Тень дракона. Пленница - Любовь Сергеевна Черникова

— Ай! — вскрикнула, когда мелкие острые зубы впились в мою руку чуть пониже мизинца. — Ай-ай!

Баламут и не собирался разжимать челюсти. Он так и вытащился из кармана вслед за панически выдернутой мной рукой.

— До крови прикусил, зараза! — ухватив его за хохолок, я сильно подула ему в нос. От неожиданности дракончик отпустил меня. — Вот в кого ты такой злющий, а? И не скажешь, что брат Соника.

Я брезгливо отбросила дракошку в сторону и прижалась к ранке губами, надеясь, что не подхвачу какую-нибудь неведомую заразу.

— А я и не хочу, чтобы меня с ним сравнивали! — неожиданно услышала я голос цветодрака.

В том, что это именно Баламут со мной разговаривает, не было ни малейшего сомнения. Ощущения были такие же, как при разговоре с Соником, но ментальные голоса дракошек различались.

— О нет! Теперь я вынуждена слушать твою болтовню? — я споро зашагала к берегу, намереваясь обосноваться в той же самой бухточке, где купалась в прошлый раз.

Солнце пригревало, и было даже жарче, чем в прошлый раз. Значит, и вода должна быть куда теплее.

— Соник… Что за дурацкое имя! — не желал угомониться цветодрак.

Он держался поодаль на безопасном расстоянии, но не отставал.

— Хорошее имя. Со значением, — буркнула я. — И всяко получше, чем Баламут.

Некоторое время цветодрак обиженно молчал, но продолжал лететь рядом. И я не выдержала.

— Зачем ты летишь за мной?

— А куда мне деваться?

— Я не позволю тебе вернуться в замок.

— В замок мне теперь нельзя. Брат убьет.

— И правильно сделает. Он тебя между прочим спасать бросился, рискуя жизнью, а ты на него напал, да еще и его девушку обидел.

— Это моя девушка! — возмутился дракошка и даже подлетел ко мне ближе.

— Ну-ну… — хмыкнула я и предупредила: — Попробуешь меня еще раз цапнуть, размажу и не посмотрю, что говорящий и разумный.

— Злюка! — отшатнулся от меня Баламут.

— Неблагодарный! — парировала я.

Тем временем мы уже спустились к бухточке, и я стала раздеваться, готовясь к купанию.

— Понимаешь, все всегда хвалили Соника, — вдруг принялся жаловаться Баламут. — А я только и слышал: «Не лезь туда, не летай сюда! Сядь в цветок и не отсвечивай!».

Я повернулась и с интересом уставилась на поникшего дракошку.

— И?

— Я хотел доказать всем и… ей, что я храбрый и сильный. И даже рискнул вылететь за стену…

— А брат тебя предупреждал, что не стоит этого делать. Верно?

— Верно… — нехотя согласился Баламут. — В итоге я остался ни с чем, а он умудрился стать королем стаи, да еще и охмурил… — мелодичной трелью прозвучало имя драконочки.

А мне было интересно другое. Неужели теперь я смогу говорить с каждым цветодраком, если тот меня хорошенько куснет? Надо будет провести управляемый эксперимент. Да вот хотя бы даже с драконочкой этой. Заодно и имя ей придумать, но тут лучше с Соником посоветоваться.

— А как он научился такому? — спросил цветодрак, но я, задумавшись прослушала его вопрос.

— Ты о чем?

— Он как настоящий огромный дракон выдохнул пламя! Цветодраки на такое не способны!

Я едва не высказала предположение, что возможно это потому, что у нас с ним связь, но вовремя одумалась. Судя по всему, с этим вот Баламутом у нас теперь тоже связь, но я бы не хотела, чтобы и у него открылась такая способность. К тому же я не знаю этого наверняка.

— Он же король, этим все сказано, — уверенно соврала я.

Похоже, Баламута удовлетворил такой ответ, потому что он больше не спрашивал. Не обращая на него внимания, я плюхнулась в воду. Она оказалась куда прохладней, чем я ожидала, несмотря на жару. От такого контраста я быстро покрылась мурашками и, проплыв вдоль берега туда и обратно дважды, решила, что для начала довольно. Когда выбралась, Баламут кружил поодаль над какими-то незнакомыми мне цветами. Он тактично позволил мне переодеться в сухое, прежде чем снова приблизился.

— Для чего тебе это было нужно?

— Что именно?

— Ты залезла туда и барахталась.

— Для удовольствия.

— Люди странные.

Я только пожала плечами, не стремясь его разубедить. Собрав вещи, достала бутерброд и, жуя на ходу, отправилась обратно, строя планы на день. Хоть бы Силану удалось уговорить сестру поговорить со мной. И пусть сестра Силана не окажется похожей на брата Соника. Это точно может оказаться большой проблемой.

Баламут больше не досаждал болтовней. Он молча следовал за мной точно хвостик, что удивительно, меня это не раздражало. Было сложно признаться, но с ним рядом было чувство, что я не одна. А вот какая-то подспудная тревога в душе нарастала по мере моего приближения к замку.

Бывает такое чувство, когда ты еще ни о чем не знаешь, но уже что-то свыше тебе словно бы подсказывает — что-то произошло. Что-то нехорошее. Какая-то неприятность ждет впереди и никак тебе от нее не увернуться, не избавиться…

Вот и на этот раз. Я поморщилась и потерла грудь у солнечного сплетения, шаря взглядом по окрестностям и раздумывая, не свернуть ли мне с тропы в лесок, который начинался сразу слева в низине. Но нет. Ни в небе, ни рядом с замком, ни на дороге я не увидела никого и ничего.

— Эй, Баламут, — позвала я дракошку. — Ты ничего такого не чувствуешь? Есть тут что-нибудь опасное?

Честно признаться, думала цветодрак меня пошлет, но нет. Тот охотно подлетел ближе, затем поднялся выше и принялся вертеть головой с опаленным хохолком, а затем маленькой синей птицей ринулся в сторону леса и исчез среди деревьев. И почти сразу же раздался истошный женский визг.

Глава 17. Пронзительно больно

Как у любого современного горожанина, не привыкшего, чтобы вот так вот орали по пустякам, мое сердце мгновенно заколотилось от мощного выплеска адреналина. Даже в глазах потемнело. Есть же какая-то животная реакция на подобные вопли. Наверное, по тому же принципу реагирует перепуганный табун лошадей, который срывается с места и несется, не разбирая дороги, стоит кому-то одному испугаться.

Закон выживания — сначала беги, потом думай зачем и от кого.

И все-таки я человек, а потому удержалась на месте, хотя больше всего мне хотелось припустить во все лопатки к замку и спрятаться за надежными стенами с магической защитой.

Я растерянно застыла, не зная, как лучше поступить. Как велит здравый смысл, или совесть?

Но если я струшу и убегу, то спать не смогу, думая, что бросила человека в беде, даже не попытавшись прийти на помощь. Хоть и ужасно не хочется, но надо