Веслом по фьорду! - Пламен Митрев

— Возможно, — скрипнул зубом тот.

На глазах у землян помидорки самостоятельно покинули ящик и закружились в воздухе, образуя спираль. Повращавшись и набрав скорости, они выстроились в другой последовательности, в которой ясно угадывались руки, ноги и голова.

— Мам, пусть его будет звать Красный Лошарик Мести, — попросил И-Тить.

— Ничего лучше придумать не мог? — иронично проскрежетала хозяйка.

— Да ладно вам! — заступился зулус. — Хорошее имя. Молодец, И-Тить!

— А вас не ссспрашшивают, земляне, — злобно прошипела Епона-мать.

— Красный Лошарик Мести, уничтожить людей! — приказал окрылённый похвалой высокий разум.

— К оружию! — прорычал викинг, держа меч на манер биты. — Мы не боимся ваших томатов, узкорылые!

Таинственный нелепый монстр поднял руки и широко зашагал на землян.

— Как думаешь, Чака, что он будет делать, когда подойдёт поближе? Оружия у него нет, зубов и голоса тоже. Плюнет в нас томатной пастой?

— Возможно, злой томат что-то выделяет, — предположил Шакарра, — ядовитый сок, как это делает кипарисовый молочай или камфарный коричник. А может, он просто плохо отстирывается и в этом суть мести?

Существо приблизилось на расстояние удара и остановилось. И вдруг в каждой помидорине появились остренькие зубки. Маленькие пасти раскрылись, показались раздвоенные язычки, теперь любая отдельно взятая часть Красного Лошарика шипела, готовая к членокусательству. Зрелище воистину жуткое до дрожи…

— Да хранит нас мудрый баобаб! — словно заклинание проорал Чака и наискось рубанул страшилку. Лезвие сотворило в сложносоставном противнике щель от шеи до бедра. Плам зеркально рубанул по диагонали. Красные брызги, семена и острые зубы посыпались на голубой пол и бессознательного Готлиба.

— Не заляпался? — деловито осведомился варвар.

— Нет, а ты?

— Не знаю, не обратил внимания. Давай ещё раз, ноги руби!

Викинг срезал распадающуюся фигуру по линии пояса, а вместе с ним и зулус полоснул врага в районе коленных суставов. К счастью, по отдельности плоды были безвредны, если не подносить палец прямо к зубам.

Красное месиво на голубом полу повергло И-Титя и Епону-мать в галактический шок. Они схватили ящик и скрылись.

— Француза забрызгало. — Негр показал на всё ещё неподвижно лежащего матроса. — Его надо срочно отмыть.

— Потом отмоем[80].— Славянин пнул ногой пару овощей и принял решение, — Итак, Чака, сейчас или никогда. Если ты великий воин — а я-то уж точно великий воин, и не только — мы догоним их и, кем бы они ни были, сколько бы ни пугали нас, мы порубим их на салат для господина дель Сико.

— Надеюсь, я не опоздал, друзья мои? — Из-за угла появился Стилет.

— Нет, лейтенант, как раз вовремя! Думаю, без отравленных игл не обойдёмся.

— Земляне, стойте! — Осьминожистый И-Тить сам вышел навстречу с какой-то длинной штуковиной наперевес. Чёрный прыщ нашёл в предмете отдалённое сходство с арбалетом. В том, что штука стреляет, сомнений не возникало, а ещё, как много позже описывал Шакарра, по оружию пришельцев «бегали болотные огоньки». Пламен Славянин, дополняя впоследствии описание метательной машины-убийцы, говорил, что от неё примерно раз в пять минут исторгался густой пар, будто от гейзера.

Высокий разум явно испытывал наслаждение могуществом, сжимая щупальцем такую крутую пушку.

— Дальше хода нет, земляне!

И всё бы понятно, если б не то, что использовалось в качестве снарядов… Шестиствольный вращающийся барабан уставился в землян шестью огурцами.

— Ты с головой совсем не дружишь? — с ходу нагрубил викинг. — Может, ещё корзинку с черникой принесёшь? Яблочком нас не напугаешь и капустой не устрашишь! Огурцы — это тоже несерьёзно для таких героев, как мы…

— Это самонаводящиеся разрывные кукумис сативусы, — с гордостью ответил многощупалец. — Одно из самых результативных средств против выделяющих тепло организмов с массой тела более десяти среднекосмических пылинок. Скрываться от сативусов бесполезно. Они найдут куда вас поразить!

— Эй, помолчи, — Стилет дотронулся до запястья Славянина, — многорукий не шутит. — Лейтенант выдвинулся вперёд и обратился к страшилищу: — Скажи-ка, уважаемый, откуда ты и кто?

— Из космоса мы, нездешние, — нехотя пояснил И-Тить, — рептильные гуманоиды.

