Анди. Сердце пустыни (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

Одно радовало — было довольно светло. Рассеянный свет проникал откуда-то сверху, пожирая тени, и фигуры каравана казались вырезанными из бумаги. Впрочем, свет был на всех путях. Маги выдвигали гипотезу о преломлении солнечного света, каким-то образом попадавшего в разрыв пространства. Дальше шли столь мудреные термины, что Жарк, открывший было страницу учебника, поспешил его захлопнуть, пока мозги не сломались от сложной науки. Ему было достаточно знать, что свет на путях есть и точка.

Но вот тишина… Даже собственного сопения не слышно. И звук шагов верблюдов куда-то девается, точно проваливается под землю.

— Как думаешь, что будет с мужиками, которых притащили троглоды? — поинтересовался, не выдержав молчания, Жарк, обращаясь к наемнику.

Говорить внезапно оказалось непросто. Голос будто вяз в невидимой пленке, а потом вдруг, прорвавшись, разлетелся по всему каравану, словно Жарк подбежал к каждому и задал вопрос прямо в лицо. Еще и на бальярском. И без имени. Наверняка все решили, что Жарк спросил именно его. Вдобавок на «ты».

Крупная капля холодного пота поползла по лицу. Сердце отчаянно заколотилось, а между лопаток зачесалось, точно туда уже воткнулось, уча вежливости, навершие посоха.

— Ты о познавших гнев Матери? — донеслось из-за спины. Слуга подпрыгнул, обернулся, встретился с взглядом черных — маслинами — глаз над платком, в которых явственно читалась насмешка. Троглод был тем самым, кто давеча первым попался Жарку. И, естественно, он был с посохом в руках.

— Я о пленных, — смиренно подтвердил Жарк, остро жалея, что вчера позволил себе лишнего. Голова гудела, во рту пересохло, а свою флягу он выхлебал почти сразу. И мозги соображали не очень хорошо…

— Мы их подобрали, когда шли за вами, — подала голос нудук.

Жарк потряс головой. В нее, бедную, никак не укладывалось, почему он столь ясно слышит женщину, хотя та находится в десяти верблюдах от него.

— Так это те, кто нас преследовал от Нурсовых врат, — с досадой произнес Ирлан, добавляя: — Надо было допросить. Хоть узнали бы, что им нужно.

— Мы допросим, — предложил один из троглодов.

Жарк нервно сглотнул, в красках представляя себя допрос от обладателя посоха и совершенно дикарского взгляда на ценность жизни.

— Было бы любезно с вашей стороны, — светски, точно речь шла о дружеской услуге присмотреть за багажом, согласился Ирлан. — Вы можете оставить послание на мое имя в торговом доме Аргоса. Я покажу, когда мы будем проезжать его в Валире. За вознаграждение, конечно.

Жарк скривился — опять траты. И на что? На совершенно ненужные сведения. Преследователи закончились в песках, так стоит ли знать их имена? Еще и за деньги.

Но силу упрямства хозяина Жарк изучил давно — не переубедить. Вздохнул, мысленно распрощавшись с круглой суммой денег.

— После допроса, — Ирлан явно сомневался в своем решении, но победил здравый смысл, — их судьба в ваших руках. Если за ними нет преступления против вашего племени, отпустите на караванном пути.

— Да будет так! — важно, словно только что получил ценный дар, провозгласил троглод.

Оставшуюся часть пути, дабы не искушать больше судьбу, Жарк проехал молча, занявшись мысленным подсчетом оставшихся припасов.

Валира, столица Валии встретила их приветливо. Солнце блестками рассыпалось по поверхности огромного соленого озера. Жарк прикрыл глаза, с наслаждением впитывая в себя тепло. После студеного холода путей местная жара воспринималась даром богов.

Вот странен человек, — философски рассуждал про себя Жарк, придерживая, ринувшегося к воде верблюда, — когда холодно — мечтает о тепле, когда жарко — о прохладе. Не угодить.

— Здесь наш путь окончен, а ваш только начинается, — проговорила нудук.

— Мы вам так благодарны, — Ирлан попытался отвесить поясной поклон — Жарка аж чуть не перекосило от негодования, но был остановлен словами:

— Не торопись благодарить, чужак. Не надейся, что можешь увезти кусочек песков и не вернуть обратно.

Ирлан промолчал. Придвинулся ближе к Анди.

