Светские манеры - Рене Розен

Глава 30

Альва

Альва сильно рисковала. Она завлекла миссис Астор на тропинку из хлебных крошек, которая вела от дома гранд-дамы прямо к Petit Chateau, и та пошла по ней. Но теперь Альва волновалась и паниковала; нервы звенели как натянутая тетива. Она срывалась на детей и на прислугу, что наполняло ее чувством вины, отчего она нервничала еще больше.

Альва опять взглянула на часы, стоявшие на камине, – в четвертый раз за последние пять минут. Сейчас, наверно, Каролине Астор доставили ее приглашение. А дальше что? Приедет ли она на бал? Или порвет приглашение? Можно только гадать. Если бы кто-то из репортеров видел накануне у ее нового дома экипаж Асторов, это была бы хоть какая-то гарантия. Но в утренних газетах о визите миссис Астор в Petit Chateau не упоминалось. Велик был соблазн самой сообщить об этом журналистам, но она сомневалась, что это мудрое решение. Ее инициатива могла бы произвести обратный эффект. Альва была парализована и в конце концов пришла к выводу, что не стоит форсировать события: лучше подождать и посмотреть, что из этого выйдет. Если миссис Астор приедет на бал, значит, ее план удался. Если не приедет, значит, Альва только разозлила ее и окончательно свела к нулю свои шансы получить доступ в высший свет. Что, главным образом, и останавливало ее от того, чтобы самой уведомить прессу.

Ирония заключалась в том, что она многие годы ждала визита миссис Астор, и вот когда гранд-дама снизошла до нее, Альва не удосужилась принять высокую гостью. А все потому, что в это время у нее находился Джеремайя. В тот день она заметила его у ворот своего дома. В первую минуту Альва даже не узнала дядю мужа в высоком исхудалом бородатом мужчине в несуразном костюме. Приняла его за бродягу, пока не присмотрелась.

– Что с тобой стряслось? – спросила она, поспешив завести его в дом, пока кто-нибудь не увидел. С близи он выглядел еще ужаснее. Волосы свалялись, под глазами пролегли темные круги, на щеках и подбородке – ссадины. – Подрался? Сильно пострадал?

Вместо ответа Джеремайя рассмеялся и, насвистывая сквозь зубы, стал рассматривать сводчатый потолок.

– Хотел до бала своими глазами увидеть твой дворец.

– Что случилось? – не унималась Альва.

Джеремайя огляделся, словно проверял, нет ли еще кого поблизости.

– Ты как-то сказала: «Если тебе однажды что-то понадобится…». – Он хмыкнул. – Вот мне и понадобилось.

– Что? Все, что угодно.

– Мое наследство? Помнишь те двести тысяч долларов? Так вот… – он небрежно развел руками, – …их больше нет.

– Вообще? – Альва наградила его недовольным взглядом, будто он обманул ее надежды. Она и впрямь была разочарована. Джеремайя знал, что мог рассчитывать только на завещанные ему двести тысяч, других денег ждать было неоткуда. Альва не собиралась спрашивать, на что он их потратил.

– Я сломлен, – рассмеялся Джеремайя. – Как выяснилось, моя репутация в этом городе полностью уничтожена. – Он рухнул в кресло и опустил голову в ладони. Его бравада сменилась паникой. – Я очень много задолжал самым разным людям. – Из его горла вырвался мучительный всхлип. – Меня избили, – забормотал он, – пригрозили убить, если не расплачусь. Может, это и неплохая идея, – невесело усмехнулся Джеремайя. – Я же говорил, что мертвый буду стоить больше, чем живой.

– Сколько ты задолжал?

– Я уже занял все, что смог. И беднягу Джорджа тоже обчистил. Разрушил его жизнь. А я ведь никогда не желал ему зла. Я люблю его. Правда.

Альва схватила его за руку, заставляя сосредоточиться.

– Сколько ты задолжал?

Он в ответ покачал головой.

– Джеремайя, о какой сумме идет речь?

– Тысяч девяносто, – пожал он плечами, – приблизительно.

Зная Джеремайю, его приблизительно могло подразумевать еще девяносто тысяч. Альва достала из своего тайника – шляпной коробки – 10 тысяч долларов, которые копила много лет, и отдала деньги Джеремайе. – Это поможет тебе продержаться, пока я достану остальную сумму.

– И где ты ее возьмешь? Вилли не даст тебе ни цента, если ты попросишь деньги для меня. К тому же твой грандиозный бал требует больших затрат.

– Об этом не волнуйся. Продам какую-нибудь картину или что-то из драгоценностей. – В новый дом они въехали всего пару недель назад. За исключением гардероба, который еще не доставили из Парижа, и одного гобелена из Ниццы, каждая вещь в убранстве дома уже находилась на своем месте. Эти два предмета обстановки можно было бы вернуть, а сэкономленные деньги – отдать Джеремайе, подумала Альва, – Остальное как-нибудь достану, – обнадежила она его. – Но ты пообещай, что перестанешь торчать в барах и играть в покер.

Так и получилось, что миссис Астор приехала именно в тот час, когда Альва принимала Джеремайю. Дворецкому она велела, чтобы ее не беспокоили ни при каких обстоятельствах. После ухода Джеремайи она узнала, что к ней заезжала миссис Астор, и распереживалась, думая, что упустила свой шанс. Но потом, поразмыслив, пришла к выводу, что это даже к лучшему. Она набила себе цену и заодно вынудила миссис Астор отведать собственную пилюлю.

* * *

На следующий день после обеда Альва готовилась принимать в своем доме представителей прессы – репортеров «Нью-Йорк таймс», «Таун топикс» и других газет. Она хотела показать им Petit Chateau, чтобы еще больше раздуть шумиху вокруг ее костюмированного бала. Те репортеры всегда хорошо относились к ней, и она отвечала им благодарностью. Не забывала поздравить с днем рождения, не упускала случая подарить тому или другому красивые часы, пару запонок, бутылку дорогого бренди.

В два часа дворецкий запустил в дом группу журналистов. Альва поприветствовала каждого персонально, словно принимала гостей на некоем официальном мероприятии. Отвечая на вопрос о муже, она объяснила, что Вилли Кей скоро присоединится к ним. Что его срочно вызвали к отцу, но она ожидает его возвращения с минуты на минуту. Пока Альва проводила для репортеров экскурсию по дому, те засыпали ее вопросами о почетной гостье и меню, интересовались, в каком костюме будет хозяйка и какие подарки она приготовила для гостей.

Интервью продолжалось, а Вилли все не объявлялся. Альва была возмущена: он ведь знал, как это важно для нее. Вопросы постепенно иссякли, и, когда они вернулись к отправной точке экскурсии, журналисты, так и не дождавшись Вилли, стали один за другим прощаться с ней.

Наконец муж возвратился. Разъяренная, Альва спустилась по парадной лестнице и остановилась как вкопанная, увидев его лицо.

– В чем дело? Что случилось? – спросила она с замиранием сердца.

– Дядя Джеремайя.

Альва оцепенела, а в голове, словно вихрь, проносились самые разные предположения. Неужели Вилли узнал, что она помогала Джеремайе погасить карточные долги? Или, может, его опять избили? Может быть, он в больнице…

– Мне очень жаль, – произнес Вилли, подходя к ней.

Она посмотрела ему в глаза, и у нее мороз пробежал по коже.

– Мне очень жаль, – повторил он, качая головой. – Сегодня утром дядю Джеремайю нашли мертвым в его гостиничном номере.

Альва охнула, резко втянув в себя воздух, отчего все тело пронзила боль. Схватившись за перила, она