Эндервелл: Проклятье Найтири (СИ) - Дар Настасья

— Черт! — выругалась я, в испуге прижимая руку к сердцу.

— С вами все в порядке, госпожа? — обеспокоенно поинтересовалась управляющая.

— Да, да. Все нормально, я просто не ожидала тебя увидеть здесь.

Рейна склонив голову, произнесла:

— Прошу меня извинить. Просто господин Кара-Ларген ожидает в холле, и я пришла, чтобы сопроводить вас к нему.

— Инар? — всполошилась я, — А он говорил что-то?

— Нет, госпожа. Лишь просил побыстрее доставить вас к нему.

Странно… Что ему могло понадобиться от меня в холле?

В недоумении пожав плечами, я направилась вслед за дриадой, едва поспевая за ее быстрыми, легкими шагами.

Когда мы спустились по лестнице на первый этаж, то я сразу заметила Инара, который мерил шагами расстояние от входной двери до лестницы. Увидев меня, он остановился и, протянув руку, спросил:

— Ты не против, если мы немного прогуляемся?

Вложив свои дрожащие пальцы в ладонь василиска, и стараясь не встречаться с ним взглядом, я ответила:

— Не против. Я все равно собиралась посмотреть парк.

Кивнув, Инар повел меня к выходу из дома.

— Куда мы идем? — поинтересовалась я минут через десять нашей странной молчаливой прогулки, заметив, что парк уже остался позади.

— В место, где нам никто не помешает. Тебе там понравится.

Я промолчала, но все же с подозрением посмотрела на мужчину, пытаясь понять, что он задумал.

Мы шли еще минут пять. Дом и все постройки уже остались позади, а перед нами вдруг появилась плотная стена из деревьев, растущих куполом вокруг чего-то, скрытого за пушистыми голубыми елями.

Подойдя к деревьям, Инар протиснулся в узкий проход между стволами, и утянул меня за собой. Сначала перед моими глазами были только хвойные ветви, но когда они расступились, то взору предстал вид, который невозможно придумать даже в самых сказочных мечтах.

Небольшой круглый водоем с узкой полоской берега, покрытого сочной мягкой травой и ярко-синими полевыми цветами. Вода была абсолютно белой, как воды Белории, но из-за нависающих плотным куполом деревьев казалась слегка подсвеченной лазурью. Освещение внутри этого удивительного места было слегка сумрачным, и лишь середина водоема сияла отблесками солнца, проникающего сквозь голубую хвою.

Я невольно ахнула, любуясь этим поразительным пейзажем, а Инар, встав за моей спиной настолько близко, что стало слышно его прерывистое дыхание, прошептал:

— Я же обещал, что тебе понравится.

С замершим сердцем я тихо спросила:

— Для чего ты привел меня сюда?

А потом случилось то, чего я вообще никак не могла ожидать…

Обняв меня со спины за талию одной рукой, вторую василиск протянул прямо передо мной. На его ладони лежала небольшая хрустальная шкатулка, внутри которой на бархатной синей подушечке покоилось кольцо. Безумно красивое кольцо с крупным камнем в форме капли, который переливался всеми оттенками радуги. Вокруг этой радужной капли были инкрустированы мелкие прозрачные камушки, добавляющие еще больше бликов произведению ювелирного искусства.

Слегка хриплым и дрожащим от волнения голосом Инар произнес:

— Я всю свою жизнь ждал этого момента, родная. Ждал, когда ты придешь в мою жизнь и перевернешь ее с ног на голову. Научишь любить и позволишь поверить в то, что я тоже могу быть любим. Всего за несколько дней ты сделала меня своим рабом, готовым умереть за один лишь твой поцелуй. Я знаю, что совершил ужасную ошибку, и готов всю оставшуюся жизнь ежедневно вымаливать у тебя за это прощение…

Я слушала Инара очень внимательно. Слушала и пыталась найти хоть намек на ложь или наигранность. Пыталась, но не находила… Все говорило о том, насколько важен для него этот момент. То, как дрожит его рука на моей талии, как сбивается дыхание почти на каждом слове — все подтверждало неподдельность чувств. От осознания того, что Инар действительно меня любит, сердце сладко щемило грудь и нагоняло осознание того, что, несмотря на прошлые ошибки, я все равно уже не представляю себе жизни без этого василиска.

