Уилл Грейсон, Уилл Грейсон - Джон Грин

Тайни опускает глаза, а потом обводит взглядом зрительный зал, и я знаю, что он ищет второго Уилла, но не находит. Потом он встает.

– Но там не говорится, что чувак да не возлюбит другого чувака, потому что такое просто немыслимо, так? Ведь геи – это животные, которые лишь следуют своим звериным желаниям. А животные не умеют любить. Но тем не менее…

У Тайни вдруг подгибаются колени, и он падает на сцену. Я подрываюсь бежать к нему, желая помочь, но Джейн хватает меня за футболку, а Тайни между тем поднимает голову, смотрит на зрителей и говорит:

– …я все падаю, и падаю, и падаю в любовь.

И прямо в этот момент у меня в кармане вибрирует телефон. Я его вытаскиваю. На дисплее светится: Уилл Грейсон.

глава двадцатая

ничего более сюрного в своей жизни я не видел. пока.

я, честно, не ждал, что мы с гидеоном прибудем вовремя. движение в чикаго вообще немилосердно, но в данном случае оно оказалось медленнее, чем мысли укурка. нам пришлось устроить матерный конкурс, чтобы хоть как-то успокоиться.

а теперь, когда мы доехали, я думаю, что план, вероятнее всего, не сработает. он одновременно безумный и гениальный, тайни этого достоин. и для его реализации мне пришлось сделать столько всяких вещей, каких я обычно не делаю, в том числе:

● разговаривать с незнакомцами

● просить незнакомцев об одолжении

● быть готовым выставить самого себя на посмешище

● позволить другому человеку (гидеону) мне помочь,

а также пришлось полагаться на вещи вне моего контроля, в том числе:

● на доброту незнакомцев

● на способности незнакомцев действовать спонтанно

● на их умение быстро ездить

● на то, что мюзикл тайни продлится больше одного акта

я уверен, что план провалится. но главное, наверное, то, что я все равно это делаю.

я понимаю, что мы прямо едва успели – когда мы с гидеоном входим в зал, на сцену выносят качели. и не просто качели. я их узнаю. те самые. и вот тут начинается самое сюрное.

гидеон: офигеть.

он уже в курсе всего, что было. не только между мной и тайни, но и мной и маурой, мной и мамой, да и, по большому счету, мной и всем миром. и он ни разу не назвал меня тупым, злым, ужасным, безнадежным. другими словами, не сказал ничего такого, что я говорю себе сам. наоборот, в конце поездки он объявил:

гидеон: все правильно.

я: да?

гидеон: совершенно. я бы точно так же себя вел.

я: трепло.

гидеон: правда.

и тут ни с того ни с сего он протянул мне мизинец.

гидеон: клятва на мизинцах, не вру.

и я схватился за его мизинец своим. какое-то время мы так и ехали, сцепившись мизинцами.

я: еще немного, и станем кровными братьями.

гидеон: и будем ночевать друг у друга дома.

я: на заднем дворе.

гидеон: но без девчонок.

я: каких девчонок?

гидеон: гипотетических, которых мы не позовем.

я: а сморы[21] будут?

гидеон: ну, а ты как думаешь?

я знал, что будут.

гидеон: ты ведь понимаешь, что ты чокнутый?

я: тоже мне новость.

гидеон: я про то, что ты сейчас собрался делать.

я: это же твоя идея.

гидеон: но ты же это сделал, не я. то есть собрался делать.

я: посмотрим.

вообще странно, пока мы ехали, я думал не о гидеоне или тайни, а о мауре. я сидел в тачке с гидеоном, и мне было с ним очень комфортно, и я понимал, что этого же и она от меня хотела. а так быть просто не могло. но я, кажется, впервые понял, почему она настолько старательно этого добивалась. и почему тайни этого же хотел добиться.

а теперь мы с гидеоном стоим в самом дальнем конце актового зала. я смотрю по сторонам, пытаясь понять, кто тут есть, но в темноте не видно.

качели стоят в глубине сцены, перед ними выстроился хор, мальчики, одетые мальчиками, девочки, одетые мальчиками. становится ясно, что это парад бывших тайни, – выстроившись, они спели:

хор: мы – парад бывших бойфрендов тайни!

однозначно, самый последний – это я. (весь в черном и очень мрачный.)

и они начинают объяснять, почему они его бросают:

бывший № 1: ты слишком много пристаешь.

бывший № 2: ты слишком часто поешь.

бывший № 3: ты очень массивный.

бывший № 4: ты слишком пассивный.

бывший № 5: давай будем друзьями, а не бойфрендами.

бывший № 6: я не встречаюсь с тайт-эндами[22].

бывший № 7: я нашел другого.

бывший № 8: нет объясненья никакого.

бывший № 9: что-то не трепещет сердце.

бывший № 10: мне с тобой не интересно.

бывший № 11: я серьезно не настроен.

бывший № 12: я сомнениями полон.

бывший № 13: я слишком занят другими делами.

бывший № 14: я слишком занят другими парнями.

