Гарри Поттер и Огненная Чаша - Джоанн Роулинг

Каркаров поманил одного из своих учеников. Юноша прошёл мимо Гарри, и тот на мгновение увидел большой крючковатый нос и густые чёрные брови. Чтобы узнать этот профиль, ему вовсе не нужны были ни щипок Рона, ни его шипение в ухо:

— Гарри — это же Крум!

Глава 16

ОГНЕННАЯ ЧАША

— Я не верю собственным глазам! — протрясённо воскликнул Рон, в толпе учащихся «Хогварца» поднимаясь по лестнице позади делегации «Дурмштранга». — Это же Крум, Гарри! Виктор Крум!

— Боже ты мой, он же всего-навсего квидишный игрок, — сказала Гермиона.

— Всего-навсего квидишный игрок? — Рон посмотрел на неё так, словно теперь не верил собственным ушам. — Гермиона, да он же один из лучших Ищеек в мире! Я представления не имел, что он ещё учится в школе!

Продвигаясь по вестибюлю в направлении Большого зала, Гарри видел, как Ли Джордан пританцовывает на цыпочках, чтобы лучше рассмотреть затылок Крума. Несколько девочек из шестого класса судорожно рылись на ходу в карманах: «Вот ужас, у меня нет с собой ни одного пера!!» — «Как ты думаешь, он согласится расписаться у меня на шляпе губной помадой?»

— Честное слово, — с высокомерным презрением произнесла Гермиона, когда они миновали девочек, пререкающихся из-за губной помады.

— Я тоже постараюсь получить у него автограф, если получится, — заявил Рон, — Гарри, у тебя случайно нет пера?

— Не-а, они наверху, в рюкзаке, — ответил Гарри.

Они прошли к гриффиндорскому столу. Рон специально позаботился о том, чтобы сесть лицом к двери, поскольку Крум и его товарищи ещё толпились у входа, видимо, не понимая, куда им следует садиться. Ребята из «Бэльстэка» решили сесть за стол «Равенкло». Они с мрачными лицами оглядывали Большой зал. Трое по-прежнему прижимали к головам шарфы и шали.

— Здесь вовсе не так холодно, — раздражённо бросила наблюдавшая за ними Гермиона. — И вообще, почему они не взяли с собой мантии?

— Сюда! Идите садитесь сюда! — зашептал Рон. — Сюда! Гермиона, придвинься, освободи место…

— Что?

— Всё, уже поздно, — горько вздохнул Рон.

Виктор Крум и другие дурмштранговцы уселись за стол «Слизерина». У Малфоя, Краббе и Гойла сделался на редкость самодовольный вид. Пока Гарри смотрел на них, Малфой наклонился вперёд, чтобы поговорить с Крумом.

— Давай-давай, подлизывайся, Малфой, — ядовито зашипел Рон. — Я уверен, Крум видит тебя насквозь… наверняка он привык, что к нему все липнут… а где, как вы думаете, они будут спать? Можно предложить им нашу спальню, как ты считаешь, Гарри?… Я мог бы уступить ему свою постель и поспать на раскладушке…

Гермиона фыркнула.

— У них более довольный вид, чем у бэльстэковцев, — заметил Гарри.

Снимая свои меха, ученики «Дурмштранга» с интересом смотрели на звёздный потолок; некоторые брали со стола золотые тарелки и кубки и вертели их в руках, явно впечатлённые роскошью.

Возле учительского стола суетился Филч, расставляя дополнительные кресла. По торжественному случаю смотритель надел старый замшелый фрак. Гарри удивился, что Филч добавил четыре кресла, по два с каждой стороны от Думбльдора.

— Приехало только два человека, — поднял брови Гарри. — Почему же Филч принёс четыре кресла? Кто ещё должен приехать?

— А? — ничего не понимая, переспросил Рон. Он пожирал глазами Крума.

Когда все учащиеся расселись за столами своих колледжей, в зал вошли учителя и тоже стали по очереди занимать места за центральным столом. Последними стояли профессор Думбльдор, профессор Каркаров и мадам Максим. Увидев свою директрису, бэльстэковцы вскочили. Кто-то из «Хогварца» засмеялся. Бэльстэковцев это совершенно не смутило; они не сели, пока мадам Максим не опустилась в кресло слева от профессора Думбльдора. Думбльдор, между тем, остался стоять. В Большом зале воцарилась тишина.

— Добрый вечер, леди и джентльмены, призраки, а самое главное — дорогие гости, — залучился улыбкой Думбльдор, глядя на иностранных школьников. — Мне выпала особая честь приветствовать вас в стенах «Хогварца». Надеюсь, что ваше пребывание здесь будет приятным, что вам будет у нас хорошо и уютно.

Одна из девочек «Бэльстэка», всё ещё придерживающая ладонями кашне на голове, издала явственный иронический смешок.

