Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления - Less Wrong

— Если я нарушу хоть одно правило, мне запретят изучать трансфигурацию в Хогвартсе.

— Мы будем повторять эти правила перед каждым уроком весь месяц, — сказала профессор МакГонагалл. — А теперь перейдём к делу. Наш исходный предмет — спички. Целевой — иголки. Отложите палочки. Под «перейдём к делу» я имела в виду «начнём записывать лекцию».

За полчаса до конца урока МакГонагалл раздала «исходные предметы».

К концу занятия у Гермионы была серебряная спичка, а у остальных учеников — и магглорожденных, и чистокровных — успехов вообще не наблюдалось.

Профессор наградила Гермиону ещё одним баллом.

* * *

Пока Гарри складывал учебники в кошель после урока, Гермиона подошла к нему.

— Знаешь, — как бы невзначай заметила она, — а я сегодня два балла для Когтеврана получила.

— Ну да, — коротко согласился Гарри.

— Но до твоих семи баллов мне далеко, — сказала она. — Похоже, я не такая умная, как ты.

Гарри закончил скармливать книги своему кошелю, повернулся к Гермионе и прищурился. Он уже и забыл об этом.

Гермиона хлопала ресницами:

— Впрочем, уроки у нас каждый день. А вот найдёшь ли ты ещё пуффендуйцев для спасения, это уже вопрос. Сегодня понедельник, так что у тебя есть время до четверга.

Они, не моргая, уставились друг на друга.

Гарри заговорил первым:

— Ты же понимаешь, что это война?

— А у нас был мир?

Остальные ученики с интересом наблюдали за происходящим. А также, к сожалению, и МакГонагалл.

— А, мистер Поттер, — пропела профессор из другого угла кабинета, — у меня для вас хорошие новости. Мадам Помфри одобрила ваше предложение улучшить Спимстерские глазки, чтобы они не разбивались. Работу закончат к концу следующей недели. Думаю, это заслуживает... скажем, десяти баллов для Когтеврана.

От такого предательства рот Гермионы беззвучно распахнулся, а брови полезли на лоб. Гарри выглядел не краше.

— Профессор... — прошипел он.

— Возражение отклоняется, мистер Поттер, это заслуженные баллы. Я не присуждаю их просто так. Вы считаете, что всего лишь заметили хрупкий предмет и предложили способ уберечь его от поломки. Но Спимстерские глазки стоят довольно дорого, и директор не очень-то обрадовался, когда очередной глазок разбился, — МакГонагалл задумалась. — Хм. Интересно, зарабатывал ли кто-нибудь в первый же день учёбы семнадцать баллов? Нужно проверить, но, полагаю, вы установили новый рекорд. Можно даже сделать объявление во время обеда в Большом Зале.

— ПРОФЕССОР! — завопил Гарри. — Это наша война! Не мешайте!

— Этих баллов вам хватит до четверга следующей недели, мистер Поттер. Если вы, конечно, не провинитесь и не потеряете их. Например, обращаясь к учителям без должного уважения, — МакГонагалл задумчиво потёрла щёку пальцем. — Полагаю, вы уйдёте в минус ещё до субботы.

Гарри тут же захлопнул рот и метнул в МакГонагалл свой лучший Уничтожающий Взгляд, который, похоже, её только позабавил.

— Да, определённо надо сделать объявление, — погрузилась она в размышления. — Но, чтобы не обижать слизеринцев, сообщение будет коротким. Скажу лишь, что полученное количество баллов является рекордом школы. И если кто-то, обратившись к вам за помощью с домашней работой, разочаруется, узнав, что вы только начали читать учебники, можете отправить этого человека к мисс Грейнджер.

— Профессор! — воскликнула Гермиона.

МакГонагалл и ухом не повела.

— Хм. Интересно, сколько времени уйдёт у мисс Грейнджер на то, чтобы совершить поступок, заслуживающий объявления в Большом Зале? Хотелось бы посмотреть, что это будет.

Гарри и Гермиона, не сговариваясь, развернулись и мигом выскочили из кабинета. Вслед им смотрели заворожённые когтевранцы.

— Эм, — сказал Гарри. — Встреча после обеда отменяется?

— Нет, конечно, — ответила Гермиона. — Не хотелось бы, чтобы «великий» Гарри Поттер и дальше отставал в учёбе.

— Что ж, спасибо. Позволь заметить — у тебя и сейчас блестящие способности, но всё равно интересно, что бы было, если б ты немного поучилась рациональности.

— Неужели она так полезна? Не заметила, чтобы она как-то тебе помогла на уроках заклинаний и трансфигурации.

Ненадолго наступила тишина.

— Я же получил учебники только четыре дня назад. Вот и пришлось как-то зарабатывать баллы без палочки.