бывший № 15: ничего и не было, хватит мечтать.

бывший № 16: я боюсь, ты сломаешь кровать.

бывший № 17: мне книжки читать интересней.

бывший № 18: ты влюбился не в меня, а в мою потребность.

вот и все – сотни эсэмэсок и разговоров, тысячи тысяч слов, сказанных вслух и написанных, все свелись к одной строчке. вот что становится с отношениями? сокращенная версия обиды, и не более того. а ведь было куда больше. я-то знаю.

может, и тайни знает. потому что со сцены уходят все, кроме бывшего № 1, и я понимаю, что сейчас они пройдут по очереди все, и, может, каждый научит чему-то новому и тайни, и зрителей.

поскольку до № 18 дело дойдет еще не скоро, я решаю позвонить другому уиллу грейсону. я боюсь, что у него отключен телефон, но когда я выхожу в фойе и включаю вызов (гидеон тем временем сторожит мое место), он все-таки отвечает и говорит, что будет через минуту.

я сразу же его узнаю, хотя в чем-то он изменился.

я: привет

д. у.г.: привет

я: мюзикл офигенский.

д. у.г.: согласен. рад, что ты приехал.

я: я тоже. знаешь, тут идея возникла. не у меня правда, а у друга. короче, вот что мы решили сделать…

и я ему объясняю.

д. у.г.: безумно.

я: ага.

д. у.г.: и ты думаешь, что они тут?

я: сказали, что будут. но даже если нет – есть мы с тобой.

другой уилл грейсон как будто перепугался.

д. у.г.: только ты первый. я тебя поддержу, но начать не решусь.

я: договорились.

д. у.г.: полнейшее безумие.

я: но тайни этого достоин.

д. у.г.: да, тайни достоин.

я понимаю, что надо бы вернуться досмотреть пьесу. но я хочу его кое о чем спросить, раз уж он стоит тут передо мной.

я: а можно личный вопрос? между нами, уиллами грейсонами?

д. у.г.: гм… давай.

я: ты чувствуешь, что что-то изменилось? в смысле после нашей первой встречи?

д. у.г. обдумывает вопрос секунду, потом кивает.

д. у.г.: да. я, кажется, не тот уилл грейсон, каким был раньше.

я: вот и я.

я открываю дверь в зал, заглядываю. они уже на пятом бывшем.

д. у.г.: мне надо бы вернуться за кулисы. джейн не знает, куда я ушел.

я: джейн, а?

д. у.г.: ага, джейн.

это так мило – когда он произносит ее имя, у него на лице мелькает сотни две различных эмоций – все от крайнего беспокойства до полнейшего блаженства.

я: ладно, все по местам.

д. у.г.: удачи тебе, уилл грейсон.

я: всем нам удачи.

я прокрадываюсь на свое место, к гидеону, а он рассказывает, что я пропустил.

гидеон (шепотом): шестой увлекался бандажем. до фетишизма, я бы сказал.

почти все его бывшие такие – одномерные, но вскоре становится ясно, что это сделано намеренно, тайни хотел показать, что ему так и не удалось узнать их глубже, поскольку он настолько увлекался собственной влюбленностью, что даже не задумывался о том, в кого влюбился. это до боли верно, особенно в отношении таких бывших, как я. (я замечаю, что в зале кое-кто еще ерзает на стуле, я, видимо, не единственный.) перед нами предстают первые семнадцать парней, после чего гаснет свет и качели переносят в центр сцены. внезапно в свете прожектора оказывается тайни, он сидит на качелях, и у меня такое ощущение, что мою жизнь, как пленку, отмотали назад и теперь воспроизводят у меня на глазах, теперь только в виде мюзикла. все точно так, как я и запомнил… но в какой-то момент становится по-другому, тайни сочинил для нас новый диалог.

я-на-сцене: мне очень жаль.

тайни: не жалей. я на тебя запал. а я знаю, что бывает, когда падаешь – ты ударяешься.

я-на-сцене: я так зол сам на себя. я для тебя – самый неподходящий вариант. как ручная граната без чеки.

тайни: а мне нравится эта граната.

забавно – и удивительно: если бы я так сказал, и если бы он так сказал, тогда, может, все повернулось бы иначе. я бы тогда знал, что он понимает, хоть немного. но, наверное, тайни надо было написать об этом мюзикл, чтобы понять. или чтобы сказать такое.

я-на-сцене: ну а я не хочу быть твоей готовой взорваться гранатой. да или хоть чьей-то еще.

что странно, сейчас я в кои-то веки чувствую себя гранатой, из которой чека не выдернута.

тайни смотрит в зал. он не может знать, что я здесь. но, вероятно, он все равно меня ищет.

тайни: я просто хочу, чтобы ты был счастлив. со мной, с кем-то другим или сам по себе. я просто хочу, чтобы ты был счастлив. чтобы перестал ненавидеть жизнь. такую, какая она есть. и меня тоже. хотя трудно принять, что жизнь – это полет, а потом падение. полет и падение. я согласен, что она несовершенна. согласен.