Обвенчанные утром - Лиза Клайпес

Прочитав выражение её лица, Лео потянулся и привлёк Кэтрин к своей тёплой твёрдой груди.

— Я бы сказал тебе, что не нужно бояться, — пробормотал он, — но не всегда всё зависит только от нас. С другой стороны… ты уже начала доверять мне, Маркс. Нет никакой причины перестать это делать сейчас.

Глава 19

Узнав, что все столики в таверне будут заняты ещё в течение некоторого времени, Лео попросил прислать поднос с едой в их комнату, так же как и воду для ванны.

Ожидая его, Кэтрин заснула, укутавшись в одеяло. Но, услышав, как открылась дверь, задвигались стулья, зазвенели тарелки и столовые приборы, и, наконец, грохнуло большое оловянное корыто, она проснулась и заморгала.

Рядом с собой Кэтрин почувствовала нечто теплое и пушистое. Доджер заполз под одеяло и устроился возле её плеча. Кэтрин взглянула на него, и он, сверкнув глазами, зевнул и отодвинулся.

Вспомнив, что одета только в рубашку Лео, Кэтрин натянула одеяло ещё выше и осторожно посмотрела поверх него. Две горничные деловито наполняли ванну. Подозревают ли они, что недавно произошло между ней и Лео? Она приготовилась встретить лукавый либо обвиняющий взгляд, возможно, даже, услышать презрительное хихиканье, но казалось, горничные были слишком заняты ванной, чтобы беспокоиться о чём-то ещё. Они занимались исключительно выполнением своих обязанностей, опрокинули два ведра воды в корыто и затем принесли ещё пару полных ведер. Одна из девушек достала трёхногий табурет со сложенными на нём полотенцами.

Если бы не Доджер, почувствовавший запах еды и выбравшийся из-под одеяла, горничные спокойно покинули бы комнату. Хорёк, разглядывая поднос с обедом, оставленный на маленьком столике, привстал на кровати, нетерпеливо подёргивая усами. О, прекрасно, я как раз проголодался! — казалось, говорил он всем своим видом.

Когда одна из горничных увидела Доджера — её лицо исказилось от страха.

— О-ой! — она указала пухлым дрожащим пальцем на хорька. — Там крыса или мышь, или…

— Нет, это всего лишь хорёк, — объяснил Лео успокаивающим тоном, — совершенно безобидное и в высшей степени воспитанное существо — любимое домашнее животное королевской семьи, если хотите знать. Любимый хорёк, например, был у королевы Елизаветы, так что нет никакой необходимости применять к нему насилие…

Но горничная всё же подняла каминную кочергу в ожидании нападения.

— Доджер, — быстро позвала Кэтрин, — иди сюда.

Доджер немедленно скользнул к её лицу. Прежде, чем она успела отвернуться, он уткнулся ей в щеку, то ли нюхая, то ли целуя мокрым носом.

Одна из девушек пребывала в шоке от ужаса, вторая выглядела так, словно ей плохо, и она вот-вот готова упасть в обморок.

Борясь с собой, в попытке сохранить серьёзный вид, Лео дал каждой горничной по полкроны и выпроводил их из комнаты. Как только дверь за ними закрылась, Лео запер её, а Кэтрин отняла ласкающегося к ней хорька от груди и посмотрела на него укоряющим взглядом.

— Ну что за существо! От тебя одни неприятности. И вовсе ты ни капельки не воспитанный.

— Сюда, Доджер, — Лео выложил на блюдце говядину с пастернаком, и хорёк немедля понёсся к нему.

Пока зверёк поглощал пищу, Лео подошёл к Кэтрин и обхватил её лицо своими нежными ладонями. Он наклонился и приник к ней в коротком, но страстном поцелуе.

— Что сначала: обед или ванна?

Она смутилась, услышав, как её живот издал громкое урчание.

Лео усмехнулся:

— Похоже, всё же обед.

На подносе лежали говядина, пюре из пастернака и стояла бутылка крепкого красного вина. Кэтрин жадно накинулась на еду, в конце даже вычистив тарелку коркой хлеба.

Лео же развлекал Кэтрин, рассказывая забавные истории, мягко развеивая какую-либо неловкость и подливая ей в бокал вино. В свете единственной свечи, стоящей на столе, его лицо казалось невыразимо красивым, с густыми ресницами, отбрасывающими тени на горящие голубые глаза.

Кэтрин пришло в голову, что это первая трапеза, которую она разделила с Лео один на один. Когда-то она боялась такой возможности, зная, что должна быть настороже каждую секунду. Но сейчас в их неторопливой беседе, казалось, не таилось никакой опасности. О, это замечательно. Она почти жалела, что поблизости нет ни одной из сестёр Хатауэй, и ей не с кем разделить это открытие… Ваш брат и я только что совместно отобедали и ни разу не поспорили!

За окном пошёл дождь, небо затянуло мрачными тучами, шум ливня перешёл в несмолкающий гул, перекрывший все остальные звуки — людей, лошадей, всего, что происходило во дворе. Даже одетая в толстый халат, предложенный ей Лео, Кэтрин дрожала и чувствовала, как гусиная кожа покрывает всё тело.

— А теперь время принять ванну, — заявил Лео, вставая, чтобы отодвинуть её стул от стола.

Задаваясь вопросом, а не намерен ли он присутствовать при купании, Кэтрин попросила:

— Не могли бы вы оставить меня одну?

— У меня и в мыслях такого не было, — ответил он, — тебе, скорее всего, понадобится помощь.

— Я справлюсь сама. Предпочитаю делать это без свидетелей.

— Мой интерес чисто эстетический. Представлю тебя Хендрикье — героиней картины Рембрандта «Купающаяся женщина [21]», — переходящей брод невинности.

— Просто эстетический? — засомневалась Кэтрин.

— О, душа у меня совершенно чиста. Проблемы создают лишь некоторые части моего тела.

Кэтрин не удержалась от смеха.

— Вы можете не покидать комнату, но повернитесь ко мне спиной.

— Согласен. — И он отошёл к окну.

Кэтрин в нетерпении посмотрела на ванну. Она и предположить не могла, что когда-либо будет так жаждать окунуться в неё. Подняв и закрепив волосы на макушке, она сбросила халат и рубашку, затем сняла очки и аккуратно положила их на кровать, после чего взглянула на Лео, проявлявшего, казалось, неподдельный интерес к виду трактирного двора. Он на несколько дюймов приоткрыл окно, давая возможность чистому, омытому дождём воздуху проникнуть в комнату.

— Не смотрите, — с тревогой попросила Кэтрин.

— Не буду. Хотя всё же ты должна отказаться от своих запретов, — сказал он, — они могут помешать уступить соблазну.

Кэтрин осторожно опустилась в видавшую виды ванну.

— Я бы сказала, что сегодня и так полностью сдалась на милость соблазну. — Она с облегчением вздохнула, почувствовав, как вода успокаивающе действует на жжение и боль в интимных местах.

— А я был бы рад помочь.

— Вы не помощник, — возразила девушка, — вы — искушение. — Кэтрин услышала, как он хмыкнул.