Сделав глубокий вдох, Инар, наконец, сказал то, ради чего привел меня сюда:

— Анита Грайм, я бесконечно надеюсь, что ты согласишься выйти за меня. Но если решишь отказать… Завтра я спрошу снова. И буду спрашивать каждый день, пока не получу твоего согласия. Ведь без тебя мне уже нет места в этой жизни…

Я молчала… А по моим щекам струились слезы, капающие на руки, обнимающего меня мужчины. Я знала, что скажу — да, но дрожащие губы не позволяли вымолвить ни слова.

Достав кольцо из коробочки, Инар медленно надел его на безымянный палец моей правой руки. Переливающийся радужный камень бросал разноцветные завораживающие блики на белоснежную кожу тонких пальцев.

Обойдя меня, Инар упал на колени и прижался щекой к моему животу, крепко обняв за поясницу.

— Я клянусь, что сделаю все для того, чтобы ты была счастлива.

Не выдержав, я рухнула на колени рядом с ним, и притянула к себе за шею, прошептав дрожащим голосом:

— Я согласна… Согласна… Но пообещай, что ты никогда не предашь и не оставишь меня.

— Обещаю.

После этого я, наконец, отпустила все обиды и позволила себе бездумно тонуть в объятиях любимого мужчины, который исступленно целовал мое лицо, стирая губами остатки слез.

На секунду разорвав поцелуй, Инар взял мое лицо в свои горячие ладони, еще влажные от слез, и сосредоточившись на моих глазах, серьезным тоном произнес:

— Ни в целом мире, ни во всей вселенной никто не будет любить тебя больше, чем я… И если ты когда-нибудь охладеешь, то я клянусь, моей любви нам хватит на двоих до конца наших дней.

Я разомкнула зацелованные до боли губы и прошептала:

— Я верю в твою любовь, Инар. И люблю тебя не меньше. Просто нам обоим нужно научиться наступать на горло своей гордости, чтобы дать шанс этим отношениям.

— Я готов на все что угодно родная, только бы ты была рядом…

Слова уступили место поцелуям, разливая горячую лаву по венам, и заставляя сердце биться чаще. Зарывшись руками в мои волосы, Инар осторожно опустил меня на траву, которая послужила нам мягкой постелью в долгожданный момент воссоединения двух душ, измученных жестокой реальностью этого странного мира.

Забывшись в ласках любимого мужчины, я ощущала лишь его горячие губы и руки, а также дивный медовый запах полевых цветов, растущих вокруг нас.

Расстегнув ворот рубашки, Инар на секунду остановился, сказав:

— Одно только слово, родная, и я не притронусь к тебе, пока ты сама этого не захочешь.

Не отрывая от меня горящего бешеной страстью взгляда, василиск напряженно ожидал моей реакции. И только после того, как я утвердительно кивнула, он сбросил с себя рубашку, и тут же подхватил меня под спину, затем, чтобы, слегка приподняв, развязать шнуровку на платье.

Когда на нас обоих не оказалось ни клочка ткани, Инар, встав на колени, подхватил меня на руки и, поднявшись, направился к водоему, сорвав с моих губ возмущенный стон.

— Серьезно? Ты уверен, что хочешь искупаться прямо сейчас? — негодовала я.

Тихо рассмеявшись, василиск прижался губами к моему лбу, и прошептал:

— Доверься мне, родная.

Зайдя в воду по пояс, он опустил меня в теплую, как парное молоко воду и, взяв за руку, повел к небольшой скале, выступающей из воды у берега, метрах в десяти от нас. Дно водоема хоть и было каменистым, но это совершенно не мешало ступать по нему, потому что камень был ровным и гладким. Дойдя до скалы, Инар осторожно прислонил меня к ней, и благодаря достаточному наклону, мне удалось полулечь на камень, ногами уперевшись в каменистое дно. Скала была немного прохладной, но вода, доходившая до ребер, не позволяла замерзнуть, плескаясь теплыми волнами вокруг живота и груди.

Подойдя вплотную, мужчина придавил меня своим полностью обнаженным телом к каменной поверхности, чем разжег огромный пожар внизу живота.

Не сдержав судорожного вдоха, я откинула голову на камень, подставляя губам Инара свои плечи и грудь, желая целиком и полностью раствориться в мужчине.