Боевой Космос - Йен Дуглас

— Я — «Ангел-Один-Три», меня сильно обстреливают из юго-западного квадрата зоны высадки! Нам нужна огневая поддержка!

— «Ангел-Один-Три», БИЦК вас понял, — произнес другой голос. «Звездные стражи» — кодовое имя БИЦК на борту «Рейнджера». — Группа «Когти», это «Звездные стражи». Подлетите к цели и поддержите группу «Ангелы», сможете это сделать?

— «Звездные стражи», вас понял, — ответил майор Готье. — Ребята, это — наша задача. Подлетаем!

Александер мысленно щелкнул по иконке. Заработала плазма, и его тут же вдавило в кресло. Затем, направив истребитель в бой, он снова оказался в невесомости. В его ноумене сначала четко высветились изображения шестнадцати транспортов. Вскоре они выросли в размерах, затем промелькнули мимо и исчезли за кормой. Александер продолжал проверять поступающие данные. На полпути он мысленно прикажет своему «Звездному ястребу» замедлиться, а потом резко затормозить, рассчитывая подойти вплотную к поверхности Колеса по касательной на небольшой скорости. Тогда он смог бы маневрировать над зоной высадки с помощью коротких включений двигателей управления.

По крайней мере так их доставят назад на борт «Рейнджера».

Конечно, «ни один план сражения никогда не выдерживает столкновения с врагом… »

Отделение В, Первого взвода роты «Альфа», Транспорт 1–2 На подлете к месту высадки, 12:26 часов по бортовому времени

Сработали, замедляя движение транспорта по направлению к Колесу, надфюзеляжные двигатели управления транспортом, и второе отделение роты «Альфа» устремилось через открытый люк в свободный полет на скорости пять метров в секунду. Гарроуэй зажмурился от внезапно ударившего в глаза резкого света двух солнц Сириуса. Лишь спустя несколько секунд поляризаторы забрала немного затемнили картину.

Бушевавшее вокруг сражение казалось невообразимо тихим. На расстоянии пяти километров от Колеса он видел беззвучно вспыхивающее яркое пламя. Гарроуэй не мог видеть позитронные лучи врага или лазерный огонь морских истребителей, но ощущал отдельные, бившие по глазам взрывы. Вспышки, должно быть, действительно были очень яркие, если пробивались через поляризованное забрало.

— Какого черта, они стреляют? — задавался вопросом он. — У нас лишь тридцать два истребителя.

Нет, меньше. Он слышал, что ЭВМИ-5 на днях потеряла в сражении целых четыре.

Тут он понял, что пространство между ним и Колесом должно быть заполнено приманками и беспилотными разведзондами. Множество целей.

«Надеюсь, целей достаточно много, что они не заметят нас», — подумал он, полагаясь на старинный принцип безопасности больших чисел.

Пара ярких звезд вылетела справа из-за спины Гарроуэя. Вспышки пронеслись мимо с неуловимой для глаза быстротой, так что он едва успел их заметить, но потом, снижаясь в направлении Колеса, они начали замедляться. Он понял, что замедление вызвано дальностью расстояния. Это были ракеты, выпущенные с одного из кораблей поддержки, который находился примерно в ста километрах или даже дальше. «Храбрый» и «Нью-Чикаго» вели беспрерывный интенсивный обстрел цели лазерами, ракетами и снарядами электромагнитных пушек.

Пара сгустков белого света вспыхнула на поверхности Колеса, достаточно яркие, чтобы на мгновение скрыть примерно четверть зоны высадки. «Гады», по всей видимости, попали под адский обстрел. Это странным образом успокаивало, хотя Гарроуэй понимал, что у морских пехотинцев нет возможности убедиться в эффективности огня.

Странно, но Гарроуэй не ощущал движения. Он отцепился от Иглтона, который находился слева от него, и увидел летевшую справа Анну Гарсию. Двадцать морских пехотинцев первого взвода отделения «Браво» медленно разлетались в стороны, но вокруг них не было никаких ориентиров, позволяющих понять, что они движутся. Транспорт внезапно выскользнул у них из-под ног.

Теперь впереди — «сверху» — было полностью видно Колесо, закрывающее большую часть другой стороны неба.

Они все еще находились в восьми километрах от поверхности Колеса. Отсюда зона высадки, обозначенная в ноумене зеленым прямоугольником, располагалась на круге Колеса приблизительно на семи часах. Цель была достаточно велика; ширина Колеса составляла километр или чуть более. Таким образом, перед ними простирался приблизительно миллион квадратных метров поверхности возможной высадки.

