издании его официальной биографии. Конечно же, она умалчивает о том, что в ссылке, у Полярного круга, когда умер один из сосланных товарищей (И. Ф. Дубровинский), Сталин, нарушая традиции, единолично завладел библиотекой покойного, чем вызвал негодование своих коллег. Они же, напротив, охотно делились с ним. Я. М. Свердлов дал ему обширную монографию француза А. Олара «Политическая история французской революции»[197]. Для новых поколений русских революционеров французская революция была если не образцом, то, уж во всяком случае, учебным «пособием». Для Сталина тоже. Но очень быстро в качестве пособия он использовал совсем другие стороны революции – уроки ее победоносных войн против всей Европы, феномен Наполеона (и Кромвеля), борьбу с «врагами народа», механизм организации массовых психозов. Без всякого сомнения, в революции его волновали ожесточенная борьба, гражданские и внешние войны, непримиримое противоборство. Поэтому революционная тема плавно перетекала в военную и наоборот.

В этом своеобразном ряду находится и книга Зиновьева «Война и кризис социализма» о национальных революциях и национальных войнах, о войнах освободительных и войнах наступательных, захватнических. То, что Сталин потом говорил и писал о войнах справедливых и не справедливых, во многом перекликается с мыслями Зиновьева. Сюда же нужно отнести курс лекций талантливейшего историка Н. Лукина (Н. Антонова), уничтоженного Сталиным в самом конце 1930-х годов, – «Из истории революционных армий», а также воспоминания Бисмарка и Людендорфа, военно-исторические монографии Г. Леера и А. Свечина. Даже изучая такие, казалось бы, специфические издания середины XIX века, как «Артиллерийский журнал», он в первую очередь обращал внимание на статьи по истории войн и истории оружия.

Псевдоним Тулин Ленин наиболее часто употреблял именно в публикациях тоненького партийного журнальчика «Просвещение». Да и первое знакомство со всеми этими уже политически громкими именами теоретиков революции и их произведениями – по большей части из того же источника. Но необходима поправка – человек «огромной теоретической мощи», как говорилось о Сталине в официальной биографии, чей профиль на транспарантах и плакатах наплывал на лики великих предшественников – Маркса, Энгельса, Ленина, так и не смог освоить целиком в течение всей своей длинной жизни главную книгу марксизма – «Капитал». В библиотеке Сталина сохранилось несколько томов различных изданий этого фундаментального произведения, вышедших в СССР в 1920-х и 1930-х годах. Но, судя по пометам, есть веские основания полагать, что он так и не продвинулся в освоении этого труда далее нескольких, главным образом вводных и заключительных разделов. И в той же юношеской статье «Анархизм или социализм?» упоминается лишь «Послесловие» к «Капиталу». Теорию прибавочной стоимости он усваивал, что называется, из «вторых рук», из книг интерпретаторов марксизма, которые присутствуют там же.

Другие работы Маркса и Энгельса, усвоить которые было проще, он, по своему обыкновению, читал и перечитывал в течение своей генсековской жизни не один раз. Здесь и несколько изданий «Анти-Дюринга», и «Немецкая идеология», «Гражданская война во Франции», «Диалектика природы», «Людвиг Фейербах», «Происхождение семьи, частной собственности и государства», собрание так называемых «Исторических работ» Маркса и другие.