Слепые поводыри - Евгений Лукин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А тут? – спросил Влад.
– Да и тут тоже. Во всяком случае, поначалу…
Влад недоверчиво покосился на депутатский значок.
– Так ты что… в президенты намылился?
– Скажи еще: в верховные вожди Ана-Тарау! – осклабился Игорек. – На землю не наступи, куска в рот не положи… Они же все по рукам и по ногам связаны! Ты запомни: возможностей у президента меньше, чем у истопника в котельной. Истопник – тот по крайней мере хотя бы горячую воду вырубить может. А вот за президента решают и делают другие… Уразумел?
Помолчали. И тут же как по волшебству у стола возникла величавая Олимпиада Леонидовна. Вряд ли она подслушивала у дверей (меньше знаешь – крепче спишь) – просто чувствовала многоопытным нутром, когда следует сгинуть, когда появиться.
– Нет, ну, конечно, можно… – со скукой говорил Игорек. – Можно, конечно, кое-что провернуть и на архипелаге… Но масштабы, масштабы!.. Там весь Ана-Тарау – с наш микрорайон. Значит, единственный выход – крутить население… Поставить туземцев в такие условия, чтобы рожали, рожали и рожали…
Влад слушал его с напряженным вниманием.
– Территория островов ограничена, – заметил он.
– Верно, – сказал Игорек. – Отсюда все и проистекает: частые битвы, людоедство, поиск новых земель… Та же, короче, осознанная необходимость… Точнее, не осознанная – скорее инстинктивная… Стало быть, необходима печь. Печь, в которой будут сгорать излишки населения. Смертность должна наступать рождаемости на пятки… Ты представляешь, во сколько раз это ускорит прогресс?
– Погоди! – прервал его Влад. – Что за печь?
Игорек покосился на него с недоумением.
– Война… – ровным голосом пояснил он. – Непрерывная война, требующая новых и новых смертников. Вот тебе, кстати, и причина повышенной рождаемости… Плюс жесточайший отбор. Свыше двадцати лет жить будут лишь те, у кого семь пядей во лбу. Гениальные оружейники, корабельщики, ученые… Сколько у тебя пядей? Шесть? Тогда – вперед, за Родину!.. А другого выхода, Влад, я не вижу. Одним просветительством там ничего не сделаешь.
– Ну а, скажем, появляются европейцы?..
– Пресс тут же снимается. Излишки населения идут уже не в печь, а в десант. На европейские побережья…
Влад подумал, скривился:
– Не решится на это Самсоныч. Стрельбы не любит…
– Еще как решится! – всхохотнул Игорек. – Пойми одну простую вещь, Влад: при наличии на атолле нашей колонии все, что я тебе сейчас рассказал, – неизбежно… Неизбежен раскол, неизбежна борьба за власть над архипелагом, неизбежно использование туземцев в качестве пушечного мяса… Идейную поддержку тоже предугадать несложно…
– Не понял…
Игорек улыбнулся.
– Угроза вторжения с материка, – пояснил он. – Независимо от того, есть она или нет ее… Скучно все это, Влад!.. Поверь, что по ею сторону лазейки дела обстоят куда любопытней…
Влад потряс головой и выпил.
– Еще вина? – спросил Игорек.
– Да нет… Пожалуй, хватит. По кофейку бы… – Игорек участливо смотрел на сотрапезника.
– Слушай, – сказал он вдруг. – А переходи ко мне…
– То есть?
– Посажу тебя на филиал, будешь работать на меня… А то скучно мне без вас с Андрюхой, поболтать не с кем… Костик, конечно, мужик надежный, но, сам понимаешь…
– Не потяну я…
– А куда ты денешься?
– И Самсоныч не отпустит…
– Да пошел он!.. – Игорек поискал взглядом метрдотеля – вернее, хотел поискать. Дама с екатерининской осанкой уже стояла выжидающе у стола, хотя секунду назад ее тут вроде бы не было. – Олимпиада Леонидовна! Кофейку бы нам…
Дама исчезла. Игорек снова повернулся к Владу.