Тем не менее отсюда все это представлялось скорее невероятным. Гарроуэй вспомнил старое сравнение летчиков, заходивших на посадку на морские авианосцы несколько столетий назад. Посадка на палубу авианосца напоминала попытку приземлиться на почтовую марку посреди океана. Гарроуэй не знал, каков размер «почтовой марки», но сравнение наводило на мысль о чем-то крохотном и ненадежном, затерянном в необъятной пустоте. Как зона высадки роты «Альфа». Он проверил данные своего дозиметра, считав пару ярко горящих красных чисел в нижнем правом углу своего ноумена. Это беспокоило его не меньше, чем мысли о самом бое. Уровень фонового излучения в системе Сириуса был высоким, таким же высоким, как на Европе, вращающейся вокруг Юпитера как раз за пределами пояса Ван Аллена или даже выше. На Европе все действия человека были ограничены частями мира, защищенными от макрочастиц радиации самой луной, и все корабли и здания на поверхности защищены магнитными полями для отвода случайной радиации. Корабли эскадрона МЗЭП имеют подобную защиту, но человек в открытом космосе в вакуумном бронированном скафандре получал постоянную дозу сильной радиации, излучаемой расположенными поблизости двумя очень горячими звездами. Доза небольшая, но происходило накопление. Предел облучения морских пехотинцев составлял четыре часа. После этого они должны либо укрыться под защиту топливных баков на борту «Чапультепека», либо под защиту транспортов, либо в самих пространственно-временных Вратах, где, по-видимому, существовали обитаемые помещения, защищенные неизвестными средствами на базе высоких технологий.

При невысокой скорости полета, составляющей пять метров в секунду, они покроют оставшиеся восемь километров за двадцать шесть с половиной минут. Это оставит им три с половиной часа времени пребывания на поверхности.

Конечно, в бою двадцать шесть минут — целая вечность.

И во всей вселенной не было ничего, что они могли бы сделать в это время, кроме как ждать, смотреть и надеяться, что «гады» их не заметят.

Истребитель «Звездный ястреб» «Коготь-Три» Пространственно-временные врата Сириуса Зона высадки, 12:45 часов по бортовому времени

После долгих минут полета Александер вывел свой «Звездный ястреб» над передней поверхностью Колеса, определяя местонахождение целей и обстреливая их огнем лазера и скорострельной пушки. Помимо стандартного переднего лазера «Звездного ястреба» мощностью 800 мегаватт, он использовал установленные на подвеске под правым крылом спаренные лазеры 2-К с импульсом МВт, а также 30-миллиметровую скорострельную пушку М-82 «Торхаммер», стрелявшую 280-граммовыми разрывными снарядами со скоростью десять выстрелов в секунду.

Несмотря на эффективность вооружения «Звездного ястреба», применяемого против пехоты на открытых пространствах или даже в стандартных бункерах и фортах, к сожалению, было трудно измерить его реальный эффект при атаке на Колесо.

К настоящему времени вся внешняя поверхность инопланетного сооружения и часть его внутренней конструкции были нанесены на карту датчиками, рассеянными повсеместно в районе боевых действий.

В ноумене Александера компьютерная графика изобразила стреляющие орудийные башни, теплоотводы, проходы и различные конструкции неизвестного назначения.

Особенно интересны были странной формы удлиненные купола наподобие башенок, стрелявшие позитронными лучами. В сознании Александера они были выделены ярко-красными треугольниками, причем все они испускали мощный магнитный поток.

— «Коготь-Шесть», это «Коготь-Три», — произнес он, заходя над краем зоны высадки в обширное центральное отверстие Колеса. — Вижу цель, сектор один пять. Нахожусь над ней.

— «Третий», вас понял. Опасайтесь толчков.

— Вас понял. — Сделав мысленный щелчок по гашетке, он произвел лазерный залп. Над целью вспыхнул яркий свет.

Его космический истребитель на мгновение завис над внутренним краем конструкции, затем вошел в пространство над центральным отверстием восемнадцатикилометрового Колеса. Внезапно у Александера скрутило живот; он понял, что пересек градиент силы тяжести, почувствовав при этом тот самый толчок, о котором его только что предупреждали. Шесть, мгновенно пронеслось в голове. «Звездный ястреб» резко стал падать, и пилот запустил подфюзеляжные двигатели малой тяги, чтобы компенсировать ускорение.