Нудук понимающе усмехнулась. Обвела внимательным взглядом всю четверку. Вздохнула и молча, не говоря больше ни слова, скрылась в мутной завесе путей.

Следом потянулись троглоды, лишь один задержался. Внезапно подъехал ближе к Жарку и со словами:

— Держи, белый жук, — кинул тому какой-то сверток.

Жарк от неожиданности поймал и замер, прижимая к груди. На лице читалась сложная гамма эмоций от «Гадость, шкурой чувствую, прямо сейчас и выброшу» до «Надо бы поблагодарить, а то обидеться может».

— Ты вчера хорошо Мать чествовал, это поможет, — пояснил троглод, крикнул что-то повелительно верблюду, тот поспешно развернулся и легкой рысью нырнул в песчаную муть.

Муть попылила еще немного и резко, точно ее тут и не было, захлопнулась, обдав напоследок всех мощной волной из песка.

— Тьфу, темные, — выругался Жарк, отплевываясь.

— Белый жук? — уточнил Орикс, успевший среагировать и закрыть лицо платком.

Жарк громко фыркнул, хотел было возмутиться, но Анди перебила:

— Есть такой. Большой. Белый. Хм, очень большой. И вкусный, — спокойно пояснила она.

Жарк покраснел. Запыхтел. Ладони стиснули ненавистный сверток. Дикари! Кто же так подарки дарит?!

— Так, ты у нас не персик, а белый жук, — обидно захохотал Орикс, хлопая себя по ляжкам. Мулы решили, что им тоже смешно и поддержали ревом в две глотки.

Жарк сжал крепче подар-р-рочек, представляя, что это голова троглода. Вот возьмет он ее, да как забросит в воды соленого озера...

Но тут Жарк поймал улыбку на лице хозяина. Тень улыбки на лице Анди. И… махнул рукой.

— Да хоть темным зовите.

— Можно посмотреть, — протянула руку девушка.

Все еще обиженный Жарк безропотно отдал сверток.

Девушка развернула. Вздернула брови.

— Тебе сделали ценный подарок, — заметила она, бережно возвращая сверток, — это лекарство готовят не меньше двух недель и состав его очень сложен. Но это лучшее средство от похмелья, которое существует под солнцем.

— Да? — Жарк другими глазами посмотрел на подарок.

— Похоже, друг, ты разбил чье-то сердце, раз удостоился столь дорогого подарка, — озорно улыбнулся Орикс, добавляя тише, лишь для него одного: — Я начинаю ревновать.

Жарк посмотрел на наемника тяжелым взглядом, сплюнул, но всерьез рассердиться не смог. После теней, стылого холода и дикарей с посохами издевательства наемника казались чем-то привычным и родным.

— Ревнуй, — милостиво разрешил он, — но тогда я с тобой не поделюсь.

А к берегу уже правил паром.

Глава 17

Если на левом берегу Осар-Кады еще властвовали пески, среди низких барханов росли солончаки, на покрытом белым налетом берегу копошились какие-то птицы, то через водное зеркало озера начинался другой мир. Вдалеке вставали горы, меж крыш домов виднелись кроны деревьев, розовыми облачками парили персиковые сады, даже воздух и тот казался прохладнее.

— Чувствуешь, да? — воскликнул, вдыхая полной грудью, Жарк, вцепляясь взглядом в зелень противоположного берега. Отпихнул сунувшегося под руку верблюда и улыбнулся, прикрывая от блаженства глаза:

— Так пахнет цивилизованный мир.

Орикс недоверчиво принюхался, разочарованно протянул:

— Навозом прет. Если это и есть твой цивилизованный мир, так по мне пески лучше.

— Тьфу, — с досадой сплюнул Жарк, принюхиваясь, — навозом от нас самих несет, — и добавил мечтательно: — Помыться бы…

Перед входом на Туманные тропы им пришлось подождать и пропустить выходивший оттуда крупный торговый караван. Ирлан уточнил время, когда их запустят, и отлучился.

Жарк жадно, точно выпивоха после длительного перерыва, вглядывался в улицу, ощупывал глазами прохожих, сглатывая слюну при виде богатства соседних лавок.

Персиковые сады уже почти отцвели, но в воздухе неощутимо, точно шлейф женских духов, витал тонкий цветочный аромат. И оттого казалось, что сам город пропитан несерьезностью и любовным флером.