– Ну что ты там потерял, на этом острове? Что тебя там держит вообще? Экзотика? Так она уже у тебя, наверное, в печенках сидит…
Как никогда похожий на горбуна, Влад неопределенно повел тем плечом, что повыше.
– Дай подумать, – уклончиво пробормотал он.
– Да нет времени думать, Владик! Решай прямо сейчас.
Влад огляделся еще раз. Сверкали скатерти, догорали витые свечи в канделябрах.
– Нет! – бросил он почти враждебно.
– Почему? – беспомощно спросил Игорек. Но тут внесли кофе, и пришлось приостановиться.
– Не знаю, – с неохотой вымолвил Влад, когда они вновь остались с Игорьком наедине. – Там я вроде уже при деле, понимаю хотя бы, что происходит… А тут еще неизвестно, как сложится… Не хочу! – вырвалось вдруг у него. Кривоватые губы дрогнули, обнажая неправильный прикус. – Что мне твой филиал? Ради чего же я, получается, Сувенира завалил? Ради филиала?
Игорек слушал – и скорбно, понимающе кивал.
– Скучно мне будет без тебя, – повторил он в который раз.
– Ты прямо как прощаешься, – злобно проворчал Влад.
– Черт его знает, может, и прощаюсь, – расстроенно согласился Игорек, почему-то отводя глаза. – Ох, чует мое сердце, подашься ты скоро вслед за Андрюхой…
Когда «девятка» цвета «мокрый асфальт» остановилась возле замороженной стройки, уже вечерело. Бетонные стены обрели в сумерках серо-лиловый оттенок, буквы на плакате у ворот как бы выцвели и не читались…
Сопровождаемый Костиком Влад шел через строительный двор, горько сожалея о содеянном… Ну и посадил бы его Игорек на филиал! Плохо, что ли?.. Нет, взыграла гордость, отказался! Не купишь, дескать… Эх…
Ну вот пролезет он сейчас в лазейку, а дальше что?
Приостановился, огляделся. И трудно сказать, было ли тому причиной выпитое в изрядном количестве дорогое вино, или же просто подавленное настроение, но Владу померещилось вдруг, что все это он видит в последний раз, что больше он сюда уже не вернется.
Вечер был необычно тих. Над стройкой в темно-фиолетовом небе низко летел большой ворон, и широкие крылья его при каждом взмахе рождали негромкий, отчетливый шорох: ш-шух-х… ш-шух-х… ш-шух-х…
Утром, как только взошло солнце, прямо по курсу высоко в небе возникло светло-зеленое мерцание – отсвет огромной лагуны. Стоя на шаткой, покрытой циновками палубе и держась нетвердой рукой за подрагивающую мачту, Сергей Самсонович не сводил с него потеплевших глаз. Шторм кончился. Волны уже не толпились и не ревели, но шествовали строем, как на параде – за шеренгой шеренга.
На белом коне возвращался Самсоныч, на беглом коне!
А вот вчера пришлось поволноваться… Когда заметались, стирая горизонт, первые дождевые шквалы, а вокруг катамарана взгромоздились пенные пьяные валы, он уже грешным делом решил было, что приплыли… Однако бог миловал. Рацию, правда, окатило перехлестнувшей через борт волной, что-то там перемкнуло – и связь с Герреро прервалась. Зато уцелело главное. Жемчуг, он и мокрый – жемчуг…
Операция по изъятию храмовой сокровищницы прошла как по маслу. Хотя, честно говоря, миролюбивый Сергей Самсонович до сих пор сомневался: а стоило ли вообще минировать объект? Однако Тупара оказался твердым орешком. В противном случае, сказал жрец, о перемещении главного святилища на Сувенир нечего даже и мечтать… Самсоныч покряхтел – и согласился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});