Судный день Орбитсвиля - Боб Шоу

Никлин наблюдал, как представители Объединенного Руководства пачками приезжали и уезжали с брезгливым выражением на лицах, словно чиновники полагали, что возрожденный корабль угрожает самим основам их существования. Их философий, разъяснял Джим недоумевающим Монтейну и Воорсангеру, состоит в одной-единственной установке: отверстие, просверленное одним рабочим здесь, в порту, гораздо хуже отверстия, просверленного другим рабочим на заводе, имеющем соответствующую лицензию. Из этого тупика есть два выхода, добавлял он. Первый – прибегнуть к подкупу на всех уровнях, другой выход – глухой ночью сорвать замки с причальных линий и тихо соскользнуть в черное отверстие Портала. Монтейн воспринял оба предложения как шутки дурного тона, и, по-видимому, ждал вмешательства высших сил, которые помогут ему отправиться в путь вместе с будущими Адамами и Евами.

"Определенно, пора сматываться, – подумал Джим, шагая к отелю. – Я сделал все, что наметил…

За одним, но очень существенным исключением. Дани. Впрочем, я готов ко всему, что предложит мне Газообразное Позвоночное".

Он вышел с территории порта через пустынный грузовой вход, пересек бульвар Линдстром. Пирамида "Первопроходца" высилась справа, в его наклонных стеклянных стенах отражались бледно-голубые полосы неба Орбитсвиля. Джим уже повернул к дверям отеля, когда увидел высокую девушку, шагавшую ему навстречу. На ней была лимонного цвета шляпка и такого же цвета легкий полотняный костюм. Картину довершали светлые волосы и ровный загар. Изящная и уверенная в себе красота не могла не броситься в глаза, но внимание Джима привлекла в первую очередь улыбка. Девушка улыбалась и улыбалась именно ему. В ее лице было что-то, заставившее Никлина вглядеться в него повнимательнее. Джим напряг память. Какое-то мгновение раздумывал, не может ли это быть одна из многочисленных проституток, с которыми он развлекался в последние два года. – Джим! – воскликнула девушка. – Джим, я тебя всюду ищу! Она подошла ближе. Никлин вгляделся в красивое лицо с маленьким решительным подбородком. Ее голос подстегнул память.

– Зинди! Зинди Уайт!

– Дай мне взглянуть на тебя, – сказал Никлин, когда они покончили с объятиями и поцелуями. – Ведь когда мы виделись в последний раз, ты была совсем еще маленькой.

Джим не раз слышал, как взрослые употребляют именно эти слова, когда встречаются с молодыми людьми, сильно изменившимися за несколько лет. Его всегда коробила их банальность, но он не смог подыскать других. Магия биологических законов на славу потрудилась над Зинди, Джиму оставалось лишь в удивлении разинуть рот, глядя на результат. В девушке проглядывали знакомые черты ребенка, которого он когда-то знал, но их настойчиво теснила прекрасная женственность.

– Никак не могу поверить. Сколько же тебе лет?

– Семнадцать.

Никлин покачал головой:

– Семнадцать?! Просто не верится.

– А ты так и не написал мне, – упрекнула Зинди.

– Да. Прости меня. Но я помнил о тебе всегда, хотя за эти годы много воды утекло, многое изменилось.

– Я слышала. Во всяком случае, я тебя не забыла.

Она как-то непонятно улыбнулась и застенчиво коснулась небольшого медальона на груди. Никлин вгляделся. Старинная бронзовая монета. Он поднял голову.

– А что ты здесь делаешь?

– Семейный визит в столицу.

Зинди перестала теребить украшение. Ее лицо на мгновение затуманилось печалью. Может кто-то из ее родителей приехал в Бичхед для обследования в одном из медицинских институтов столицы?

– Как Нора и Чэм?

– Прекрасно. Час назад мы поселились в "Первопроходце". В информационном центре я узнала, где тебя можно найти. – Она взглянула в сторону порта. – Я надеюсь попасть туда, пока ты не улетел.

– Иными словами, я тебя интересую в связи с моим кораблем.

Зинди опустила ресницы.

– Я бы так не сказала, но я действительно хочу его увидеть.

– Тогда пошли!

Они пересекли бульвар и подошли к центральным воротам порта. По просьбе Никлина охранник выдал Зинди пропуск в виде круглого серебристого значка. Пока они шли, взявшись за руки, к кораблю, Зинди рассказала, что собирается прослушать общий курс в колледже "Дениз Серра Мемориал" в Восточном Бичхеде, а затем, возможно, всерьез займется энтомологией. Ее родители приехали вместе с ней, решив совместить приятное с полезным.

– Прекрасно, – откликнулся на рассказ девушки Никлин. – Если ты два-три года будешь жить в Бичхеде, мы сможем часто видеться.

Зинди резко остановилась.

– Но… Разве ты не улетаешь?

Джим не сразу понял, что она имеет в виду, потом весело рассмеялся.

– О Боже, нет, конечно! Ничто не заставит меня подвергнуть риску свою драгоценную задницу и отправиться путешествовать в никуда, особенно в обществе этого стада пустоголовых.

– Я не знала… Я думала ты и…

– Дани? Стерва В Черном? Та история ничем не кончилась, точнее, нельзя даже сказать, что она хотя бы началась.

– Голос у тебя, невеселый, Джим.

– Невеселый? Нет, мне не о чем печалиться. Ведь она вытащила меня из Оринджфилда, а это самое лучшее, что когда-либо происходило со мной. Я теперь совершенно другой человек.

– Вижу, – кратко откликнулась Зинди.

Она начала рассказывать о его знакомых – обитателях Оринджфилда, о том, что произошло в городке после его отъезда, но Джим слушал ее невнимательно. Его будоражила близость молодого и гибкого тела Зинди… Воистину Газообразное Позвоночное сегодня пребывало в отличнейшем настроении.

– Так вот он какой, космический корабль! – выдохнула Зинди. – Как красиво!

– Да, неплохо, – снисходительно согласился Никлин, скользя взглядом по сверкающей поверхности "Тары".

– А вот и Портал! Я просто сгораю от нетерпения, так хочется побыстрее взглянуть на звезды.

– О, ради них не стоит утруждать себя и переходить на бег. Ты не хочешь побывать внутри корабля?

– А это возможно? – Зинди в сильном возбуждении сжала Джиму руку.

– Разумеется!

Вновь ощутив жар тесно прижавшегося к нему молодого тела, Никлин спросил себя, осознает ли Зинди, что делает. Но после минутного раздумья решил, что Зинди прекрасно понимает, какое воздействие оказывают на здорового мужчину подобные прикосновения. Правда он в два раза старше, и это может создать определенные проблемы с пуританами Уайтами. Ничего, как-нибудь разберемся. При мысли, что, возможно, уже сегодня он переспит с этой золотоволосой женщиной-девочкой, в голове у Никлина застучало, кровь запульсировала по всему телу.

"Не следует торопить события. Пусть все идет своим чередом. Медленно, естественно и неизбежно".