— Не нравится — не оставайся! — прошептала Гермиона, ощетинившись.

— Официальное открытие Турнира состоится в конце пира, — объявил Думбльдор, — а сейчас прошу вас наслаждатся едой и напитками и вообще — будьте как дома!

Он сел. К нему немедленно наклонился Каркаров, и они погрузились в оживлённый разговор.

Посуда на столе, как всегда, волшебным образом наполнилась кушаниями. Домовые эльфы превзошли самих себя; раньше Гарри никогда ещё не видел такого разнообразия блюд, и среди них было несколько очевидно иностранных.

— А это ещё что такое? — Рон показал на огромное блюдо, наполненное чем-то вроде тушёных моллюсков, которое стояло рядом с пудингом с мясом и почками.

— Буйабес, — сказала Гермиона.

— Будь здорова, — пожелал Рон.

— Это по-французски, — объяснила Гермиона, — я ела это на каникулах прошлым летом, попробуй, это вкусно.

— Я и так тебе верю, — и Рон положил себе пудинга.

Хотя приехало от силы человек двадцать гостей, создавалось впечатление, что Большой зал до отказа набит народом; может быть, потому, что цветная форма слишком ярко выделялась на фоне чёрных хогварцевских роб. Кстати, под мехами учеников «Дурмштранга» обнаружилась форма глубокого, кроваво-красного цвета.

Через двадцать минут после начала пира в дверь за учительским столом бочком протиснулся Огрид. Он проскользнул в своё кресло на краю стола и помахал Гарри, Рону и Гермионе сильно забинтованной рукой.

— Драклики в порядке, Огрид? — прокричал Гарри.

— Отлично, — счастливым голосом прокричал в ответ Огрид.

— Кто бы сомневался, — тихо пробурчал Рон. — Похоже, они наконец-то выяснили, какая еда им нравится. Пальцы Огрида.

В этот момент чей-то голос произнёс:

— Извиньите, пошалуйста, ви есчё будьете буйабес?

Это была та девочка, которая засмеялась во время речи Думбльдора. Она наконец-то сняла с головы кашне. Завеса серебристо-золотых волос ниспадала почти до самой её талии. У неё были огромные синие глаза и очень белые, ровные зубы.

Рон побагровел и, разинув рот, уставился на девочку. Хотел ответить, но у него не вышло ничего, кроме слабого бульканья.

— Нет, возьмите, — Гарри подвинул блюдо к девочке.

— А ви ужье закончили?

— Да, — беззвучно пролепетал Рон, — да, это очень вкусно.

Девочка взяла блюдо и осторожно понесла его к столу «Равенкло». Рон таращился ей вслед с таким видом, как будто никогда в жизни не видел девочек. Гарри захихикал. Этот звук вернул Рона в чувство.

— Она же вейла! — хрипло выдохнул он.

— Ничего подобного! — поджала губы Гермиона. — Кроме тебя, никто больше на неё не пялится как идиот!

Это была не совсем правда. Многие мальчики поворачивали головы вслед длинноволосой красавице, и некоторые их них временно столбенели, в точности как Рон.

— Говорю вам, это не обыкновенная девочка! — Рон отклонился немного вбок, чтобы не потерять её из виду. — В «Хогварце» таких не делают!

— В «Хогварце» тоже делают всё что надо, — не подумав, брякнул Гарри. Так уж случилось, что Чу Чэнг сидела совсем недалеко от девочки с серебристыми волосами.

— Когда к вам обоим вернётся способность нормально видеть, — оживлённо сказала Гермиона, — вы узнаете, кто только что приехал.

Она показала на учительский стол. Два пустующих кресла наконец-то были заняты. Со стороны профессора Каркарова сел Людо Шульман, а мистер Сгорбс, начальник Перси, сел около мадам Максим.

— Что они здесь делают? — изумился Гарри.

— Это же они занимались организацией Тремудрого Турнира, — отозвалась Гермиона. — Думаю, они захотели присутствовать на открытии.

Когда подали сладкое, ребята заметили ещё некоторое количество незнакомых кушаний. Рон внимательно изучил бледное бламанже, а затем аккуратно передвинул на несколько дюймов вправо, так, чтобы его было видно со стола «Равенкло». Однако, девочка, похожая на вейлу, видимо, наелась и больше не подходила.

Потом золотые тарелки заблистали чистотой, и Думбльдор снова встал со своего места. Зал в волнении замер. По телу Гарри пробежала приятная дрожь — интересно, что сейчас будет? Через несколько стульев от него Фред с Джорджем выжидательно наклонились вперёд и внимательными глазами впились в Думбльдора.

— Час пробил, — объявил тот, улыбаясь целому морю повёрнутых к нему лиц. — Тремудрый Турнир начинается. До того как внести ларец, я хотел бы сделать некоторые пояснения…

— Внести что? — не понял Гарри.

Рон пожал плечами.