Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления - Less Wrong

Тихое согласное бормотание.

— Так озвучьте, пожалуйста. Терри Бут, что делает вашего соседа по комнате опасным?

— Э-э… кхм… он изобретательный?

— Чушь! — проревел профессор Квиррелл, крепко саданув кулаком по столу, и от магически усиленного звука все подпрыгнули. — Все идеи мистера Поттера были более чем бесполезными!

Гарри удивлённо вздрогнул.

— Сделать волчью яму? В бою отвлекаться на такую смехотворную ерунду нет времени, а если бы оно было, то есть тысяча лучших способов его использовать! Трансфигурировать стены? Но мистер Поттер не умеет этого делать! У мистера Поттера была одна-единственная идея, которую он на самом деле смог бы сразу претворить в жизнь, прямо сейчас, без длительной подготовки, услужливого врага или неизвестной ему магии: это ткнуть волшебной палочкой врагу в глаз! Но и тогда палочка скорее сломается, чем убьёт его противника! Другими словами, мистер Поттер, вынужден с прискорбием сообщить, что ни одна ваша идея яйца выеденного не стоит.

— Что? — возмутился Гарри. — Вы просили необычных идей, а не практичных! Я старался мыслить нестандартно! Как бы вы использовали что-нибудь в этой комнате, чтобы убить?

Лицо профессора Квиррелла выражало неодобрение, однако в его глазах пряталась улыбка.

— Мистер Поттер, а я разве требовал кого-нибудь убивать? Иногда полезно оставлять оппонента в живых, и на уроках в Хогвартсе это обычно даже предпочтительно. Отвечая на ваш вопрос: я бы просто ударил его по шее краем стула.

Слизеринцы захихикали, но скорее в поддержку Гарри, а не над ним. Остальные онемели от ужаса.

— Мистер Поттер только что показал нам, почему он самый опасный в классе ученик. Я попросил его назвать необычные способы применения вещей в бою. И он мог бы предложить укрыться от проклятия за столом, или сделать стулом подножку, или обмотать одежду вокруг руки, создав импровизированный щит. Но каждое предложение мистера Поттера было атакующим, а не оборонительным, и более того, смертельным или потенциально смертельным.

Что? Нет, не может быть… У Гарри внезапно закружилась голова. Он попытался вспомнить все свои идеи: должен же найтись контрпример…

— Другие, менее смертоносные приёмы мистер Поттер счёл недостойными рассмотрения, — продолжил профессор Квиррелл, — и поэтому ему пришлось придумывать невесть что, лишь бы в итоге оно приводило к смерти врага, стандарту, который он сам для себя установил. Это указывает на наличие черты характера, которую называют готовностью убить. Она есть у меня. Она есть у мистера Поттера, и именно благодаря ей он сумел выйти победителем в схватке с пятью старшекурсниками из Слизерина. У Драко Малфоя такой черты нет — пока нет. Мистер Малфой способен не моргнув глазом рассуждать про обычное убийство, но даже он был шокирован — да, мистер Малфой, я видел это по вашим глазам, — когда мистер Поттер предложил использовать в качестве орудий убийства части тел своих однокурсников. В вашем разуме есть ограничители, которые заставляют от таких мыслей отворачиваться. Но мистер Поттер думает только об убийстве врага. Он не будет церемониться при выборе метода, отворачиваться от подобных мыслей, у него нет ограничителей. Даже несмотря на то, что его гениальное воображение ещё не заточено на генерацию практичных решений, готовность убить делает Гарри Поттера самым опасным учеником в классе. Ещё один, последний балл — пожалуй, даже балл факультету — присуждается ему за обладание этим незаменимым для истинного боевого мага качеством.

Рот Гарри был широко раскрыт в безмолвном удивлении. Он отчаянно искал, чем возразить. Это же совершенно не обо мне!

Но он видел, что остальные ученики уже начинали верить сказанному. Разум Гарри лихорадочно искал возможные опровержения, но не нашёл ничего, что могло бы выстоять против авторитетного мнения профессора Квиррелла. На ум не приходило ничего лучше, чем: «Я не психопат. Я просто мыслю творчески». Звучало довольно зловеще. Нужно было выдать что-то неожиданное, чтобы все остановились и пересмотрели…

— А теперь, — сказал Квиррелл, — мистер Поттер. Огонь!

Ничего, конечно, не произошло.

— Ладно, — вздохнул профессор. — Все когда-то были новичками. Мистер Поттер, выберите ученика и используйте на нём заклятье Простого удара. Я не закончу сегодняшний урок, пока вы этого не сделаете. И я буду отнимать баллы у вашего факультета, пока вы не решитесь.

