Энциклопедия шокирующих истин - Валерий Гитин

Корнелий Тацит

В хрониках того времени Нерон предстает как бисексуал, обладающий неуемной похотью, жертвами которой становились буквально вce, кого он избирал ее объектом.

Огромное количество соблазненных и изнасилованных Нероном Женщин перемежалось мальчиками и зрелыми мужчинами.

Но и это не все. Нерон находил особое удовольствие в заключения законных браков с представителями своего пола.

Для него самого, опозоренного всевозможными деяниями, все равно, были ли они дозволены или нет, не оставалось, по-видимому, больше новых преступлений, которые могли бы его выставить еще в худшем свете, если бы он за несколько дней до того не вступил бы в формальную супружескую связь с неким Пифагором, одним из развращенной толпы, и не отдался бы ему в жены.

Императору надели фату, выставлены были приданое, брачная постель, свадебные факелы; все было выставлено напоказ, что даже у женщин скрывает покров ночи.

Корнелий Тацит. История

Пусть грядущие поколения достигнут счастья; но ведь должны же спросить себя, во имя чего жили их предки и во имя чего мучились.

Антон Чехов. Из записных книжек

…А спустя всего лишь несколько дней после свадьбы, описанной Тацитом, Нерон, — уже в качестве мужа, — венчается с вольноотпущенником Спором, которого он взял в «жены» за сходство со своей второй женой Поппеей Сабиной.

Их свадьба праздновалась в Греции и с поистине императорской пышностью. Многочисленные гости дошли до того в своем рабском лицемерии, что всерьез желали новобрачным кучу наследников!

Спора (предварительно кастрированного) отныне называли Сабиной.

На вопрос, как ему нравятся подобные браки, один смельчак-философ (и такие встречались на необозримых просторах Истории) так ответил всемогущему императору: «Ты правильно поступаешь, беря себе таких жен. Жаль только, что боги не внушили подобную страсть твоему отцу».

Так или иначе, но многие беды человечества произошли, вероятно, по причине несовершенства абортивных средств.

Наша беда не приходит извне: она в нас, в самой нашей утробе.

Луций Анней Сенека

Мелькают, сменяя друг друга, кадры исторического сериала с постоянно повторяющимися сюжетными ходами: борьба за власть, войны, переделы собственности, бездумный энтузиазм или столь же бездумная ненависть народных масс, строительство и разрушение — нескончаемый труд легендарного Сизифа, катящего вверх по склону горы камень, который неминуемо скатится вниз.

И так все время…

Не всегда в самых славных деяниях бывает видна добродетель или порочность, но часто какой-нибудь ничтожный поступок, слово или шутка лучше обнаруживают характер человека, чем битвы, в которых гибнут десятки тысяч.

Плутарх Херонейский

Если рядовому обывателю показать телевизионную программку с анонсом, предположим, историко-приключенческого сериала под названием «Король Артур» и спросить, какие ассоциации вызывают у него эти два слова, он, скорее всего, ответит: «Ну, как же… Король Артур… рыцари Круглого Стола… да, еще вот что… супруга Артура, Джунивьера, влюбилась в друга короля, рыцаря Ланселота… любовный треугольник…» Кто-нибудь, более осведомленный, добавил бы несколько слов о сыне короля, случайно зачатом в дни беспутной молодости, который внезапно возникает на жизненном пути Артура, и некстати вспыхнувшие отцовские чувства нейтрализуют столь присущее легендарному монарху благоразумие, что приводит к преждевременному финалу его жизнедеятельности.

И очень немногие упомянут о том, что Артур впервые объединил разрозненные британские земли, что во главе своих рыцарей он одержал ряд славных побед над далеко превосходящими силами противника, что именно король Артур стал символом рыцарской доблести, рыцарского благородства и монаршей мудрости…

Но все эти качества не обладают той степенью зрелищной увлекательности, чтобы стать узнаваемой приметой эпохи. То ли дело — любовный треугольник, ревность, месть или тайное любовное свидание где-нибудь в полуразвалившейся часовне…

Что есть индивид, какой бы области и стороны это ни касалось, таков он прежде всего и главным образом для себя самого, и если он здесь не представляет большой ценности, то и вообще он немногого стоит. Отражение же его существа в головах других людей есть нечто вторичное, производное и подверженное случайности, — оно лишь очень окольным путем связано с его подлинным обликом. К тому же головы толпы являют собой слишком жалкую арену, чтобы там могло найти себе место подлинное счастье.

