Ты только попроси - Меган Максвелл

Он кивает. Беру трюфель и начинаю откусывать маленькие кусочки.

Он улыбается.

Обалдеть! Я просто в восторге, когда он улыбается!

— Можно я попробую трюфель?

— Конечно.

И когда вижу, что он собирается откусить от трюфеля, который я держу в руках, беру его в рот, зажимаю губами и бормочу:

— Теперь можешь пробовать.

Он снова улыбается. В его глазах сияют огоньки, и он беспрекословно слушается. Он захватывает своими губами мои и медленно и спокойно посасывает, а затем целует, отчего я улетаю на седьмое небо.

— Восхитительный вкус… и у трюфеля тоже.

Я бросаю остатки трюфеля на тарелку, встаю, снимаю пижаму и в одних трусиках сажусь на него.

До этого момента у меня было три слабости: кока-кола, клубника и шоколад. Но теперь появилась самая большая слабость — с именем Эрик. Я хочу его. Хочу, хочу. Не важно, который час, время или место… хочу его.

Удивленный, он снимает наушники.

— Джуд, что ты делаешь?

— А ты как думаешь?

— У меня болит голова, малышка…

Вместо ответа я его целую. Страстно, сексуально и с вожделением.

— Джуд…

— Я хочу тебя.

— Не сейчас, Джуд…

— Нет, сейчас, Эрик. Хочу тебя со всеми твоими требованиями, желаниями, напором. Я хочу, чтобы ты насладился мной. Я хочу все, что хочешь ты, и хочу прямо сейчас.

Он удобнее усаживается в кресле и осторожно обхватывает меня за талию. Он не ожидал от меня такого напора, и это его заводит. Мои бедра живут своей собственной жизнью, двигаясь на нем. Ответ не заставляет себя долго ждать.

Он убирает одну руку с моей талии и проводит ею по спине вверх, к волосам. Вцепившись в копну волос, оттягивает их назад. О, да… вот он, Эрик!

Перед ним полностью открывается моя шея, и он жадно впивается в нее, у меня останавливается дыхание.

Его вторая рука поднимается к моей груди. Он хищно набрасывается на нее. Кусает соски, отчего они становятся как камешки.

Он отпускает мои волосы, и я снова могу смотреть ему в лицо. Его руки требовательно обхватывают мои груди и сводят их вместе так, что он сразу захватывает в рот оба соска.

— Ты сводишь меня с ума…

— Ты меня тоже, несмотря на то что иногда бесишь.

Он ухмыляется. Я прижимаюсь к нему.

— Джуд… твоя рука. Осторожно. Ты сейчас сделаешь себе больно.

Я тронута его заботой. Когда он собирается взять контроль над ситуацией, я зажимаю его руки и шепчу рядом с его губами:

— Нет… Эрик… Теперь в наказание за то, что ты не сотрудничал со мной вечером, буду командовать я.

— В наказание?

— Да. Думаю, пора начать наказывать тебя, как ты меня.

— И не мечтай, малышка.

Его взгляд завораживает.

Еще несколько секунд он сопротивляется тому, чтобы я верховодила, но в конце концов его руки опускаются мне на ноги и он тихо говорит:

— Ладно… но только сегодня.

Решаю поиграть в его игру и отдаюсь наслаждению. Убираю его руки с моих бедер и приказываю:

— Трогать запрещено.

Он хочет возразить, но я хмурю брови.

Когда он успокаивается, беру свои груди и приближаю к его рту, предлагая их. Сначала требую, чтобы он пососал один сосок, потом другой, и когда они опять твердеют, отстраняюсь. Эрик рычит.

— Дай мне руку, — прошу его.

Он протягивает, и я провожу его рукой по внутренней стороне своего бедра. Разрешаю ему прикоснуться ко мне, и вдруг он ныряет пальцем под трусики. Пусть он еще больше меня захочет!

— Мокрая и скользкая, как тебе нравится.

Он снова пытается схватить меня за талию, но я шлепаю его по рукам.

— Трогать запрещено, сеньор Циммерман.

— Сеньорита Флорес, поумерьте свои приказы.

Я улыбаюсь, он нет. И мне это нравится.

Поднимаю руку и кладу ему на затылок, слегка захватывая волосы. Не хочу, чтобы у него болела голова.

— Сеньор Циммерман, не забывайте, что сейчас командую я.

Провожу языком по шее. Какой же он вкусный! Перехожу к его губам. Обожаю его губы… Жадно впиваюсь в них и слышу, как из него вырывается глубокий стон.

— Меня завораживают твои глаза, — шепчу я. — Они такие красивые.

— Я их ненавижу.

Мне не нравится его замечание. У Эрика великолепные голубые глаза, от которых все сходят с ума, где бы он ни появился. С каждой секундой мое желание возрастает, я снова придвигаю к нему груди и, когда он собирается взять их в рот, убираю их от него. Не отрывая от него взгляда, соскальзываю вниз.

О боже!

Моя киска вздрагивает от предвкушения. Когда же я нежно обхватываю губами его розовый бутон, он вздрагивает. Я покрываю его тысячей маленьких требовательных поцелуев. Я ласково с ним играю. Услышав его стон, поднимаю взгляд и вижу, что он откинул голову, его глаза закрыты, а губы дрожат от блаженства. О, да… да! Вдруг он запускает пальцы в мои волосы, и я говорю так, чтобы он меня услышал:

— Представь, что мы сейчас в свингер-клубе и кто-то смотрит на нас в изнеможении, потому что ты разрешаешь ему прикасаться ко мне, пока обладаешь мной, и мой рот рядом с его стержнем. Тебе нравится?

— Да-а-а… — едва выговаривает он и еще больше запутывается пальцами в моих волосах.

Он двигает бедрами, и я чувствую, как все его тело сжимается от наслаждения. Осторожно покусывая вокруг головки, останавливаюсь возле уздечки и провожу языком по краю. Эрик тяжело дышит, а когда я захватываю головку, он издает рык.

Я упиваюсь им, словно мороженым. Вспоминаю о трюфелях на столе, улыбаюсь, обмакиваю палец в сладость и обмазываю пенис, тихо проговаривая, что настанет тот день, когда именно он намажет меня трюфелем, чтобы другие слизали его. Эрик еле дышит от возбуждения.

Беру яички и слегка сжимаю. Эрик вздрагивает раз, затем другой, и я смеюсь, услышав, как он фыркает.

Страстно желая его, возвращаюсь к головке. Ласково беру член ртом, но он настолько огромный и набухший, что весь не помещается, и тогда я двигаюсь языком вверх и вниз, ощущая сладкий вкус трюфеля. Эрику нравится то, что я делаю, что я говорю, и я повторяю это вновь и вновь, добиваясь того, что он еще громче рычит и фыркает. Он двигает бедрами со мной в такт, его пальцы впиваются мне в волосы, и он атакует мой рот.

У меня голова идет кругом. Я обладаю им, мне нравится держать его в руках, и он в моей власти. Впиваюсь ногтями ему в живот, и он стонет, но продолжает двигать тазом. Двигаю рукой неистово, как он любит, и фантазирую о том, как другой мужчина обладает мной.

Тело Эрика содрогается, еще и еще, но он сдерживает себя.

— Сядь на меня, Джуд… Умоляю, сделай это.

Его тон и мое желание заставляют меня подчиниться.