Ради безопасности страны - Вильям Козлов

— Мне терять нечего, — пожал плечами Коллинз.

— Как знать... — загадочно сказал Фрэнк. — Покажи себя!

— С моим-то знанием английского? — недоверчиво посмотрел на него Коллинз.

— Ты кто? Сенатор? — выплюнул изжеванную сигарету Фрэнк. — Речи в конгрессе будешь произносить? В баре тебя понимают, надеюсь?

— Даже на пальцах, — рассмеялся Коллинз.

— А в чертежах и без языка разберешься, — заключил Фрэнк.

Они остановились у солидного — стекло и бетон — офиса, вошли в подъезд, сунули в прорезь электронного сторожа свои жетоны. Сработали турникеты, пропуская их в длинный, устланный пластиком коридор.

— Разбежались по стойлам? — задержался у лифта Фрэнк.

Коллинз молча кивнул и пошел в глубь коридора.

— Когда соберешься перекусить, позвони! — крикнул Фрэнк.

Коллинз, не оборачиваясь, поднял руку над головой и вошел в одну из дверей.

Фрэнк, прищурясь, смотрел ему вслед.

На длинном полированном столе в кабинете Уолтера Доновена не было ни одной бумажки. Стоял лишь стакан с молоком. Доновен — седой, тщедушный, с нездоровым цветом лица — очищал яблоко фруктовым ножом. Сидящий напротив Фрэнк с интересом следил, как длинной лентой сползает на тарелку яблочная кожура.

— Продолжайте, Фрэнк. Я слушаю, — не поднимая головы, сказал Доновен.

— А что касается его намерений... — пожевал незажженную сигарету Фрэнк. — Вчера все утро торчал в супермаркете, где советские обычно закупают продукты. А сегодня опять отирался у консульства.

— Я в курсе, — кивнул Доновен. — С кем-либо из консульских в контакт не входил?

— Пока нет. Дозвониться пытался! Один раз из закусочной, второй — из аптеки. Оба раза вешал трубку, не поговорив.

— Не отвечали? — поднял голову Доновен.

— Думаю, не решался, — ответил Фрэнк.

— Считаете, еще не созрел? — аккуратно разрезал яблоко на дольки Доновен.

— Может быть, подтолкнуть? — предложил Фрэнк.

— Только осторожно, — согласился Доновен. — Материалы подготовлены?

— Пока в чертежах, — ответил Фрэнк

— Пленкой займитесь сами. — Доновен пожевал яблоко, запил молоком и болезненно поморщился. — Берегите желудок, Фрэнк!

— При нашей-то работе? — прищурился Фрэнк.

— Это вы правы, — качнул головой Доновен. — Какую только дрянь не приходилось пить!

Прикрыл глаза, вспоминая что-то, потом взглянул на жующего Фрэнка:

— Можете идти.

Фрэнк встал и пошел к двери. Доновен маленькими глотками допил молоко и откинулся на спинку кресла.

Как всегда, по вечерам в баре было шумно. Завсегдатаи облепили стойку, за столиками у стены сидели гости посолидней да случайно забредшие на огонек парочки. На экране телевизора безумствовал в окружения полуголых красоток осточертевший всем Майкл Джексон, под низким потолком слоями висел сигаретный дым, задерганная официантка металась от столика к столику с подносом, уставленным бутылками, высокими стаканами с пивом и соком.

За дальним столиком, в углу, сидели Коллинз и Фрэнк.

— Еще два мартини! — крикнул Фрэнк официантке.

— Я уже тяжел, Фрэнк! — запротестовал было Коллинз. — Достаточно!

— Пей, лошадка! — хлопнул его по плечу Фрэнк. — Что нам еще остается?

— Ты хочешь сказать, мне? — понимающе усмехнулся Коллинз.

— Тебе, мне — какая разница? — Фрэнк снял с подноса рюмки с мартини.

— Большая, — качнулся на стуле Коллинз. — Ты тут свой, я — чужой.

— Захочешь — станешь своим, — поставил перед ним рюмку Фрэнк.

— Нет, Фрэнк! — покачал головой Коллинз. — Не получится.

— Что так? — чуть сощурился Фрэнк.

— Не получится, и все тут! — упрямо повторил Коллинз.

Залпом выпил свое мартини и отставил рюмку в сторону:

— С меня хватит!

— Чего? — внимательно смотрит на него Фрэнк. — Выпивки?

— И выпивки тоже. — Коллинз помолчал. — Хочу домой!

— Выпьем еще и пойдем, — согласился Фрэнк.

— Да нет... — потер лоб ладонью Коллинз. — Я не об этом доме... Я о России!

— Вот оно что... — протянул Фрэнк. — Это пройдет.

— Нет, Фрэнк! — твердо сказал Коллинз. — Не пройдет. Не могу я здесь. Сопьюсь или повешусь!

— Так быстро это не делается, — усмехнулся Фрэнк.

— Что именно? — не понял Коллинз.

— Спиваются медленно, а чтобы повеситься, нужно свихнуться. Для этого тоже требуется время!

— Все шутишь? — искоса взглянул на него Коллинз.