Артур Шопенгауэр

Действительно, некоторые отчаянно дерзкие акции исторических персонажей были самоценны и не нуждались в зрительских аплодисментах. Так, в 855 году на ватиканском престоле под именем Папы Иоанна VIII оказалась монашенка из Майнца, некая Гильберта, ловко выдавшая себя за мужчину.

С тех пор в церемонию избрания Папы Римского включен обязательный элемент: проверка гениталий.

Малые погрешности кажутся большими, если обнаруживаются в поведении тех, кому доверена власть.

Плутарх Херопейский

В самом деле, мало ли женщин в разные времена выдавало себя за мужчин, но чтобы за Папу Римского…

Что же касается не столь малых погрешностей власть имущих, то оценка их тяжести с течением времени становилась все более и более условной и снисходительной. Например, двойное налогообложения, которое в странах бывшего Союза ССР является чем-то обыденным и само собой разумеющимся, в 945 году стало прецедентом, пошедшим в мировую историю…

Русский князь Игорь (не тот, который стал героем событий 1185 года, увековеченных в «Слове о полку Игореве», а преемник князя Олега, прозванного Вещим) вторгся в земли древлян, учинил, как отмечают летописцы, там «немалое насилие», после чего с богатой данью отбыл восвояси. Но бес жадности и вероломства очень скоро нашептал ему отправить основную часть войска далее, а самому с небольшой дружиной вернуться в древлянский город Искоростень, чтобы там, говоря современным языком, «сработать на бис», ну а древляне, как отмечает «Повесть временных лет», оценили его возвращение так: «Если повадился волк к овцам, то перетаскает все стадо…» Перебив дружину князя, они привязали его к двум наклоненным осинам, которые затем вернулись в естественное положение…

Оценка суровая, но, нельзя не согласиться, справедливая.

С течением времени этот эпизод стал восприниматься лишь как факт экзотической жестокости, а не мешало бы вывесить портреты злополучного князя в помещениях законодательных собраний и налоговых администраций. В виде напоминания.

Нет более опасного оружия, чем искусство воспоминания.

Серен Кьеркегор

Тигры гнева мудрее, чем клячи наставления.

Уильям Блейк

Впрочем, История, к сожалению, воспринимается не как воспоминание о будущем, не как предостережение не наступать на одни и те же грабли роковых ошибок, а как некий телесериал, где все происходящее — сказка с лихо закрученным сюжетом.

Пока гром не грянет, мужик не перекрестится.

Народная мудрость

Отличительное свойство человека — желать непременно все начинать сначала…

Иоганн Вольфганг Гете

Решения проблем могут умирать. Сами же проблемы остаются вечно живыми.

Гаральд Геффдинг

Средние века. Победная поступь христианства с его передовой в сравнении с диким язычеством моралью. Церковь решительно избирает средствами пропаганды новой морали не только слово, но и вооруженное до зубов воинство, тюрьмы, камеры пыток, костры инквизиции, на которых сжигают еретиков, ведьм, язычников, всякого рода аморальных субъектов…

Джордано Бруно, Николай Коперник, Жанна д’Арк и еще тысячи и тысячи мучеников, заплативших своими жизнями за стремление жить вне общепринятых догм…

Сплошное лицемерие.

«Не убий» — требовала прогрессивная мораль, проливая моря крови ради своего утверждения.

«Не кради» — и это при нескончаемых захватах чужих земель и имущества.

«Не лжесвидетельствуй» — при отчаянном доносительстве при дворах европейских государей, при разветвленной сети отделений Трибунала Святой инквизиции, при том, что русские князья только и делали, что ездили в Золотую Орду с наветами на своих соседей…

«Не прелюбодействуй» — ну, этот постулат выглядит совершенно мп целым на фоне всеобщего разврата, которому предавались и священники всех рангов, и богобоязненные миряне, и воины, насаждавший і помощью огня и меча слово Божье…