Русский вираж - Алексей Свиридов

— Молодец! — выдохнул он. — Как догадалась?!

— Вообще-то в кино видела, — ответила Наташа и выдернула рычаг, открывающий путь на аварийную лестницу.

Казак с силой рванул створку двери шахты в сторону и столкнулся нос к носу с пожилым, морщинистым человеком в синем комбинезоне и с плоскогубцами в руке — скорее всего это был лифтовый монтер. Он в испуге отшатнулся, но Казак оказался быстрее: не решившись стрелять сейчас, он просто с размаху ударил монтера по макушке рукояткой пистолета. Удар пришелся немного вскользь, но монтер с готовностью закрыл глаза и обмяк, сохраняя все то же испуганное выражение лица.

Казак быстро повернулся к Наташе.

— Сейчас быстро сыпемся вниз. Я с лопатой впереди, ты с пушкой сзади. Если что, пали не задумываясь!

«Все равно не попадешь, — добавил он про себя, сунул пистолет ей в руку, а сам ухватил поудобнее рукоять лопатки. — А ведь страшно тебе, парень, да? — спросил он сам у себя и добавил: — А уж Наташке-то каково… Не я буду, если ее не вытащу!» И, словно бросаясь головой в холодную воду, он кинулся вниз.

Пролет, площадка, еще пролет, еще площадка, еще пролет… Железные ступени грохотали под его ногами, и если кто-то внизу готовится их встретить, то он уж наверняка был настороже. Оставалось надеяться, что про этот ход в суматохе вспомнят не сразу. «Пока что везет! — думал на бегу Казак. — Но когда-нибудь это везение кончится! Хотелось бы, чтоб попозже…»

Попозже не получилось: везение кончилось уже на пятом этаже. На освещенную тускло-желтым светом площадку вдруг легла светлая полоса, и тут же этот свет закрыла чья-то тень. Казак в этот момент находился на половине лестничного пролета и, ухватившись свободной рукой за перильца, резко остановился. На площадке пятого этажа появился силуэт охранника, держащего в одной руке короткоствольный револьвер, а в другой — фонарь. Наверное, он уже из-за дверей слышал стук шагов Казака по лестнице и поэтому сразу направил луч фонаря вверх, прямо ему в лицо,

Яркий белый свет галогенной лампы ударил по глазам, словно вспышка, и Наташа от неожиданности рефлекторно сжала рукоятку пистолета в руке. Сжала — и услышала грохот выстрела. Своего выстрела! К нему добавился короткий взвизг пули, рикошетом отлетевшей от лестницы, и сразу же — громкий крик боли. Отдача дернула оружие вверх с такой силой, что девушка едва удержала его.

Если бы она целилась специально, то скорее всего попасть в цель не смогла бы, даже израсходовав всю обойму. Но хотя выстрел был случайный, пуля, выбив сноп искр из ступеньки, вошла снизу вверх охраннику в ногу.

Казак сначала не понял, что случилось: гулкое эхо не дало возможности сразу понять, кто стрелял, и решив, что огонь открыл охранник, метнулся в сторону, а потом бросился вперед, почти ничего перед собой не видя против света. Но охранник, издав еще один неожиданно тонкий вопль, потерял сознание и завалился на бок. Луч света затанцевал по стенам: фонарь покатился вниз по ступенькам.

— Что там такое? — раздался громкий голос этажом ниже. Конечно, Казак не знал точно, что спрашивал кто-то, оказавшийся внизу, но интонация была вопросительная, а что еще можно было спросить в такой ситуации? Дополнением к вопросу был характерный двойной металлический щелчок взводимого затвора автомата.

— Я его убила… — прошептала сзади Наташа.

— Заткнись! За мной! — выкрикнул Казак и запрыгал вниз, в три скачка преодолев оставшуюся часть лестницы до площадки. Створки в «предбанник» были раздвинуты, Казак метнулся туда и в последний момент ухватил за шкирку Наташу, которая по инерции попыталась броситься дальше. Она ошалело посмотрела на него, потом на лежащего в беспамятстве охранника, вокруг которого медленно расплывалась красная лужа… Казак перешагнул через лежащее тело и потянул девушку за собой. Она нехотя подчинилась, стараясь не наступить на кровь. Рука Наташи дрожала.

— Только не вздумай тут истерику закатить! — нарочито презрительно бросил он и, увидев в ее глазах что-то похожее на злость на бесчувственного и грубого себя, немного успокоился: пусть лучше злится, чем в обморок падает.

«Да ведь у него пушка была!» — вдруг сообразил Казак и, обернувшись, увидел револьвер лежащим на железных ступеньках, чуть ниже площадки. Он вновь перешагнул через тело и сделал шаг в направлении оружия, но как только тень Казака перекрыла свет, падающий из проема в шахту, снизу гулко простучала короткая очередь.

