Страж Арконии - Лерси Маршал

Вожак наклонился к нему и прошептал в ухо:

— Насмехайся, сколько влезет. На коленях все равно стоять тебе, — потом поднялся и приказал: — Уведите его, пусть придет в себя. Он должен быть готов к вечеру.

— Предлагаешь отпустить человека?! — грозно нахмурив брови, рявкнул Йорай.

— Мы всего лишь сходим к Храму. Я возьму охрану. Все будет хорошо, — тихо ответил Артей.

Они сидели в гуриге вожака, скрытые от посторонних глаз. Магический огонек в руке волка освещал недовольное лицо росомахи.

— Напомни, зачем нам расположение этой девчонки, что мы так рискуем? Нельзя ее запугать?

— Страхом не добиться преданности. А мой клан должен быть верен мне, — терпеливо произнес Артей.

Ему не нравилась воинственность Йорая. Росомаха всегда пытался давить силой, даже в тех случаях, когда можно было использовать убеждение. Под победой он подразумевал уничтожение врага, если не физическое, то, по меньшей мере, моральное. Его за это и выбрали регентом десять лет назад. Но сейчас настало другое время. Клан ани стремительно вымирал. Аватары стихий больше не появлялись, чтоб предложить свою силу. Любое открытое противостояние с людьми могло закончиться полным разгромом. Но Йорай не успел перестроиться, и все проблемы решал привычным способом. Артей никак не мог дождаться, когда сам поведет клан. Увы, законы гласили, что вожаком может стать только взрослый ани, а до тех пор даже наследник крови вынужден быть в подчинении у регента.

— Пока что это мой клан, — не преминул напомнить росомаха. — И в моем клане другие приоритеты.

— Вот как, — волк ненадолго задержал оскал, прежде, чем растянуть губы в усмешке. — Что ж, по твоим приоритетам она тоже довольно ценна. Ее стихия — огонь. И я могу управлять ею. Не фьери, конечно, но тоже неплохо. Нам нужна эта девочка, Йорай.

— Хорошо-хорошо, я и не предлагаю выгонять ее. Мне не понятно, зачем нам выполнять ее капризы.

— Во-первых, она жила с людьми…

— Что?! — глаза Йорая чуть не вылезли из орбит.

— Что слышал. Она не будет просто так на них нападать. Надо быстрее избавиться от бесшерстка и заняться ее обучением.

— Ты в своем уме?

Артей наклонился к вожаку.

— Дай мне немного времени, и она станет самым лютым врагом людей. Сможешь продать принца его папаше за пару месяцев перемирия?

— Не понимаю, что за игру ты затеваешь.

— Это не игра. Наш клан должен возродиться. И для этого я буду бороться за каждого ани. Даже за тех, кто дружит с людьми.

— А что, если она предаст нас?

— Тогда я не буду мешать тебе казнить ее.

Росомаха задумчиво постукивал длинными когтями по колену.

— Во-вторых, у нас есть возможность узнать, что стало в день Разлома. И я не хочу упускать ее, — продолжил Артей.

— Мы все знаем, что там произошло. Или ты будешь отрицать это?

— В интересах клана я буду делать все что угодно. И тебе советую заняться тем же.

Волк встал, намекая, что разговор закончен.

— Ладно-ладно, — примирительно проворчал Йорай. — Я распоряжусь насчет принца.

Как и все в клане, он немного опасался своего преемника. Только глубокое уважение к закону не позволяло Артею открыто заявить свою претензию на власть. Но не пройдет и полгода, как волк станет полноправным вожаком, и какой будет жизнь Йорая после этого, решалось именно сейчас — тихими спорами в его гуриге.

— Но я пойду с вами, — добавил росомаха.

Все-таки пока что вожаком был он.

Глава 12. Правда

Тюрьмой Бланку служила глубокая прямоугольная яма. Сверху она была накрыта металлической решеткой, плотно обвитой лозами испы. Широкие листья растения совсем не пропускали лучи Аструма, и внизу царили холод и сырость. На каменных стенах колодца проступала вездесущая плесень. Время от времени она выпускала в воздух свои споры, незаметные для ани, но опасные для людей. От них першило в горле и горели легкие. Принц то и дело кашлял, тяжело дыша.

Вокруг него уже долгое время крутилась грузная медведица. Она накладывала мазь на раны и беспрестанно ворчала. Бланк не слышал, что она говорит — не хотел слышать, он лишь мечтал о том, чтобы его, наконец, оставили в покое.

Какой же он все-таки непроходимый тупица! В пылу спора он даже не подумал, что творит. Конечно, он не собирался тащить Тейю прямо в деревню, но как можно было забыть, что ани в отличие от людей не боятся заходить в лес.

Разговор с вожаком был коротким: несколькими ударами под дых тот дал понять, что выслушивать его не собирается, а дальше уже и сам принц не желал разговаривать с ним.

— На вот, выпей! — медведица с нескрываемым презрением протянула ему пузырек с какой-то вонючей жидкостью.

— Яд? — невольно вырвалось у Бланка, но пузырек он взял.

— А хоть бы и так! — съязвила медведица. — Пей.

Он хмыкнул и опрокинул содержимое себе в рот. На вкус снадобье было еще более мерзким, чем на запах. В слабом свете факела принц увидел, с какой мстительной улыбкой ждет его реакции медведица, и издевательски улыбнулся ей в ответ.

— Восхитительно, — сказал он.

Он готов был побиться об заклад, что она специально для него добавила какой-то дряни, делающей зелье отвратительным. Медведица фыркнула и принялась перевязывать спину.

Совсем скоро принцу стало легче дышать, и он почти перестал кашлять. Даже то, как медведица грубо дергала и трясла его при перевязке, не сильно тревожило Бланка. Ему забавно было наблюдать, как старуха бесится, желая причинить боль, но вынужденная его лечить. Она точно жалела, что дала ему не яд. Бланк представил ее лицо, когда она узнает, что яду он был бы рад намного больше. Он рассмеялся.

— Сиди смирно! — приказала медведица и туго затянула полоску ткани на его плече.

Он засмеялся еще громче. Как будто она могла сделать ему больнее, чем ему было сейчас! Как будто кто-то вообще мог сделать больнее.

Страж не работал.

Страж. Арконии. Не. Работал.

Еще перед допросом, когда Бланк очнулся в этой яме, он попытался воспользоваться им. Но как ни призывал он волшебную силу, как ни просил о помощи, все было тщетно. Ржавая безделушка безжизненно лежала в руке.

Это был конец всех его надежд. И никакие истязания, никакая тюрьма, и уж тем более смешные попытки медведицы наказать его за что-то, не могли сравниться с этим.

— П-полоумный! — рявкнула медведица, завязывая последний узелок.

Она быстро собрала свои вещи, потушила факел и, оглядываясь на хохочущего принца,