Пепел и пыль - Анастасия Усович

— Рассказывай!

Лена приглушённо смеётся. Ваня первый обнимает её, крепко прижимая к себе: одна рука на затылке, вторая — на талии. Лена обвивает своими руками Ванины плечи.

— Я рад, что с тобой всё в порядке, — говорит Ваня.

— Я тоже, — отвечает Лена.

— Ну и я, — решаю всё-таки вмешаться.

Ребята вздрагивают. Они что, успели уже обо мне позабыть?

— Слава, — протягивает Лена. Прикидывает, наверное, правильное ли имя всплыло у неё в памяти. — Привет.

— Привет, — я поднимаюсь со стула. С Леной мы познакомиться так и не успели толком, поэтому я в качестве приветствия я обхожусь рукопожатием. — Здорово, что тебе уже лучше.

— Спасибо, — отвечает Лена. Она пожимает мою руку, умудряясь при этом всё ещё оставаться в объятьях Вани. — Ты сегодня с миротворцами, как я погляжу.

Она имеет в виду мою одежду. Я киваю. На этом существенная часть нашего разговора заканчивается, и он превращается в диалог между Ваней и Леной. Я не мешаю; завтракать и подслушивать меня всецело устраивает.

Когда мы заканчиваем, как раз звенит будильник. Мне нужно найти кого-нибудь из миротворцев, и я решаю проверить, не вернулся ли Марк. Разделяюсь с Ваней и Леной, которые поднимаются выше, оставляя меня на третьем этаже. Дверь в комнату «Альфы» плотно закрыта; после того, как прозвенел будильник, оттуда ещё явно никто не выходил. И, вероятно, не входил. И всё же я решаю попробовать.

Громко стучусь и жду, но мне никто не открывает. Тогда я дёргаю за ручку и заглядываю внутрь. Звук музыки смешивается здесь со звуком включённой воды, доносящейся из открытой ванной комнаты. Виола спит себе преспокойно, похоже, совсем ни на что не обращая внимания. Ни Марка, ни Бена я не вижу.

— Эй? — шёпотом окликаю я.

В ответ ничего. Тогда я проскальзываю внутрь, осторожно прикрывая за собой дверь. В ту же секунду выключается вода, и остаётся только музыка. Песня мне знакома: что-то из очень далёкого прошлого… Когда вспоминаю, едва сдерживаюсь, чтобы не произнести название группы вслух. В этот же момент из ванной, пританцовывая, выходит Бен в одном только полотенце, повязанном на бёдрах. Он придерживает его правой рукой, а левой ерошит мокрые от душа волосы. Мой взгляд падает на его правый бок. Точнее, на татуировку. Чёрно-серый орёл, расправивший крылья. В его когтях меч, а над головой — звёздное небо.

— Матерь Божья! — вскрикивает Бен, замечая меня. — Ты что здесь делаешь?

Вместе с этим он сильнее стискивает в пальцах полотенце.

— Крутая татушка, — говорю я, игнорируя его вопрос.

Бен отворачивается к стулу и пытается одной рукой отыскать в куче одежды что-то определённое.

— Только давай обойдёмся без вопросов типа: «Больно ли было?», «Дорого ли стоило?» или «А мать твоя знает, что ты сделал с её ребёнком?», — комментирует он мои слова.

— Даже не собиралась.

Бен оборачивается. Бегло оглядывает меня с ног до головы.

— Миленький наряд, — произносит он саркастично.

— Ты вообще стоишь сейчас в одном полотенце, — парирую я.

— И заметь, выгляжу куда лучше тебя.

Я вопросительно выгибаю одну бровь, Бен в ответ мне кривит губы в улыбке уголками вниз. Он продолжает притоптывать ногой в такт играющей песне, и когда замечает, что я, в свою очередь, замечаю это, немного приподнимает подбородок и смотрит мне в лицо, будто свысока.

— Марк ещё не вернулся? — я разрываю наш бессмысленный зрительный контакт и перевожу взгляд на кровать Марка.

— Неа.

— Ладно, — кусаю губы.

Нужно уходить, разговаривать нам всё равно больше не о чём. Но сейчас и именно в самый ненужный момент и самым ненужным человеком во мне вдруг просыпается девчонка. Я скольжу взглядом по голой спине Бена, по рукам и по той часть пресса, которая мне видна. Парень в отличной форме. Я бы сказала, в прекрасной. Мне уже удосужилось увидеть полуголого Марка, и он хрупкий, как птичка. Бен же, по большей степени, медведь. Или шкаф.

— Эй! — Бен щёлкает пальцами возле своего лица. — Женщина! Мои глаза здесь!

— Да-да, — рассеяно бормочу я и пулей вылетаю из комнаты, пока чего ещё не ляпнула.

Если нет Марка и Саши, то из знакомых мне миротворцев остаётся только Полина. Поэтому я иду в комнату «Беты», по пути пытаясь привести мысли в порядок. И мне везёт — в этот раз я нахожу нужного человека на его месте.

— Смотрите, кто уже не спит! — мягко восклицает Полина.

Это не сарказм, Полина действительно удивлена и действительно рада меня видеть.

— Утро доброе? — с сомнением спрашиваю я.

Так же обычно по утрам со мной здоровается Даня. Он знает, что мне всегда нужно время, чтобы решить, доброе ли оно или, как бывает в 99,9 % случаях, совсем нет.

— Доброе, — подтверждает Полина.

Она уже одета и явно готова идти на завтрак.

— Я поела, — предупреждаю я.

— Молодец. Тогда давай встретимся минут через пятнадцать во внутреннем дворике, хорошо?

Она выскакивает в коридор, попутно цепляя меня за локоть в дружеском жесте. Я выглядываю в образовавшийся проём и вижу, что у лестницы Полину уже встречает Максим. Вместо приветствия они целуются. Я пытаюсь представить Бена на месте Максима, но у меня получается полнейшая ерунда. В какой-то момент мозг играет злую шутку, и я представляю Бена на месте Полины. Это смешнее и ещё бредовее. А всё потому, что я понимаю — Бен мог бы встречаться разве что с самим Беном, потому что никого сильнее себя он всё равно никогда любить не будет.

Не знаю, чем можно занять себя на пятнадцать минут, поэтому решаю позвонить Лие, чтобы убедиться, что за ночь ни ведьма, ни феникс не убили друг друга. Абонент оказывается недоступен, что странно, потому что Лия всегда следит за тем, чтобы батарея была заряжена, и даже носит с собой запасную. Я в смятении. Набираю номер ещё раз, и ещё, и ещё.

Недоступен.

Стоит волноваться?

Сегодня пятница, учебный день, но сейчас нет ещё и девяти, что значит — подруга должна быть дома. Максимум — в дороге.

Тогда я, совершенно не думая, набираю новый контакт — номер Дани. И в этот раз не успеваю очнуться и сбросить вызов, когда на другом конце провода раздаётся голос.

— Смотрите-ка, кто-то соизволил позвонить своему единственному брату!

— Привет.

— Тебе не стыдно? Два дня прошло, между прочим! Могла бы и разбудить утром, когда уезжала.

— Дань…

— Ну правда! Мама сказала, чтобы я сам не звонил, вдруг помешаю твоей научной выставке. Кстати, о ней. Почему ты не сказала мне, что готовишь проект?

— Можешь успокоиться хоть на секунду? — прошу я.

Даня судорожно