Отпрянув обратно в предбанник, Казак подскочил к двери. Ну конечно, опять эта чертова кодовая задвижка! Он пытался вспомнить, куда он так удачно попал, чтобы раздолбать замок, — с этой стороны никаких ориентиров на двери не было, просто гладкая светлая плоскость.

«Отобрать у девчонки пушку и наугад палить, что ли? Или вниз… Нет, внизу уже ждут!» — и в этот момент зашуршал серводвигатель, и дверь откатилась в сторону. Взору Казака открылась, как ему показалось, целая армия: перед дверью стояли трое европейского вида врачей или санитаров, два местных охранника с пистолетными кобурами на перевязях под плечом и еще один араб стоял вполоборота — видимо, он только что и набирал код.

Они, в свою очередь, остолбенев, смотрели на фигуры, неожиданно оказавшиеся перед их глазами: двое в посерелых от пыли, драных комбинезонах, с черными масками на лицах. Чуть сзади женщина с пистолетом наготове, а впереди мужчина с зажатым в руке странным холодным оружием, ни на что не похожим. А позади этих людей в черных масках в луже крови лежало тело охранника…

И Казак увидел, как на их лицах мелькнул страх! Они забыли, что их много, что они вооружены — самый простой, примитивный страх перед тем, кто сильнее, на какое-то мгновение овладел ими — но этого мгновения Казаку хватило. Он не был психологом, но каким-то чутьем понял, что, повернись он сейчас, попытайся бежать или хотя бы просто застынь от неожиданности — и никаких шансов на победу не останется. И то же чутье подсказало ему единственно правильное решение.

— Кхий-й-я! — мерзким, тоненьким голоском выкрикнул он и, сделав мягкий шаг вперед, уверенно махнул в воздухе лопаткой. Лезвие со свистом разрезало воздух, описав сложную фигуру, совсем как в многочисленных фильмах про восточных суперменов.

Первым отпрянул «врач-санитар», споткнулся, чуть было не упал, но, устояв на ногах, бросился бежать. И следом за ним пустилась наутек вся «армия», а Казак до самого угла бежал за ними, размахивая своим страшным оружием. Наташа едва успела выйти в коридор, а он теперь был почти пуст — только Казак в том же темпе бежал обратно.

— За мной! — крикнул он и бросился в другую сторону. Конечно, если здесь конфигурация коридоров такая же, как на восьмом этаже, то толку от выигрыша времени не будет. Но может быть…

Чуда не произошло: тот же самый замкнутый квадрат коридоров, те же самые неоткрывающиеся двери палат — и в дальнем проходе уже пришедшие в себя после испуга перед страшным «ниндзя» охранники с пистолетами в руках.

Их Казак и увидел, осторожно и быстро выглянув из-за угла, присев на корточки. Двое арабов медленно продвигались по коридору вперед, а другие двое, тоже с оружием наготове, заходили с другой стороны.

Оказавшись опять рядом с Наташей, Казак сдавленно проговорил:

— Похоже, допрыгались. С трех сторон держат, а четвертая — стенка.

Наташа вопросительно повернулась и не увидела в его глазах ничего, кроме решительности обреченного.

— Дай пушку, снимай чадру и делай вид, что я тебя захватил! — продолжал он, забирая пистолет себе. — Авось отмажешься.

— А ты?

— После всего сегодняшнего меня в любом случае… — Казак спохватился и сказал совсем не то, что думал: — В любом случае посадят. Не тяни время, давай!

Наташа нерешительно потянулась рукой к своей маске…

«Не успеет», — понял Казак, увидев, что над маленьким лифтом загорелся зеленый огонек. Он поднял пистолет, готовый первым же выстрелом уложить свидетеля превращения Наташи из грозной диверсантки в несчастную жертву. Вот двери начали раздвигаться, Казак напрягся…

— Отставить! — раздался негромкий начальственный басок, очень знакомый.

— Хомяк? — от удивления Казак забыл закрыть рот.

— А ну, давай сюда! — энергично продолжил тот и сделал приглашающий жест. Казак ничего не мог понять, но в этот момент понимания и не требовалось: появился путь к спасению, а остальное было пока неважно.

Дернув опешившую Наташу за руку с такой силой, что в плече девушки что-то отчетливо хрустнуло, Казак влетел в тесный лифт, и Хомяк сразу же нажал на самую нижнюю кнопку. Двери закрылись, и кабина поехала вниз.

— Почему? — только и смог выдохнуть Казак, вложив в это одно слово все свое удивление. Вместо ответа Хомяк недовольно буркнул:

— Тебе есть разница?

Казак промолчал, но в голове его одна за другой пронеслись тревожные мысли. Не прошло и получаса с тех пор, как этот же человек подчеркнуто демонстрировал свое равнодушие ко всему на свете, кроме своих собственных шкурных интересов, и вдруг он же появляется в образе ангела-спасителя. А если он попросту взялся помочь арабам поймать нарушителей? Если он везет их прямо под дула автоматов, зарабатывая очередную порцию своих любимых долларов?