За пределом (СИ) - Кири Кирико

— Это муляж, — не моргнув глазом, соврал я.

— Муляж? — сделала она удивлённое лицо, разглядывая его.

— Верно. Правда, не мой. Игрушка.

— Вот оно как… Просто игрушка, да? — покрутила она его в руках, интонацией показывая, что убедить мне её не удалось.

— Да, — кивнул я сдержанно.

— И патроны в нём ненастоящие… — она продолжала разглядывать его, пока Натали молча смотрела на этот цирк, облокотившись на стену и скрестив руки на груди.

Патроны? Так… а… я заряжал его? Я его показал Малу, это точно. Тот сказал оставить себе, вдруг пригодится, но… заряжен? А если его зарядили для меня? Я же… Я его точно не проверял. Если там есть патроны… Или лжёт? Лжёт или нет? И всё же…

— Слушай, это просто муляж, к тому же, не мой. Я лишь хотел сделать подарок другу. Потому ты не могла бы вернуть его мне? — протянул я руку. Сейчас моя ладонь неожиданно покрылась потом, как и мой лоб.

— Зачем? Это же просто муляж, — посмотрела она на меня. — Это просто игрушка. Я же всегда была аккуратна с вещами. Хочу посмотреть такой… подробный муляж.

— Ну смотри, конечно… только не сломай его, — глядя на сестру с пистолетом, у меня всё внутри холодело.

— Не беспокойся. Хотя… если он ненастоящий, то я могу сделать и вот так, верно? — улыбнулась она неестественно холодной для себя улыбкой и приставила его к собственному виску.

Глава 21

Хочу признаться, вы молодцы, подготовились. Только…

Только такое уже перебор. Смысл было рассусоливать, если мы оба знаем, что она не выстрелит? По крайней мере я очень на это надеялся. Поэтому, чтоб лишний раз не травить душу и не растягивать этот цирк больше положенного времени, я твёрдым шагом подошёл к сестре, которая даже успела немного напрячься. На мгновение я даже испугался, что от моих действий Наталиэль может нажать на курок.

Протянул руку и отобрал пистолет. Иногда мне кажется, что демократия и свобода слова — это происки дьявола, который играет на наших нервах.

Наталиэль посмотрела на меня укоризненным взглядом, буквально отчитывающим.

— Что такое? Он же ненастоящий, так ты сказал.

— Всё верно, — невозмутимо, даже не подав вида, что волнуюсь, ответил я.

— Тц… — только и выдавила она из себя. — Вот тебе и поклялся…

Я же быстро проверил магазин, отстегнув его…

Пусто.

Заглянул в патронник.

И там пусто.

Так и знал… И всё же я услышал собственный вздох облегчения. У меня даже слов не было, чтоб высказать то, что я сейчас думаю об этом. Причём я не злился на Наталиэль, совершенно нет. Слова мне были нужны, чтоб высказать, как же у меня ёкнуло, когда я подумал, что он может быть вполне заряжен. Эта… эта… иди… любимая сестра сейчас едва не остановила мне сердце.

— Значит, это был ты, так? — спросила она меня. — Тот дом, это был ты, не так ли?

Натали и Наталиэль решили сыграть в сыщиков? Приплести меня к тому, чего боятся? Хотя вряд ли, они из тех, кто что-то всегда чувствует: сердцем, душой, а может импульсом, но чувствует. Поэтому… нет, они наверняка знают что-то. Просто потому что это они, хотя я не могу объяснить и у меня нет доказательств.

— Нет, не так. Пистолет мне дали, — ответил я.

— Нурдаулет, мы чувствуем, когда ты лжёшь, — сказала уже Натали. — Зачем?

— Зачем что? — недовольно посмотрел я на неё.

— Зачем ты лжёшь нам?

— Потому что вы лезете не в своё дело. Кто вообще вам разрешал заходить в мою комнату? Рыться в моих вещах? — вот теперь я начал злиться. Они отчитывают, обвиняют, хотя конкретных доказательств у них нет.

— А лучше, если бы мать зашла и увидела торчащий ствол пистолета из твоих вещей на кровати?! — вскинулась Наталиэль на меня. — Ты не глупой вроде, но головой вообще не думаешь! Зачем ты его притащил?!

— Мне не нужно ваше разрешение на это, — ответил я холодно.

— Не нужно? Отлично! Давай тогда сразу и наркотики таскать к нам с оружием или чем ты там занимаешься на улице! — подняла голос Натали. — Давай краденое в нашем доме складывать!

Нечто похожее мне однажды говорила мама, только тогда я принёс раненого воробья. Стоит ли удивляться, если они её дочери?

