Ромео с большой дороги - Дарья Донцова

– Пожалуйста, – пожала плечами Антонина Петровна и отвела недоверчивую служащую в палату. – Любуйтесь!

– Вот горе-то, – перекрестилась посетительница, – ой, беда! Но кто же мог воспользоваться ее именем?

– Паспорт у нас, – заверила заведующая, – наверное, в магазине напутали.

– Ну, я им покажу! – пригрозила пожилая дама.

На том дело и завершилось.

– Это дочка ее постаралась, – вновь, едва Антонина Петровна закончила рассказывать, всунула голову в кабинет Зина. – Вот сучонка этакая! Телик ей захотелось! Небось сунула продавщицам в магазине стольник, они и закрыли глаза на отсутствие документа. Вы, женщина, ни в коем случае не давайте ей кредит, облапошит и не вернет. Миллион! Это ж какие деньжищи!

– Уйди, – процедила Антонина Петровна, – без твоих ценных советов обойдемся.

– Вы не могли бы подробно описать даму? – попросила я.

Заведующая собрала лоб складками.

– Пожилая, лет… э… около семидесяти. Я еще, помнится, подумала: «Наверное, очень аккуратный работник, раз в таком возрасте на службе держат». Волосы седые, прическа самая обычная – уши прикрыты, на макушке гладко, потом легкая волна, челка. Глаза карие, пронзительные, ну прямо молодые, старухи так не смотрят. Немного косметики, хорошее пальто, перчатки. Она их ни разу не сняла, наверное, боялась тут заразу какую подцепить. Что еще? Сумка, большая такая. Да! Очки. Бифокальные, в тяжелой оправе. Видно, у нее со зрением совсем швах.

– Отчего пришли к такому выводу? – тихо осведомилась я.

Антонина Петровна усмехнулась:

– Она чуть мимо стула не села. Я ей предложила: «Устраивайтесь поудобней», смотрю, рукой шарит, не понимает, где сиденье. Потом нащупала и говорит: «Надо стекла менять». Ой, погодите! Постойте! Вот удача!

– Что случилось? – вздрогнула я.

– Алиса же придет к вам за кредитом.

– Мы ей денег не дадим, – живо ответила я.

– Правильно, но она ведь явится выслушать ответ на свой запрос. Так?

– Да, – осторожно подтвердила я.

– Вы ее придержите, – оживилась Антонина Петровна, – умоляю! Под любым предлогом! И сразу звякните мне. Вот визитка, мобильный всегда включен. Примчусь в любое время! Пожалуйста, не откажите.

Мне очень не хотелось обнадеживать Антонину Петровну, но пришлось взять картонный прямоугольник и пообещать помощь.

– Последний вопрос, – сказала я, спрятав визитку в сумку: – Дама назвала свое имя?

– Да, но я его забыла, – ответила Антонина Петровна. – Какое-то короткое и очень простое.

Я вышла на улицу, посмотрела на снующих туда-сюда прохожих и почувствовала зверский голод. Взгляд наткнулся на вывеску «Кофе вдвоем», и ноги сами собой пошагали в сторону ресторанчика. Господи, как хорошо, что я здорова, способна сама передвигаться и не завишу от чужой опеки. Захотела – поехала в город, а не захотела – осталась в Ложкине, в удобном доме, в окружении любимых собак и привычных вещей. И я еще переживаю из-за того, что Таня Борейко оккупировала мою спальню! Право, какая ерунда! Надо в конце концов понять: нечего ожидать какого-то сверхъестественного счастья. Вот оно, рядом, пусть и самое обыкновенное: привычный быт, друзья, здоровье…

– Выбрали? – спросила официантка.

Я очнулась. Даже не заметила, как вошла в заведение и села за столик. Все, теперь бурно радуюсь каждой минуте! Права была моя бабушка Афанасия, частенько повторявшая строптивой внучке: «Дашенька, не завидуй тем, кто живет лучше, глянь на тех, кому хуже».

– Кофе или чай? – поторопила меня официантка.

– Латте, – попросила я, – самый большой стакан. И пирожное со взбитыми сливками.

– У нас хорошие пирожки, – подсказала девушка.

– Их тоже несите, – кивнула я.

– С мясом!

Изо рта чуть не выпало: «Тогда не надо, не ем говядину», – но я прикусила язык. А потом произнесла совсем иную фразу:

– Тащите три штуки. Надеюсь, они с луком?

– И с перцем.

– С луком, с перцем, с собачьим сердцем, – улыбнулась я.

– Простите? – услужливо спросила, видимо, плохо знакомая с классической литературой девушка.

– Порядок, – кивнула я, – волоките все. Голодна, словно стадо людоедов.