— Четыре дня назад, говоришь? Что ж, возможно, ты не способен прочитать восемь книг за четыре дня, но на одну-то книгу у тебя должно было найтись время? И как скоро ты закончишь такими темпами? Ты же у нас гениальный математик, скажи, сколько будет — восемь умножить на четыре и поделить на ноль?

— В отличие от тебя я буду вынужден отвлекаться на уроки, но выходные свободны, так что... предел произведения 8 на 4, делённого на эпсилон, при эпсилон, стремящемся к нулю справа... Закончу к 10:47 утра в воскресенье.

— Вообще-то я справилась за три дня.

— Тогда к 14:47 в субботу. Уверен, время я где-нибудь найду.

И был вечер, и было утро: день первый.

Глава 16. Нестандартное мышление

«Я не психопат. Я просто мыслю творчески».

В среду, как только Гарри вошёл в класс на урок Защиты, он понял: этот курс будет особенным.

Столь огромных классов в Хогвартсе он ещё не встречал. Помещение напоминало большую университетскую аудиторию с амфитеатром столов перед гигантским помостом из белого мрамора. Класс находился высоко — на пятом этаже замка. Описать его местоположение точнее не представлялось возможным. Как Гарри успел понять, ни евклидова геометрия, ни неевклидова в Хогвартсе вообще не работали; существовали связи между комнатами, но направления отсутствовали.

В отличие от университетской аудитории, вместо монолитных парт со скамейками здесь стояли обычные хогвартские столы, каждый ряд которых полукругом огибал предыдущий. На столах стояло нечто плоское, белое и прямоугольное. В других классах Гарри таких штуковин не видел.

В центре гигантского помоста, на маленьком возвышении из мрамора потемнее, стоял одинокий учительский стол. На стуле за ним лежал Квиррелл и, безвольно запрокинув голову, пускал слюни на мантию.

Хм, что это мне напоминает?..

Гарри пришёл на урок рано, других учеников в классе ещё не было. (Сложно нормальным человеческим языком объяснять путешествия во времени; например, просто нет слов, чтобы передать, насколько это удобно.)

Квиррелл сейчас… не функционировал… и у Гарри не было никакого желания к нему подходить, так что он выбрал стол, сел за него и достал учебник по Защите. Гарри отставал от графика: он планировал дочитать книгу ещё до урока, но осилил только семь восьмых, потратив к тому же два поворота Маховика времени.

Вскоре ученики начали заполнять аудиторию, но Гарри даже не поднял головы.

— Поттер? А ты что тут делаешь? — произнёс голос, услышать который Гарри совсем не ожидал. Он наконец оторвался от книги.

— Драко? А ты что тут… О чёрт, у тебя есть приспешники.

Один из мальчишек за спиной Малфоя щеголял развитой для своего возраста мускулатурой, а второй стоял в позе, напоминавшей борца перед броском.

Драко самодовольно усмехнулся и показал рукой за спину:

— Поттер, познакомься с мистером Крэббом, — рука перенеслась с Мускулистого на Борца, — и мистером Гойлом. Винсент, Грегори, мистер Гарри Поттер.

Мистер Гойл склонил голову набок и сделал глазами что-то странное: вероятно, хотел послать Гарри какой-то многозначительный взгляд, но в итоге просто прищурился. Мистер Крэбб буркнул натянуто низким голосом: «Рад встрече».

Тревога тенью скользнула по лицу Драко, но тут же уступила место высокомерной ухмылке.

— У тебя есть приспешники! — повторил Гарри. — Как бы и мне завести парочку?

Высокомерная ухмылка стала шире:

— Боюсь, Поттер, шаг первый — распределиться в Слизерин…

— Что? Так нечестно!

— …а шаг второй — чтобы ваши семьи договорились об этом вскоре после твоего рождения.

Гарри посмотрел на мистера Крэбба и мистера Гойла. Они изо всех сил напускали на себя грозный вид. А именно: подались вперёд, ссутулили плечи, вытянули шеи и сверлили Гарри недружелюбными взглядами.

— Хм, постой. Так это организовали много лет назад? — заинтересовался Гарри.

— Именно, Поттер. Увы, но ты в пролёте.

Мистер Гойл достал зубочистку и принялся ковырять ею в зубах всё с тем же «грозным видом».

— И Люциус настоял, чтобы ты рос отдельно от своих телохранителей и встретил их только в первый день учёбы, — догадался Гарри.

Ухмылка сползла с лица Драко:

— Да, Поттер, все мы знаем, какой ты гениальный, — вся школа теперь знает, — так что хватит выпендриваться…

— Значит, они всю жизнь готовились стать твоими приспешниками, и за эти годы у них сложилось некоторое мнение, как приспешникам себя следует вести…