Город Перестановок - Грег Иган

Фокус состоял в том, чтобы получить все эти якобы благоприятные для эволюции качества в такой версии Ламберта, которая сможет поддерживать существование зародышевых организмов. Мария держала в уме с полдюжины возможных модификаций A. lamberti, которые можно было сделать самодостаточными, но, прежде чем принять окончательное решение, хотела посмотреть, какого рода среда окажется в её распоряжении.

Нерешённым оставался вопрос, мог ли зародышевый организм или вообще какая бы то ни было жизнь возникнуть на Ламберте, не будучи привнесёнными туда рукой человека? Изначальной причиной, по которой Макс Ламберт разработал «Автоверсум», была надежда увидеть, как самореплицирующиеся молекулярные системы – примитивная жизнь – возникнут из смесей простых химических веществ. «Автоверсум» должен был стать компромиссом между химией реального мира, натурные эксперименты над которой в пробирках были трудоёмки и дороги, а полноценные компьютерные симуляции ужасно медлительны, и дразнящими абстракциями первых представителей «искусственной жизни»: компьютерных вирусов, генетических алгоритмов, самовоспроизводящихся машин, погружённых в первые миры клеточных автоматов, – лёгкими и тривиальными для вычисления, но не способными пролить особый свет на генезис молекулярной биологии реального мира.

Ламберт потратил десять лет, пытаясь найти условия, которые привели бы к спонтанному возникновению в «Автоверсуме» жизни, но безуспешно. Он создал A. lamberti – проект, потребовавший двенадцати лет, – чтобы убедить себя, что его цель не абсурдна, а живой организм может в «Автоверсуме» хотя бы функционировать, независимо от того, как он туда попал. A. lamberti навсегда увела его в сторону от первоначальных исследований, которые он так и не возобновил.

Мария мечтала предпринять собственную попытку абиогенеза, но никогда ничего не делала в этом направлении. То была бы работа, предсказать сроки которой невозможно; по сравнению с ней, любые проблемы с мутациями A. lamberti казались податливыми и управляемыми. И хотя в некотором смысле в этом и крылась суть того, что хотел доказать Дарэм, Мария была рада, что он предпочёл компромисс: если бы он пожелал начать свой «мысленный эксперимент» с полностью стерильного мира, неопределённость перехода от неживой материи к простейшей жизни в «Автоверсуме» затмила бы сложностью другие составляющие проекта.

Она отправила в небытие пустынный пейзаж планеты Ламберт и вернулась к первичному газовому облаку. Вызвав устройство управления, оснащённое множеством ползунков, принялась настраивать состав облака, сократив недавнее увеличение долей синего и жёлтого вполовину. Планетология проб и ошибок. Начальные условия образования землеподобных планет в реальном мире были установлены давно, но никто никогда не делал то же самое для «Автоверсума». Ни у кого не было на это причин.

Мария ощутила, как в ней шевельнулось беспокойство. Всякий раз, когда она останавливалась и напоминала себе, что эти миры никогда не будут существовать – хотя бы в том смысле, в каком «существует» культура A. lamberti, – перспектива, казалось, смещалась, и проект отступал вдаль, как мираж. Работа сама по себе была увлекательной, о большем она не могла бы просить, но каждый раз, как Мария заставляла себя увидеть её в контексте – не «Автоверсума», а реального мира, – она чувствовала дезориентацию и головокружение. Причины, побудившие Дарэма затеять проект, были настолько зыбкими, по сравнению с несокрушимой внутренней логикой модели, что отстраниться от проекта было всё равно, что сделать шаг назад от надёжной каменной планеты и увидеть, как она превращается в невесомый воздушный шарик на ниточке.

Мария встала, подошла к окну и раздвинула шторы. Улица внизу была пуста, бетон блестел под сиянием полуденного солнца, словно сошёл с картин гиперреалистов.

Дарэм платит ей хорошие деньги – деньги, которые позволят сканировать Франческу. И этого достаточно, чтобы продолжать работу. Если проект в конечном счёте окажется бесполезен, по крайней мере, он безвреден; это лучше, чем работать над каким-нибудь гедонистическим виртуальным курортом или виртуальной военной игрой для ненормальных детишек. Она отпустила штору, дав ей вернуться на место, и снова подошла к столу.

Посреди рабочего пространства плавало облако почти сферической формы и видимое, несмотря на то что в его вселенной не было звёзд. Досадно: это значило, что будущим жителям Ламберта суждено оставаться в одиночестве. У них нет перспективы встретить когда-нибудь живых инопланетян – если только они не построят собственные компьютеры и не смоделируют другие планетные системы, другие биосферы.

– Пересчитай, – сказала Мария. – А потом заново покажи мне восход.

Она подождала.

И на сей раз – эти цвета по определению фальшивы – солнечный диск оказался ярко-вишнёвым, а густая гряда облаков над ним, раскинувшаяся по всему небу, пронизана фиолетовыми и оранжевыми полосами. И вся сцена тянулась к ней, повторяясь, мерцающая и поменявшая верх и низ местами. Отражённая в поверхности воды.

В четверть восьмого Мария подумывала отключиться от сети и перехватить чего-нибудь съестного. Она ещё была на взводе, но уже чувствовала, насколько близка к точке, загнав себя за которую окажется полностью бесполезной на ближайшие тридцать шесть часов.

Ей удалось подобрать для газового облака диапазон начальных условий, при котором оно стабильно порождало удобные для жизни версии планеты Ламберт со всеми астрономическими критериями, которые она запланировала, – кроме большого спутника, который стал бы славным штрихом, но критически важен не был. Завтра она начнёт подбирать свойства для A. lamberti, которые позволят бактерии выжить на этой планете, самой производя нутрозу из разрежённого воздуха с помощью энергии солнечного света. Другие экспериментаторы уже разработали множество молекул пигментов, способных улавливать энергию. «Буквально» воспроизведённый хлорофилл не обладал в «Автоверсуме» нужными фотохимическими свойствами, но было найдено достаточное количество годных аналогов, так что оставалось определить, какие из них можно интегрировать в биохимию бактерии с наименьшими осложнениями. Осуществить фотосинтез было самой сложной частью проекта, но Мария чувствовала себя уверенно: она изучала заметки Ламберта и познакомилась со всем набором технологий, которые он разработал для адаптации биохимических процессов к причудам химии «Автоверсума». Даже если пигмент, который она выберет ради удобства, окажется не самой эффективной молекулой для своей функции, не страшно – лишь бы он позволял организму выживать и размножаться, и тогда у того будет возможность в конце концов самому натолкнуться на лучшее решение.