Спаситель - Екатерина Лесина

— Надеюсь, — проворчала Маска. — Это все-таки просто страшные истории… хотя… этот мир заставляет меня усомниться в том, что есть реальность.

Глава 19

Ирграм

Процесс синтеза длился.

И разговор.

Странный разговор, половину сути которого Ирграм не понимал. Голем — а Ирграм все же пришел к выводу, что имеет дело с древним и условно-разумным големом — честно пытался объяснить, но оказалось, что с памятью у него какие-то проблемы.

Какие именно?

Этого Ирграм тоже не понял. В итоге диалог получался донельзя странным.

— Твои жизненные параметры выходят за пределы общепринятых норм, — сказали Ирграму. — С точки зрения классической науки существо, с подобными параметрами, не может быть живым.

— Я и не живой.

— Существование мертвой материи, обладающей функциями живой, ненаучно. Само по себе это противоречит определению живого.

Рытвенник, которого Ирграм призвал, тоже слышал… это?

Эту?

И тявкнул, выражая возмущение.

Ну да. Рытвенник был.

И Ирграм тоже существовал. Научно это или противоречит.

— Вероятно ты представляешь новую форму жизни, которая требует дальнейшего изучения. Твое функционирование зависит от узкого энергетического спектра…

Она не умела молчать.

Или не желала?

Главное, что если поначалу Ирграм испытывал… ладно, не восторг, но хотя бы интерес, надеясь коснуться тайн Древних, то теперь лишь раздражение. И желание, чтобы это существо все же заткнулось.

Хотя бы ненадолго.

И отрешившись от бубнежа в голове, Ирграм попытался отделить пластины от тела. Если не так давно мысли о расставании с ними приводила в ужас, то теперь он с радостью избавился бы от докуки.

Он выпихнул их на край тела-облака, затем заставил часть тела, обволакивающую пластины, отодвинуться подальше, так, чтобы с Ирграмом её соединяла тонкая перемычка псевдо-плоти. Но энергетические тяжи никуда не делись. И даже если он разорвет перемычку, это существо останется привязанным к Ирграму.

И как знать, не навредит ли разрыв? Не существу — самом Ирграму. А потому он решил не спешить. Он лежал, почти не слушая бормотание, и разглядывал сложную конструкцию, возникшую сама собой. Пластины не просто склеились. Они словно срослись. Жестко. Едва ли не намертво. И Ирграм подозревал, что даже его когти не смогут разодрать конструкцию.

Как и не позволят ему.

Рытвенник поднял голову, заглядывая в глаза. Он явно пытался понять, чего именно ждет. Ирграм и сам не знал.

Женщину?

Он несколько раз подбирался к бассейну, заглядывая в него, но видел лишь темную-темную воду, под которой то ли возник белесый силуэт, то ли показалось, что он возник.

Нет, не показалось, но походил этот силуэт не столько на женщину, сколько на огромную рыбину.

А если и вправду?

Что Ирграму с ней делать.

С рыбиной.

И с бабой тоже.

Вот и зачем оно ему надо было?

— Неустойчивость формы… — продолжал бубнить женский голос в голове. — И как следствие структуры напрочь отметает возможность разумности представленного объекта…

— Помолчи, — попросил Ирграм, когда ему надоело разглядывать пластину и белесое нечто в черной воде. Он растекся вдоль бассейна. — Лучше расскажи, что это за место. Если знаешь.

— Информация…

Она запнулась.

А потом словно нехотя, продолжила.

— Третий уровень. Местонахождение — третий уровень. База ноль-точка-тридцать семь.

Смысла в сказанном не было.

— Для получения дальнейшей информации требуется генетический код…

Ирграм подумал и превратился в того Древнего.

— Изменение… зафиксировано, — теперь в женском голосе почудилось явное недоумение. — Изменение невозможно. Генетический код является стабильной единицей, вследствие чего…

Она запнулась.

И задумалась.

— Зачем нужны эти вот… ванны? — Ирграм решил начать с малого.

— Для синтеза. Биологически насыщенный раствор идеален для проведения первичного синтеза.

— То есть, в них можно создать… кого? Человека?

Все же то, что проглядывало, походило больше на рыбину. Такую здоровенную белесую ленивую рыбину, вроде тех, что привозили магам, якобы, добывая из самых глубоких глубин. Только не в ваннах, но в стеклянных запаянных емкостях, которые тоже были темны и непроглядны.

Хозяину когда-то доставили подобную.

Да, определенно похоже.

— Зачем? — продолжил Ирграм. — Или это какие-то особенные люди?

Может, Древние выращивали големов? Сразу вот. А что, плеснул силы, а потом достал себе, какого надо. Удобнее, чем по кускам собирать. Тем более, когда процесс налажен.

— Эксперимент, — голос все же обрел крепость. — С целью сохранения стабильного уровня популяции… и повышения её генетического разнообразия. Эволюционный процесс привел к резкому сокращению числа биологических носителей разума, и как следствие — явной регрессии самой цивилизации.

Ирграм кивнул.

Мысленно.

А рытвенник снова наклонился к воде и осторожно понюхал поверхность. Затем скривился и чихнул.

— Существующие тенденции внушали опасения и при первичном анализе был сделан вывод, что данные тенденции с высокой долей вероятности могут стать причиной гибели цивилизации. Прогресс в цифровом поле также замедлился. Наблюдался высокий уровень диссоциации индивидуумов и критическое сокращение числа социальных связей. Внутренние ресурсы общества были почти исчерпаны. Также наблюдалась серьезная дезадаптация при возвращении разума в биологический носитель. Все в свою очередь приводило к падению числа рождений.

Ирграм слушал.

Он попытается понять. Позже. Или добьется, чтобы этот… разум изложил все более внятно.

— Была разработана стратегия по восстановлению общества. Однако к моменту её реализации число реально существующих популяций было признано недостаточным, как и имевшийся уровень генетического разнообразия. Высокий процент внутрипопуляционных связей приводил к внутренней унификации генетического кода и, даже с учетом существующей коррекции плодов и профилактики генетических заболеваний, приводил к критическому снижению уровня вариативности. Было принято решение восстанавливать биологические носители по сохранившимся в базе матрицам с тем, чтобы снабдить их цифровыми копиями личностей. Копии подвергались обработке.

Все-таки человек.

Раствор или что там было, бледнел, позволяя разглядеть тело, лежавшее в ванной. Правда, пока было видно, что у существа есть руки и ноги, и шар головы, причем довольно уродливый.

— Копии наделялись псевдопамятью. И адаптировались к жизни в условиях традиционной земледельческой структуры, которая была взята, как исходная точка для реконструкции общества.

— И скольких людей вы создали?

— Проект существовал семь лет. За это время удалось возвести город и сформировать устойчивую земледельческую общину, которая демонстрировала отличные показатели роста. Потенциал её оценивался положительно.

— Вы стали разводить рабов. Големов. Создавать и разводить, — услышанное все же как-то уложилось в голове Ирграма или в том, что можно было считать головой. — Зачем?