Чтобы профессор Квиррелл не начал тут же снимать баллы, Гарри осторожно поднял палочку.

Медленно, как во сне, Гарри повернулся к слизеринцам.

Взгляды Гарри и Драко встретились.

Драко не выглядел испуганным ни на йоту. Он не делал видимых знаков, какие Гарри подавал Гермионе, но рассчитывать на это было бы глупо — другим слизеринцам такое поведение могло показаться странным.

— Что за сомнения? — спросил профессор. — Уверен, есть лишь один очевидный выбор.

— Да, — ответил Гарри. — Один очевидный выбор.

Он взмахнул палочкой и произнёс:

— Ма-ха-су!

В классе установилась гробовая тишина. Гарри потряс левой рукой, пытаясь избавиться от ноющей боли. Стало ещё тише. Наконец профессор Квиррелл вздохнул:

— Да, да, очень изобретательно, но от вас требовалось выполнить упражнение, а не найти способ уклониться от него. Одно очко с Когтеврана за демонстрацию своего ума ценой невыполнения поставленной задачи. Все свободны.

И пока никто не успел ничего сказать, Гарри пропел:

— Шутка! КОГТЕВРАН!

Ещё мгновение в классе висела задумчивая тишина, а затем шёпот быстро перерос в гул разговоров.

Гарри повернулся к профессору Квирреллу, им было что обсудить…

Но тот вдруг скособочился и, шаркая, поплёлся к своему стулу.

Нет. Неприемлемо. Им точно надо поговорить. Плевать на походку зомби, профессор Квиррелл, наверное, придёт в себя, если его немного растормошить. Гарри уже двинулся было вперёд…

НЕПРАВИЛЬНО

НЕТ

ПЛОХАЯ ИДЕЯ

Гарри вдруг качнуло из стороны в сторону, и он остановился, чувствуя лёгкое головокружение.

А затем толпа когтевранцев обрушилась на него и забросала вопросами.

Глава 17. Выбор гипотезы

«Начинаешь видеть истинное устройство мира, чувствовать его ритм».

Четверг.

7:24 утра, если быть точным.

В руках Гарри покоился учебник, а сам он сидел на постели.

Ему только что пришла в голову идея поистине блестящего эксперимента.

Конечно, завтракать придётся на час позже, но не зря же у него были шоколадные батончики. Эксперимент нужно провести незамедлительно.

Гарри отложил книгу, соскочил с кровати, подошёл к сундуку, открыл отсек, ведущий в подвал, спустился и начал передвигать ящики с книгами. Конечно, стоило уже давно всё распаковать, но он отставал в соревновании с Гермионой, так что времени катастрофически не хватало.

Гарри нашёл нужную книгу и быстро взобрался назад по лестнице.

Остальные мальчики уже проснулись и собирались идти на завтрак.

Гарри просмотрел оглавление, нашёл список первых десяти тысяч простых чисел, открыл нужную страницу и протянул книгу Энтони Голдштейну:

— Ты не мог бы мне помочь? Выбери два трёхзначных числа из этого списка. Только не говори какие. Перемножь их между собой и скажи результат. А! И, пожалуйста, перепроверь. Даже не представляю, что случится со мной или со вселенной, если ты ошибёшься.

Поведение собеседника говорило многое о жизни когтевранцев в эти дни — ведь Энтони и бровью не повёл и даже не спросил что-нибудь в духе: «Ты свихнулся?», или «Как-то странно. А зачем тебе?», или «Что значит — не представляешь, что случится со вселенной?».

Вместо этого Энтони молча взял книгу, достал пергамент и перо. Гарри отвернулся и зажмурился, чтобы точно ничего не увидеть. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, держа наготове блокнот и механический карандаш.

— Готово, — сказал Энтони. — Сто восемьдесят одна тысяча четыреста двадцать девять.

Гарри тут же записал 181429 и повторил число вслух, а Энтони подтвердил, что ошибки нет.

Затем Гарри бегом спустился на нижний этаж сундука, посмотрел на часы (они показывали 4:28, то есть сейчас было 7:28) и закрыл глаза.

Через полминуты он услышал звук шагов и шум закрывающейся крышки сундука. (Гарри не боялся задохнуться. Если покупаешь действительно хороший сундук, то в придачу получаешь чары свежего воздуха. Замечательная штука — магия: можно смело забыть о счетах за электричество.)

Когда Гарри открыл глаза, он, как и надеялся, увидел на полу сложенный листок — подарок от будущего себя.

Назовём его «Бумажка-2».

Гарри вырвал лист из блокнота.

Назовём его «Бумажка-1». Конечно, это тот же лист бумаги. Если присмотреться, то можно увидеть, что оторванные концы идеально совпадают.