Принцесса лилий - Юлия Галанина

Жаккетта и сама удивлялась, как, казалось бы, забытые за ненадобностью сведения, сообщенные мессиром Марчелло в одну из горячих ночей в башне, всплыли в памяти, когда пришла нужда.

Она принялась аккуратно собирать невзрачную, но грозную травку.

Пока Жаккетта гуляла по фруктовому саду, любви виконта пришлось отведать Жанне.

Но, похоже, Волчьему Солнышку больше нравилось пугать ее своими выходками, чем терроризировать в постели.

Время в объятиях виконта Жанна пережила.

Просто лежала бревном и смотрела в потолок — туда, где сходились полотнища балдахина, расслабленная как желе. И считала про себя: раз-два-три, вздох, раз-два-три, вздох.

Узоры на полотнищах колыхались туда-сюда.

«Скоро кончится… — повторяла про себя, как заклинание, Жанна, — скоро кончится, скоро кончится…»

На ее счастье, во время овладения Жанной виконт не выл, просто не догадался. Тогда бы все прошло куда интереснее!

А так Жанна сама себе напоминала вареную морковь. И горько радовалась.

Теперь, когда яд был практически в руках, Жаккетта почувствовала себя значительно увереннее и принялась обдумывать план его употребления.

Моральная сторона вопроса ее не волновала, и совесть не думала зудеть над душой.

Жаккетта так сформулировала свое кредо:

«Раз Волчье Солнышко удерживает меня и госпожу Жанну в замке против нашей воли, то мы, со своей стороны, должны принять все меры, чтобы очутиться на свободе.

А орудие каждый выбирает по силам и средствам. Сильные могут позволить себе открытую борьбу, слабые — бьют исподтишка. Их борьба незаметней, зато беспощадней.

Всегда лучше иметь сильного врага, презирающего слабые методы борьбы. Меньше шансов, что погибнешь от предательство, яда, удара из-за угла…

Виконт выбрал себе слабых противников. Ему хуже».

Так думала Жаккетта.

Пока у нее получалось, что пользы от отравления Волчьего Солнышка особой не было, даже не стоило оправдываться перед душой.

Приказ хозяина, даже мертвого, останется для слуг законом, и даже если бы им удалось покинуть Шатолу, заставы на дорогах, ведущих из леса, их не пропустят. Путей же в обход караулов виконта они пока не знают…

Хорошо бы, если бы самочувствие Волчьего Солнышка ухудшилось где-нибудь не в замке, а поближе к границам его владений. На какой-нибудь затянувшейся охоте. Тогда, пользуясь суматохой, можно было бы попытаться сбежать.

Значит, надо запастись терпением.

Жаккетта обдумывала это, вернувшись с прогулки и перебирая собранную траву. Затем разложила ее на дне одного из пустых сундуков, чтобы морозник и в глаза не бросался, и сох понемногу.

За стеной раздался плач Жанны.

«Что-то госпожа совсем раскисла… — встревоженно подумала Жаккетта. — Сама на себя не похожа. Все-таки доконали ее выходки виконта, что ни день — слезы льет. На себя непохожа».

Жанна в своих покоях рыдала, уткнувшись в подушку.

На звук шагов она испуганно приподняла голову и, увидев Жаккетту, заплакала еще сильнее.

— Я не хочу с ним спать! Мне противно! Я боюсь, вдруг он и меня душить начнет! У меня все внутри болит! Я с ума сойду! Жаккетта, ну сделай что-нибудь!!!

Жаккетта не стала говорить, что ей тоже несладко, госпожу, по крайности, пока не душили, а вот ее, Жаккетту, Волчье Солнышко, похоже, будет гонять по коврам после каждого свидания.

— Значит, вы не хотите, чтобы виконт к вам приставал? — вздохнув, уточнила она.

— Да!!! Я на все согласна, лишь бы он меня не трогал! — прорыдала Жанна. — Я всю ночь за шторой простояла, после того как он за тобой погнался! И сейчас я не знала, уйду ли от него живой…

— Ладно…

Жаккетта подошла к туалетному столику госпожи, в крышечке от баночки с притираниями смешала несколько снадобий, которыми Жанна пользовалась каждый день.

И поставила крышечку госпоже под нос.

— Нюхайте!

Ничего не понимающая Жанна несколько раз втянула в себя воздух и с недоумением посмотрела на Жаккетту.

— Ну и что?

— Ждите. Через час все будет.

Жаккетта убрала крышку с подушки и пошла к себе.

Волчье Солнышко сегодня вел себя тихо, видно лечил вчерашний укус. А может, отдыхал после госпожи Жанны.

Погода за окном была серая, тужилась, тужилась, но никак не могла разродиться дождем.

В такую погоду самое разумное — лечь и вздремнуть. Что Жаккетта и сделала.

Проснулась она оттого, что кто-то яростно тряс ее за плечи.

«Опять началось!» — подумала Жаккетта и потянулась за предусмотрительно поставленным рядом подсвечником.

Но это была Жанна.

— Вставай, ведьма! — как последняя прачка, орала она, забыв про все хорошие манеры. — Ты что натворила?!

Жаккетта открыла глаза.

Лицо Жанны было покрыто яркой сыпью, нос опух и покраснел.

На взгляд Жаккетты, результат был просто великолепным. Теперь госпожа смело могла рассчитывать на полную потерю интереса к себе со стороны Волчьего Солнышка.

Ни один мужчина в здравом уме и твердой памяти не польстился бы на женщину с такой толстой красной мордой!

А что еще требовалось?

— Чем я вам опять не угодила? — недовольно спросила она.

— Да ты что, с ума сошла? — опять чуть не плакала Жанна, тыча в свое изображение в зеркале. — Я же теперь похожа… похожа…

— А что вы хотели? — ядовито спросила Жаккетта, злая со сна. — Только так можно отпугнуть от вас Волчье Солнышко. Я другого способа не знаю.

— И долго так будет? — с ужасом спросила Жанна, осторожно трогая пальцем щеку.

— Будете регулярно нюхать — достаточно долго.

Жаккетта никак не могла понять, что же так расстраивает госпожу.

— Можно, конечно, еще намазать вас какой-нибудь вонючей гадостью, чтобы вы благоухали, как отхожее место, но виконт хитрый, он вас вымоет. А так — не придерешься. Теперь он в вашу сторону и не посмотрит.

— Теперь никто в мою сторону не посмотрит! — воскликнула Жанна и, закрыв ладонями лицо, в слезах убежала.

«С таким лицом нельзя ездить на прогулки! — с отчаянием думала она. — Лучше умереть! Ну почему все так отвратительно?»

Жаккетта, глядя вслед убегающей Жанне, недоуменно пожала плечами.

У госпожи всегда все так сложно…

Она махнула рукой и опять нырнула в россыпь подушек на «восточном» ложе.

Уже засыпая, Жаккетта подумала: уметь бы превращаться в птицу, раз — и улетела бы куда глаза глядят, подальше отсюда, от всех этих странных людей.

Заснула Жаккетта одна, а вот проснулась в теплой компании.