— Не перегибай, я притащил пистолет, к тому же разряженный.

— Но пистолет! Таким вещам не место в доме!

— И что?

Они обе смолкли. Смотрели на меня так, словно не могли узнать. Но и я не мог понять, что такого сделал им, что они так взъелись. Пистолет? И что? Да, я принёс его, но без патронов! И что теперь?

— Ты не понимаешь, — тихо произнесла Наталиэль.

— Совсем не понимаешь, — повторила за ней Натали.

— Нет, ни капли, — кивнул я.

— А мы понимаем, — Натали не сводила с меня глаз. — Ты слишком заигрался на этой работе, раз не видишь элементарных вещей.

Заигрался?

— Заигрался? Серьёзно? — у меня дёрнулся глаз. Как и вся нервная система, из-за чего я рассмеялся. Не громко, но успокоиться мне удалось не сразу. — Значит, вот как вы это видите? Игра? Шутки? Что мне весело, и я ТАЩУСЬ ОТ ЭТОЙ ЖИЗНИ?! — заорал я под конец и швырнул пистолет в стену. Из-за того, что та была из гипсокартона, он оставил в ней видимую вмятину.

— Тогда ты зачем вообще влез?! На кой чёрт ты полез туда?! — подняла голос Наталиэль, уже сама готовая сорваться.

— На кой чёрт? Да вот на этот! — я подошёл к тумбочке, вытащил оттуда деньги и швырнул ей в грудь. — Или, по-твоему, твои лекарства из воздуха появляются?! Думаешь, я ради прикола лезу под пули?!

Вновь молчат. То ли берут перерыв для новой атаки, то ли обдумывают сказанное.

— И всё же это был ты, — безапелляционным и неумолимо холодным голосом произнесла Натали. — Ты там был.

— Был, и что? Пойдёшь и расскажешь маме? Или может папе? — оскалился я. — Ну так давай, беги, рассказывай им, сразу прихвати с собой эти деньги, как доказательство. Меня засадят, а сестра умрёт. Ведь так будет правильно, да?

— Не смей прикрываться мной, — этот полный угрозы и холода голос был уже от Наталиэль.

— Я не прикрываюсь. Я говорю так, как оно будет, — так же холодно ответил я. — Я сяду может на десять, а может на двадцать лет. Но тебе встретить меня уже не придётся. А Натали будет очень счастлива, да?

— Я не о себе беспокоюсь! — прикрикнула Натали.

— Тогда, блять, о ком!?

— ДА О ТЕБЕ, БЕЗМОГЛАЯ ТЫ ДЕТИНА! — заорала она со слезами на глазах. — ТЫ ТУПОЙ ИДИОТ! МНЕ ПЛЕВАТЬ НА ТО, ГРЯЗНЫЕ ЭТО ДЕНЬГИ ИЛИ НЕТ! МЫ БОИМСЯ, ЧТО…

Она отвернулась и громко расплакалась, спрятав лицо в ладонях.

— Мы боимся, что в следующий раз вместо тебя придёт отец и скажет нам, что тебя больше нет! — продолжила вместо неё Наталиэль. — Ты не понимаешь, что мы чувствуем. Мы не хотим, чтоб тебя застрелили на улице где-нибудь, как этих придурков, наркоманов и бандитов! Каждый день молюсь богу, чтоб этого не произошло!

— Зря молишься, Бога нет.

— Есть!

— Тогда где он?! — оглянулся я. — Где твой бог?! Где его долбанная помощь!? Никакой помощи! Боже, порази меня молнией, если я не прав! — поднял я голову к потолку, разведя руки. — Если я не прав, долбани своей молнией в меня или хотя бы выруби свет в этой комнате! — простоял так несколько секунд, после чего посмотрел на Натали. — Видно, его нет дома. Или вообще нет.

Наталиэль смотрела на меня, поджав губы.

— Ты даже не представляешься, как нам тяжело из-за того, что ты делаешь.

— О Боже, как вам тяжело, наверное, да?! — это уже у меня начало внутри всё гореть. — Это не то, что якшаться с самыми низами общества, лезть под пули, терпеть тех, кто семь раз на дню мочит или насилует, и при этом делать вид, что нихуя вокруг не происходит! И мне, блин, всего шестнадцать! Так что простите меня, что я не оценил вашу сверхважную и сложную работу! Перетрудились, наверное?! Вам может чая принести?!

— Тогда какого чёрта ты лезешь туда!? Я тебя ни о чём таком не просила! Ради этих долбанных денег?!

— Да! Ради этих сраных денег! Ради того, чтоб купить эти сраные лекарства, которые нихуя не помогают! Чтоб ты могла жить!