— Вполне серьезно. — Фрэнк не выдержал и рассмеялся: — Шучу, конечно! А если всерьез... — Он пристально посмотрел на Коллинза. — В ваш дом так просто не возвращаются. Ты эмигрант. Хуже того, невозвращенец!

— Но меня вынудили к этому! — почти закричал Коллинз.

— Кто этому поверит? — прищурился Фрэнк. — Недоказуемо. Увы, Джордж!

Коллинз опустил голову, Фрэнк показал проходящей мимо официантке два пальца и потрепал Коллинза по плечу:

— Выкинь эту затею из головы! Выпей и забудь!

Коллинз угрюмо взглянул на него.

— Пусть со мной делают все, что хотят... Слышишь, Фрэнк? Все, что угодно! Но только там, дома!

— До чего вы, русские, сентиментальны! — вздохнул Фрэнк.

Официантка поставила на стол две рюмки с мартини, собрала пустые и ушла.

— По последней! — Фрэнк пододвинул рюмку Коллинзу. — Хочешь дружеский совет?

— Ну?

— Стань наконец деловым человеком.

— А!.. — отмахнулся Коллинз. — Это я уже слышал! — И, усмехнувшись, добавил: — Кстати, там... В России... От одной женщины.

— Значит, она была не дура! — Фрэнк понизил голос: — С пустыми руками тебе возвращаться нельзя. Какая жизнь тебя ждет? Нужно что-то такое, что доказало бы твою... Ну, я не знаю... Не лояльность даже, а нечто большее! Одного твоего желания вернуться мало!

— О чем ты? Не понимаю... — морщит лоб Коллинз.

— Придет время — поймешь!

— А все-таки? — настаивает Коллинз.

— Не стоит сейчас об этом, — махнул рукой Фрэнк. — Если действительно решишь что-то, тогда поговорим.

— Я уже решил! — стукнул кулаком по столу Коллинз.

— О’кэй! — поднял рюмку Фрэнк. — За тебя!

— Спасибо! — Коллинз в несколько глотков допил мартини и тяжело,тряхнул головой. — Слушай, Фрэнк... Давно хотел тебя спросить... Где ты выучился русскому?

— Служить в экспортно-импортной компании и не знать языка страны, с которой имеешь деловые связи? — пожал плечами Фрэнк. — Ты меня смешишь, парень!

— Ну конечно! — с трудом соображает Коллинз. — Как-то не приходило в голову.

— Ладно!.. Пора и честь знать! — поднялся Фрэнк. — Пойдем.

— Слушаюсь, ваша честь! — приложил ладонь ко лбу Коллинз.

— О, братец! — рассмеялся Фрэнк. — Ты, кажется, в хорошей кондиции! Гоп-гоп, лошадка!..

И, обняв Коллинза за плечи, повел его к выходу.

На следующий день, дождавшись ленча, Коллинз не пошел, как обычно, в закусочную напротив, а направился в супермаркет. Остановился на первом этаже, у автоматов, опустил никели, взял чашку бульона, сандвич с ветчиной и отошел в сторону, поглядывая на проходящих мимо, нагруженных покупками людей. Услышав русскую речь, подошел к мужчине в легком костюме и белой рубахе с галстуком, помогавшему молодой женщине укладывать пакеты и банки.

— Простите... — обратился он к мужчине. — Вы из советского консульства?

— Да, — поднял голову мужчина. — В чем дело?

— Видите ли... — волнуется Коллинз. — Моя фамилия Коллинз... Джордж Коллинз... Вернее, Колесников! Георгий Константинович Колесников.

— Вы — русский? — внимательно смотрит на него мужчина.

— Документы у меня на имя Коллинза. Так получилось... В общем, это долгая история... С кем я могу поговорить и как это сделать?

— Приходите в консульство... — пожал плечами мужчина. — Вас примут и выслушают.

— В какое время удобней?

— В любое. Лучше с утра. Но предварительно позвоните.

— Спасибо!

— Пожалуйста.

Мужчина кивнул Коллинзу, взял у отошедшей в сторону женщины пакеты с продуктами и направился к машине.

Коллинз постоял, разминая в пальцах сигарету, так и не закурил, выбросил смятую сигарету в урну и медленно пошел вдоль улицы.

Ровно в двенадцать, когда Уолтер Доновен допивал свой первый стакан молока, негромко зазвонил телефон. Доновен снял трубку:

— Слушаю.

— Он в консульстве, шеф! — послышался голос Фрэнка.

— Давно он там?

— Около часу. Если точно, сорок шесть минут.

— Прекрасно! — кивнул в трубку Доновен. — Пленка у вас готова?

— Да, шеф. Приступать?

— В зависимости от результата его переговоров. Но сначала вылейте на него ушат холодной воды, остудите пыл, а потом киньте приманку.

— Понял.

— И не ищите с ним встречи. Он сам вас найдет. Должен же он с кем-то поделиться своей радостью!

— Все понятно, шеф. Это вы сняли наблюдение?

— Да. Пусть попасется на свободе. Не ровен час!

— Он даже не проверяется! — слышен в сильной мембране смешок Фрэнка.

— Его могут проверить! — Голос Доновена стал ледяным. — Поэтому повторяю: не ищите с ним встречи. И сделайте так, чтобы он вас нашел не дома. Ясно?