Апокриф создателя. Познать мир - Сумрак

‒ Маш, там может быть засада?

‒ Вряд ли, больше трёх быть не должно. Не полезут.

Бег продолжается, минут пятнадцать уходит на старое поле, оно было засеяно пшеницей когда-то давно, сейчас редкая дикая пшеница пробивается сквозь ковёр жёсткой травы и редких цветов. Земля забывает, что растила здесь без рук человека.

По мере приближения понимаю, что Олег был прав: ровный полукруг деревьев охватывает участок земли, как четыре участка в пригороде, на глаз соток сорок или пятьдесят. Густой кустарник под тополями закрывает обзор на то, что там спрятано. Ниже деревьев стала видна старая дорога, идущая через поле к лесу и уходящая левее, дальше от нас. Там дорога теряется в лесу. Дорога считывается по более низкой траве и колее, что так и не заросла, как две тропки в поле, идущие параллельно.

Машка тормозит, не добегая до кустарника метров тридцать. Встаёт как вкопанная, следом тормозит вся команда. Поднятый вверх кулак требует тишины. Кустарник как кустарник… Хотя нет, он более тёмный, листья не отливают салатовым на солнце. Солнце у нас за спиной, но кусты и деревья как будто поглощают свет, не пропуская его внутрь. Сквозь густые кусты не видно ничего, даже лазейки между ними.

‒ Мед-лен-но, вперёд не лазить. Гсарт, золотце, сбереги мне Светлого.

Машка плавно движется вперёд, стрела ложится на тетиву лука и остаётся в полу-натяге. Так не устаёшь и можно быстро стрелять. Чип и Дейл копируют действия эльфийки, я встаю к ним четвёртым, занимая левый бок построения. Я сильней, так пусть первым меня атакуют.

Медленно обходим кусты. За ними из травы торчит старый частокол. Штакетин не хватает, кое-где он наклонился почти до травы. В одном месте упал совсем, открывая проход. За ним видны обгоревшие остовы домов, с нашей стороны было три дома, остались только завалы обгоревшей древесины высотой в метр от земли. Остатки брёвен чёрными головешками торчат из травы.

‒ Внимательней, не нравится мне этот газон… — только после Машиных слов замечаю, что действительно: трава не зелёно-жёлтая, как в поле, а скорее грязно-серого отлива. Как будто пеплом всю присыпали.

‒ Горели давно, пепел не мог так лежать.

‒ Это не пепел. Стойте.

‒ Инферно, что знаешь? Докладывай! — она явно понимает больше меня и других. Не знаю, откуда у неё информация, но то, что она встала в десяти метрах от частокола и боится войти внутрь, наводит на определённые мысли.

‒ Это последствия войны. В книге кое-что было. Ждём всех, магов прикрываем, хилов особенно. Аптечка ‒ врага хиляем по самое не балуйся, как нежить. Должно сработать.

‒ Нежить? Ну так и фиг с ней, оборотни — лохи были.

‒ Лохи, не спорю. И мишка тут был лоховый, всего-то тридцать пятого уровня… А хочешь волкодлака сорокового? — Машкин сарказм заставляет всех напрячься. Ложиться по дури нет желающих.

Оглядываюсь. Группа игроков уже подходит к нам, мы долго тут тупили. Вот и хорошо, только не уверен, что они смогут помочь, если будет заварушка.

‒ Инферно, идём одной группой, рисковать всем отрядом дорого.

‒ Без магов смысла нет. Витька с нами, остальные ждут.

‒ Что там? — Витька оглядывает остатки деревни. Явно не понял, что произошло. Значит, Маша одна в курсе, что нас ждёт.

‒ Вить, прыгай к нам в пати, Чип и Дейл, останьтесь. Вжик, если ляжем, выводи всех в город!

‒ Я с вами, пятым пойду. Ласка выведет, если что.

Киваю в ответ, в верхнем углу зрения меняются иконки, акробаты выпали, добавился Вжик и Витька. Вот и полный набор.

‒ Я маг и лекарь, моя группа идёт с вами!

‒ Маг и лекарь? Да это же просто чудесно ‒ вам и карты в руки! Идите, мы тогда здесь подождём, — ласковый и восторженный голос Машки заставляет меня невольно подобраться и начать искать, куда бы слинять… Взгляд её глаз источает нежность и заботу, прям карамельку на палочке предлагает ребёнку. Вот только что-то те маньяки-киднепперы при этом вспоминаются, аж страшно становится. Я Машку хорошо знаю, точно бы отказался.

А вот Людмила её знает хуже, да и бесит её, что в логовах покопаться не давали первой. Видимо, решила сорвать банк, раз уж так пошло.

‒ Пошли, оружие к бою. Ратмир, прикрой меня.

В полной тишине стоим и смотрим, как группа подходит к частоколу, оглядывает окрестности и входит внутрь.

Машка смотрит им в спину непонятным нечитаемым взглядом, подняв кулак. Сама крадётся следом и замирает у частокола, что наклонился в нашу сторону. Так дело не пойдёт. Оглядев команду, понимаю, что все мои уяснили, что дело нечисто, и им безумно хочется посмотреть, что будет. Крадусь следом, одновременно приседаем под частокол, заставив нашу безумную поморщиться, только головы торчат в траве. А вот обзор у нас неплохой отсюда.

Деревня состояла из семи построек. Одно здание крупнее других частично уцелело, обгорел левый и правый угол, рухнула крыша второго этажа. А вот проход на первый этаж уцелел, как раз этот дом и стоял под охраной кустов и деревьев, судя по всему, к нему сзади примыкали ограды для скота.

Остальные дома сгорели полностью. Они располагались по три с каждой стороны дороги. Основное здание стоит как раз в кругу деревьев, и выход был напротив площади деревни. Мы сидим и наблюдаем за тем, как игроки идут между сгоревшими домами с нашей стороны. Оглянув деревню, они развернулись к уцелевшему дому и направились туда. Логично, если тут кто и живёт, то в этом доме. Да и дропу больше негде храниться.

‒ Ой, дундуки… Ой, идиоты… И нахрена они пошли за этой дурой ‒ лягут все, как пить дать…

‒ Почему? — Чип озвучил общий вопрос.

‒ Вон там видишь остатки ограды? Кладбище там было, — Машка указала на ряд деревянных треугольников, что располагался у выхода из деревни на дорогу. Ворот давно не было, и часть частокола легла в поле.

‒ И что?

‒ Вон три штуки скошены, и земля просела. Книги свои даю, что оттуда кто-то вылез. И они совершенно точно в доме ‒ там сырая земля у порога кусками лежит. А я не всё кладбище вижу…

‒ Вот чёрт… Людмила, стойте! — вскакиваю и кричу. Она меня бесит, но терять четверых бойцов по этой причине я не собираюсь. У нас нет серебра, и нам нечем успокоить нежить. Лекари сильны только втроём, по одному им