Лихой и Мышка - Инга Леровая

Мышка повязала ленточку на запястье. Помахала рукой, надеясь поймать ветер, и опять ничего не вышло. Дорога к Лихому не открылась. Роптать и возмущаться Мышке в голову не пришло. Всю жизнь она ждала непонятно чего, часто ждала плохого, нежеланного замужества или придирок. А сейчас она ждет попутного ветра. Это приятное ожидание. Как переждать дождь. Можно промокнуть, но и польза большая от дождя. Кроме того, Мышка не одна. Пока с ней Брю и Белоух, она не должна впадать в отчаяние.

Брю, развалившийся у ее ног, вдруг поднял голову. Явно почуял кого-то, отошел в сторону и спрятался в кустах. Мышка взяла на руки котенка и прижалась к толстому дубу. Не догадалась залезть на дерево, придется встретиться с путником лицом к лицу. Теперь и она услышала быстро приближающийся цокот копыт. Всадник гнал коня во весь опор. Странно только, что в лесу так громко стучали копыта. Как будто конь мчался по твердой дороге.

— Ай, — Мышка отпрянула, когда конь вылетел прямо на нее.

— Ты? — злой Вурлик нагнулся к ней, схватил за волосы и потянул к себе. — Как смогла?

— Что смогла? — высвободиться не получалось, Вурлик держал крепко. — Отпустите. Я жена волка.

— Поганое отродье, — взревел Вурлик, с силой толкнув Мышку на землю.

Брю кинулся на обидчика из кустов как молния, зубы сомкнулись на предплечье. Защищать Мышку велел хозяин, даже ценой жизни. Вурлик бил Брю кулаком по голове, но пес только сильнее сжимал пасть. От дикого волчьего воя конь встал на дыбы и сбросил седока. Только тогда Брю отскочил и побежал за Мышкой. Они укрылись в канаве, заросшей высокой травой. И сидели там, пока не начало темнеть. В канаве стало сыро и холодно, пришлось выбраться, чтобы найти дрова и разжечь новый костер.

— Посидим так, — шепотом сказала Мышка. — Когда рассветет, пойдем дальше. Конь должен оставить следы. Мы пойдем по ним и найдем Лихого.

Под утро Мышка задремала. Глаза сами закрылись, а голова упала на спину Брю. Ничего страшного не случится, если она немного поспит. Снилась Мышке улыбка Лихого и песенка, слов которой Мышка не понимала. Сберкнижка, полная задора и огня. Наверно, уже тогда Лихой знал, что ленточка полетит в огонь. Лихой очень умный. И все знает. Брю тихонько зарычал и Мышка встрепенулась. Заморгала, потерла глаза кулачками. У почти погасшего костра, напротив нее, кто-то сидел. Со сна Мышка не сразу поняла, что это Вурлик.

— Уютного утра, — пробормотала Мышка.

— Где мой внук?

— Где?

— Не делай вид, что не знаешь, — заворчал Вурлик. — Приведи коня.

— Он убежал. Вы его испугали своим воем.

— Здесь он. Увидишь. Иди.

Мышка послушно встала. Ссориться с дедом Лихого по мелочам не стоило. Она долгие годы сидела одна в башне, а Вурлик долгие годы приказывал людям и люди ему очень надоели. И старик не догадывался, что внук у него есть. Поэтому так злится, что вниманием Лихого завладела Мышка. Незнатная сирота. Тилемах тоже бы разозлился, если бы Димитра нашла себе не ровню. Или Орест. Хотя Орест собирался на Мышке жениться. Может это не понравилось Вурлику? Что Орест порвал бумагу про свадьбу Мышки и Дэна?

— Не видишь? — старик больше не кричал, спрашивал спокойно. На тихий свист Вурлика конь отозвался ржанием. — Подержишь. Ногу повредил, сам не смогу.

— Теперь вижу, — Мышка благодарно улыбнулась. Конь умный, шел к ним сам. Только уздечки и седла на нем не было, как же его удержать?

— Ни к чему не годная, — продолжал ворчать Вурлик. — Коня за гриву возьми.

— За гриву? — столько смелости у Мышки не было. А если куснет? Или копытом? Всего несколько раз Мышка видела коня так близко. — Меня одну в башне держали. Я не научилась по хозяйству.

— Да это-то ладно, — неожиданно подобрел Вурлик. — Третий день сегодня. Трон ждать не умеет. Церемония огня, а Дэна нет. И вдруг пламя. Жрецы испугались. Набросились на дознавателей. Дэн им ленточку-то не показал. Решили, что нет ее.

— Я ленточку в огонь бросила, — смутилась Мышка. — Я не знала.

— Правильно в огонь, — кряхтя, Вурлик поднялся. Дохромал до коня. — Возвращаться надо. Помогай.

Зажмурившись, Мышка зажала в кулаке гриву, как велели. Вурлик оперся о ее плечо здоровой рукой и сумел сесть на коня. Потребовал, чтобы Мышка села сзади него. Доверия старик не вызывал, мог и напакостить, усадьбу же порушили, но Мышка решилась. Все ближе она к Лихому будет. Котенка сунула в рюкзак, сама залезла на поваленное дерево и кое-как взобралась на коня. Похвалила мужа за удобную одежду. Как бы она в платье справилась с такой задачей. Вурлик сразу пустил коня вскачь, не думая, каково придется Мышке.

— Ай!

— Не пищи, — рыкнул старик и Мышка затихла. Только оглянулась, успевает ли за ними пес.

В кромешной темноте они въехали в город, Мышка поняла это по изменившемуся цокоту копыт. Она измучилась и устала. Всю дорогу боялась свалиться, до боли в пальцах вцеплялась в куртку Вурлика и молила Домовяку о помощи. Не осталось сил думать тревожные мысли. Куда бы ни повез ее Вурлик, Мышка безропотно приняла его решение. Так былинка склоняется под ветром, не имея собственной воли. Ветер наиграется и улетит, а былинка будет продолжать расти. Скрипнула калитка, кто-то похлопал коня по шее и отвел в конюшню. Мышка не могла разобрать, о чем говорили встретившие их люди.

— Кто это? — чья-то рука поднесла фонарь к лицу Мышки. Другие руки сняли ее с коня и поставили на землю. — Нашел в лесу?

— Нашел. В дом нельзя, — тихо рыкнул Вурлик.

— А куда?

Молчание Мышка расценила как угрозу. К ней отнеслись настороженно, даже с опаской. Она поискала глазами Белобрюха. Он стоял у входа в конюшню, дергал ушами, но внутрь не входил. Наконец, какая-то старуха растолкала окруживших Мышку мужиков и подала ей черную тряпку. Платье. Простое, без рукавов. По подолу оборка. Наверно, я выгляжу странно, догадалась Мышка. Этот костюм ей подарил Лихой, непривычно людям, вот они и удивились. Она робко улыбнулась и поклонилась.

— Уютной ночи, вам.

— И тебе девонька, — старуха щурилась, разглядывая Мышку в тусклом свете фонаря. — А ну все разошлись. И гробину тащите!

Старуху послушались, разбежались, кто куда, загремели по углам. Взяв Мышку за руку, старуха повела ее в полной темноте вглубь двора. Мышка ступала осторожно, боялась запнуться, а старуха шла себе как днем, широкими шагами, и тянула Мышку за собой. Они дошли