— Очень приятно. — Внешне чёрный прыщ держался более чем приветливо, но противник к вежливой беседе расположен не был и собственной мысли не утерял.

— А вы Хвостика моего зачем убили? — И-Тить с чувством моргнул и обвёл троицу взглядом, полным ненависти.

— Какого Хвостика? — нахмурился рыжий северянин, пытаясь вспомнить хронологию последних подвигов. Кроме случая со змееподобным мультибашковитым чудовищем из каменного озера ничего, собственно, на этом острове и не произошло. — Хвостика?

— Что висит у тебя на шее? — Ящер подозрительно наклонил голову, обращаясь к Чаку Шакарре.

— Где висит? Что висит? — Зулус быстро соображал с ответом. — Ничего не висит, верёвочка.

— А на верёвочке что? — Враг навёл кукумис сативусы на африканца. — Белое… Откуда у тебя образец костной ткани?

Плам нервно сжал рукоять меча. «Да чего вы с ним сюсюкаетесь? — мысленно закричал голос Одина у него в голове. — Вас трое, он один, хоть и многорук! Давить его надо! Это ж только представьте — золото мусором считает?! Во гад!»

— Скажи, скажи ему! — подзадорил зулуса варвар. — Нам скрывать нечего, мы земляне простые, откровенные.

— Скажи мне, — подхватил И-Тить, узкие щели ноздрей открылись, — скажи!

— Да не знаю я! — Взгляд зулуса метался между друзьями и пришельцем. — Так, в джунглях нашёл. Понравилось…

Шакарра тоже интуитивно почувствовал связь между жителями голубого подземного замка и тварью, накормившей племя островитян. И отмазывался по полной.

— Зачем вы прилетели сюда, малыш И-Тить? — вкрадчиво попытался перевести тему Стилет. — На родной звезде было мало корма?

Барабан с огурцами начал медленно вращаться.

— Скажи ему правду, Чака! — не унимался Плам, примериваясь к удару.

— Да говорю же, нашёл!

Лейтенант будто и не слышал ничего, изучая злые зрачки рептилии.

— И сколько вас на Земле? — продолжал он гнуть свою линию, а рука медленно тянулась к кинжалу с иглой.

— Ты отдашь эту костную ткань мне-е-е-е, — медленно приказал высокий разум, и длинное противное щупальце потянулось к шее зулуса…

«Вот здесь можно было бы и рубануть, — опять пронеслось в мыслях викинга, — но твой Стилет явно хочет взять его живым. А смысл?»

…обвилось вокруг напрягшейся шеи…

«Он же запросто задушит вашего негра!»

Варвар бросил беглый взгляд на командира.

Еле заметное движение бровей венецианца — нельзя.

Щупальце подхватило верёвочку, подняло по шее к подбородку, к носу, выше, и вот амулет во власти рептильного гуманоида.

«Сейчас или никогда, сын мой!»

Именно этого момента ждал Стилет — когда на один только короткий миг, вдох, поворот головы тварь сосредоточится не на людях, а на постороннем предмете.

В мгновение ока метнулся кинжал, меч взлетел над щупальцами монстра, а зулус приложил кулаки к щекам и истерично, словно последний раз в жизни, заорал:

— Отда-а-а-а-а-а-а-а-а-ай!

Перелом ситуации пришёлся на этот выстраданный и в то же время такой неожиданный крик. Драма разыгралась сумбурно и ярко. Итак, по порядку.

Во-первых, щупалец было много и действовали они самостоятельно, что совершенно не напрягало высокий разум.

Во-вторых, Плам не утерпел и одно отрубил, как обоснованно полагал, самое угрожающее — с метательной машиной-убийцей.

В-третьих, щупальце, при помощи которого с Чаки (помним, крик зулуса продолжается) стянули амулет, случайно изменило траекторию движения, и роковая, долгожданная, спасительная игла, вместо того чтобы войти в шею, просто вонзилась в одну из многочисленных «рук» — и только!

Одновременно с этим безобразием за спинами воинов барона Витторио дель Сико, не далее чем в пяти шагах, с матросом случилась резкая перемена. Он просто без предупреждения превратился в гигантский, человеческого роста, помидор с ногами и руками.

И это ещё не всё!

Страшное оружие с крутящимся барабаном, утыканным крепкими зелёными огурчиками, самонаводящимися и разрывными, ударившись о твёрдый пол, сработало.

«Не-э-э-э-э-э-э-э-э-э-эт!» — мысленно, за неимением голосовых связок и рта, заорал красный шар.

Устройство самонаведения кукумиса предпочитает наводиться на самый крупный движущийся предмет, расположенный в пределах досягаемости. Попасть в нечто большое проще, чем в малое. Той же логике порою следуют люди и рептильные гуманоиды — идут по пути наименьшего сопротивления. В результате и те и другие частенько достигают обратного эффекта: могли отделаться маленькими неприятностями, а попали в жир обеими ногами!