В конце концов, о здоровом питании можно временно позабыть, я же не собираюсь навсегда отказываться от диетических продуктов. Как говорит мой бывший муж Макс Полянский: «Я хожу от супруги налево лишь с одной целью – хочу убедиться, что она лучше всех». То же и с диетой. Сейчас слопаю выпечку с токсинами, закушу пирожным, от которого придет в ужас печень, налью в желудок слишком калорийный латте и пойму: надо питаться правильно – минимум жиров, ограниченное количество углеводов и строго дозированные белки. Легкий крен в сторону позволит укрепить веру в диету.

Отхлебнув латте, я чуть не застонала от восторга. Пирожки съелись в две секунды, да и кусок торта со сливками исчез совсем незаметно. Прикрыв глаза, я вытащила сигареты и внезапно подумала: «Зачем Феня приходила к Алевтине? По какой причине она решила прикинуться сотрудником магазина бытовой техники?»

У бывшей няни Волковых запоминающаяся внешность. Бифокальные очки и торчащие вперед зубы, перчатки на руках, большая сумка, седые волосы с традиционной укладкой и пронзительно яркие карие глаза. Нет, у меня не имелось сомнений относительно личности, заглянувшей к Антонине Петровне. Вопрос стоял иначе: «К чему было Фене навещать Алю?»

Кстати, нянька допустила ошибку. При оформлении кредита непременно требуют паспорт, а основной документ гражданина России, удостоверяющий личность несчастной Кулькиной, хранится в сейфе интерната. Ну никак покупательница не могла приобрести на имя Алевтины телик! Вот этот момент Феня не учла, да и Антонина Петровна не обратила на него внимания.

Кстати, я сама хороша! Совершенно забыла про кошелек с немаленькой суммой денег, поступила отвратительно безответственно! Феня, скорей всего, уже похоронила мысленно портмоне с купюрами.

Отодвинув пустой стакан, я стала набирать номер Фени, но нянька не спешила снять трубку. Отложив сотовый, я приняла решение: следует немедленно ехать в совхоз «Светлый луч», отдать растеряхе найденное и задать ей парочку вопросов. И лучше о своем визите заранее не предупреждать!

– Принесите счет, – попросила я официантку, а потом набрала номер справочной и потребовала: – Как проехать в совхоз «Светлый луч», расположенный в Московской области? Пожалуйста, объясните дорогу очень подробно, у меня географический кретинизм.

Глава 27

Встречаются иногда места, где время словно замерло. «Светлый луч» оказался из их числа. Въехав на центральную аллею усадьбы совхоза, я умилилась до слез. Относительно широкая, но совершенно разбитая дорога привела меня на площадь, где в середине клумбы стоял памятник Ленину. Ильич держал в одной руке кепку, а второй дланью указывал куда-то вбок, наверное, звал в коммунистическое завтра, куда мы так и не добрели.

За спиной вождя мирового пролетариата растекалось двухэтажное здание из некогда светлого, но теперь сильно потемневшего кирпича. На фронтоне виднелись выложенные красным камнем буквы, складывающиеся в лозунг «Учиться, учиться и еще раз учиться». Это явно была школа. Рядом стояли еще несколько похожих домов, по-видимому, здесь находился административный центр совхоза.

Я вышла из машины и поразилась мертвой тишине. Не кричали дети, не лаяли собаки, не плакали младенцы, не матерились пьяные мужики, не орали их жены. Просто кладбище, а не совхоз.

Но уже через секунду я разглядела, что в окнах школы нет ни одного целого стекла, а клумба, на которой торчит монумент, завалена мусором.

– Тут есть кто живой? – заорала я.

Тишина послужила ответом.

Мне стало не по себе. Я вновь села за руль, проехала метров сто вперед и с огромным облегчением увидела женщину, одетую, несмотря на теплую погоду, в пальто и вязаную шапку.

– Здравствуйте! – крикнула я, опуская стекло. – Скажите, где тут улица Ленина?

Аборигенка вжала голову в плечи и метнулась вбок.

– Погодите! – еще громче закричала я. – Не сделаю вам ничего плохого, просто хочу дом найти! В гости приехала!

Но незнакомка не оборачивалась и вскоре исчезла меж двух явно нежилых трехэтажных зданий.

– Она по-русски не говорит, – раздался внезапно хриплый басок.

От неожиданности я вздрогнула и спросила:

– Кто тут? Не вижу вас.

Послышалось покашливание, и передо мной словно из ниоткуда возник подросток лет двенадцати, одетый в футболку с надписью «Pank» и в рваные, грязные джинсы.

– Зря вы с ими болтать пытаетеся, – серьезно заявил мальчик. – Их сюда переселили, они по-нашенскому ни бум-бум.

– Кто? – поежилась я.

Над полупустым совхозом клонилось к закату солнце, его лучи самым диковинным образом освещали развалины некогда явно процветавшего места. Пейзаж выглядел пугающе, и вообще ситуация напоминала начало какого-нибудь фильма Бергмана: тишина, пустота, полувменяемая убегающая женщина, мальчик, который просто должен через пару мгновений, захохотав, превратиться в трясущуюся собаку…