Профессорятник - Юрий Никифорович Гладкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но главный сюрприз ждал группу в самом конце. Хозяйка заповедника (супруга директора) угостила ленинградских гостей вареными раками и преподнесла огромное «корыто» вареников с вишнями, вкус которых, равно как и «разнотравья дух хмельной», запомнился гостям на всю жизнь.
50. КТО ТАКИЕ «МАТРАСНИКИ»?
Не станем томить читателя с ответом на поставленный вопрос: «матрасниками» в советские времена в курортной причерноморской зоне презрительно называли отдыхающих здесь «дикарей», плескавшихся и загоравших в дневное время суток на надувных матрасах, а ночами дрыхнувших опять-таки на них «родимых», притом нередко — чуть ли не в кустах. Как говорится: дешево и сердито. Местная публика недолюбливала матрасников, не без оснований ассоциируя их с «голодранцами», крайне неохотно пускала на «постой» и часто вообще игнорировала их просьбы. Действительно, что с них возьмешь?
Поэтому, когда однажды в Ялте автор вместе с двумя студентами, попытался остановить машину с «шашечками» с тем, чтобы добраться до близлежащей деревни Васильевка, где мы традиционно «квартировали в местной школе, (селение, кстати, расположено на возвышении 200—300 м над уровнем моря), таксист, видимо, испугавшись наших неподъемных рюкзаков, бросил:
— М мы матрасников не катаем — топайте пешком!
Ах, слышал бы он, какая мухоморная пена проклятий посыпалась ему вслед от студентов, да и мне самому, честно говоря, хотелось вмазать этому «гусю» в башню пару «маслин» из табельного оружия. Но где ж его было взять?
Вообще, дихотомия «учебная практика — загар студентов» всегда служила предметом острой полемики между начальством учебного заведения (особенно — главбухом) и руководством факультета, поскольку загар для некоторых прочно связывался с отдыхом. То, что поездка студентов на Памир для некоторых из них иногда заканчивалась даже ожогами, главбуху было невдомек. Откуда ему было знать, что в горах при подъеме на каждые 100 м интенсивность ультрафиолетового излучения возрастает на 3^4%, причем главным образом за счет жесткого излучения. Поэтому, горное солнце очень опасно для кожи, и несмотря на предупреждения, некоторые самонадеянные студенты «обжигаются» и затем горько сожалеют об этом.
Помнится, одну студентку сразу по возвращении в Ленинград ждал столь желанный дворец бракосочетаний, но получив по своей глупости ожоги лица, она почти четыре дня в поезде Душанбе-Москва заливалась горючими слезами, опасаясь встречи с женихом и стесняясь предстоящей процедуры во дворце, так как «лик» ее, напоминавший «печеное яблоко», был действительно ужасен. Кажется, руководители практики тогда ей здорово помогли, по большому блату отсрочив на два месяца дату регистрации брака и посоветовав ей встретить жениха в маске.
Лично у автора на вооружении был один «секретный» метод, по которому с высокой степенью надежности удавалось определить степень усердия студентов, как на ближней, так и на дальней полевой практиках. Если кто из них приобретал хороший бронзовый загар, то ничего крамольного в этом, разумеется, не было. «Крамола» усматривалась лишь в том случае, если загар равномерно распространялся и на подбородок— с очень высокой степенью вероятности это означало, что перед вами лентяй, «пузочес», много загоравший в лежачем положении и практически не принимавший участия ни в сборе материала по заданной теме, ни в написании отчета.
Вспоминается одна, крайне неприглядная, хотя по своему забавная история, происшедшая с группой студентов на так называемой ближней учебной практике в Тверской области. Ребята были распределены по совхозам и сельсоветам Осташковского района и получили конкретные задания, связанные с выполнением комплексной природной, экономической и социальной характеристики одного из них. Четверо юношей уж так убедительно излагали свою просьбу отправить их в один из отдаленных сельсоветов, что отказать им было просто невозможно. Главное ведь в нашем деле — мотивация!
Спустя несколько дней, связавшись по телефону с председателем сельсовета автор, руководитель практики, был немало удивлен, так как объявившиеся в деревне «пацаны» (в белых брюках и с гитарой!) заявили жителям, что они приехали сюда на отдых, и их более ничего особенно не интересует. Поселившись в старой заброшенной избе, они наладили интенсивные торговые связи с соседями, закупая у них молоко, яйца и, как выяснилось позже — самогон. (Соседи, правда, жаловались на пропажу двух курей и кролика, но доказать причастность «курортников» к мародерству так и не удалось, хотя догадка выглядела вполне правдоподобной!). Недовольство председателя выражалось лишь в том, что отдыхающие вели себя в деревне слишком уж шумно, и, главное, приставали к местным девушкам с непристойными предложениями, что грозило перейти в открытый и непредсказуемый конфликт с местными «парубками»-трактористами.
Дело не терпело отлагательства. Пришлось взять такси и в авральном режиме навестить группу студентов-практикантов, которых, кстати, в избе на тот час не оказалось. Представшая взору картина повергла в ужас. Грязь в избе была такая, что хотелось надеть калоши, дикий кавардак (по «научному» — «гигасрач») дополняли стол с объедками пищи, пустыми бутылками из-под самогона, давно немытыми чашками и стаканами, разбросанные грязные носки... Деревянные стены были увешаны реквизированными комиксами и листовками мерзкого содержания, наиболее приличные из которых: «.водка паленая, тоска зеленая», «подайте бабло на бухло», «жизнь прекрасна и удивительна, если выпить предварительно», «изменить это серое утро может только одна «Камасутра» и т. д. Впрочем, сбоку висел даже пристойный афоризм: «от знаний еще никто не умирал, но рисковать все равно не стоит». Но главный «сюрприз» лежал рядом на столе — это был, каким-то образом, выкраденный на кафедре отчет по комплексной характеристике именно данного сельсовета, выполненный студентами-предшественниками пару лет назад. Так вот где была «собака зарыта», вот что стало «залогом» буйной дури «курортников» в белых штанах!
Руководителю практики ничего не оставалось, как тайно конфисковать добытый крамольным путем отчет и отправиться на том же такси в г. Осташков. Последствия этой истории оказались вполне ожидаемы: один студент из этой референтной группы по совокупности своих грехов был отчислен из института, а три другие, раскаявшиеся, были «промурыжены» еще год, после чего, кажется,
