Прикосновение - Дэннис Крик

− Мои глаза в Ариголе.

Он улыбнулся, и улыбка его была едва ли отличимой от морды летучей мыши.

− Мелисса Мона, кажется, я знаю, в чем тут дело…

Демон всматривался в ее глаза, продолжая удивляться рассеявшемуся зеленому сумраку. Как странно, но печаль исчезла. Теперь там было сияние особенного чувства. И, кажется, он знал, как оно называется.

− Счастливых узнают по глазам! Вот уже и в твоих глазах я не вижу той невыносимой грусти, которая была там до встречи с Робертом из Аристада. Они светятся! Но спешу разочаровать тебя. Скоро он умрет. И, в отличие от тебя, он станет обычным ами, который будет исполнять мои приказания.

Демон затаил восторг. Это было предвкушение, славное упоение будущим триумфом, последний шаг к победе.

Но длилось оно недолго. Ее молчание заставило его рассвирепеть. Он схватил ее за волосы и притянул к себе.

− Ты называла ему имена? Отвечай! − Хватка его была жестокой. В этом сцеплении рук и волос у нее не было шанса на пощаду. Однако боль не смогла ее сломить. − Я знаю, что называла… Я все слышу… все знаю… − Он кивнул в сторону сосновой рощи, из которой моментально выбежали несколько волков. − Осталось совсем немного… и все кончится.

− Я сделаю все, что ты мне скажешь, Вердан. Только не тронь его. − Когда девушка заговорила, лицо его просияло. − Я буду с тобой до скончания дней. Если оставишь его…

− Тебе нужно выпить крови, дорогая. Выпить крови, чтобы успокоиться. Может быть, тогда ты забудешь о нем.

Длинным острым ногтем демон черканул по своему запястью и поднял окровавленную руку над головой Мелиссы.

− Поверь, когда ты начнешь убивать, сама кровь будет для тебя не так важна. Она лишь насыщение плоти. А вот насытить душу, твою проклятую душу сможет только предвкушение! Предвкушение! Понимаешь? Легкое подрагивание внутри души, замирание сердца и благостный стон. Вот что будет важно! − рука его коснулась ее лица. − Открывай рот, − скомандовал демон. − И пей.

− Нет… − она замотала головой.

Он резко надавил на ямочки возле ее скул, тем самым заставляя девушку разомкнуть челюсти. Капли крови стали падать на ее язык. Едва не задохнувшись от мерзкого привкуса, она начала пить.

Часть третья

Список ами

Аригола, как все начиналось

Сын вампира

Прошло три года.

У Блес и Франко-Даниэля родился сын.

Мальчишка рос подвижным и веселым, но вследствие своей гиперактивности требовал к себе повышенного внимания. Блес души не чаяла в ребенке и отдавала ему все свое время, иногда совсем забывая о муже. Впрочем, Франко, который за все это время так и не решился назвать жене свое настоящее имя, не особо грустил по этому поводу. Это было ему только на руку, ибо притупляло бдительность супруги.

За время совместной жизни Даниэль постоянно отлучался в далекие деревни и села, где искал себе жертв. Он пользовался тем, что почти не отличался от людей − лишь бросающаяся в глаза бледность, которую легко можно было списать на плохое самочувствие или тяжелую невыспанность. Он старался держаться в стороне от животных, в особенности от кошек и собак, которые могли узнать его, тем самым дав понять людям, что перед ними не человек. Также он сторонился лошадей, используя в поездках верного слугу Парвика с уже давно привыкшими к нему скакунами.

В этих поездках он часто обращался волком, что помогало ему без особого труда справляться с несколькими людьми сразу. Превращения давались ему легко − достаточно было лишь накопить агрессию, не выплескивая ее какое-то время, а потом сосредоточиться и взорваться, концентрируя злость строго в сердце. Поначалу случались сбои, но позже, когда он приноровился скапливать ненависть, все получалось на раз-два.

Старец с горы был прав − в душе он по-прежнему оставался тем диким зверенышем, покинувшим родной дом и отправившимся в мир искать свое место под солнцем. И, как и всеми зверьми, им двигал безудержный голод.

Естественно, такие отлучки вызывали вопросы у его жены. Она уже давно подозревала Даниэля в том, что его странное поведение является либо следствием серьезной психической болезни, либо дьявольским проклятьем, о котором как-то вскользь упоминал сам Даниэль.

Теперь же, по прошествии трех лет, она вернулась к тому разговору, и после очередной поездки он вынужден был посвятить ее в страшную тайну и раскрыть свою истинную сущность.

К его удивлению, Блес не была шокирована откровением мужа − сказалась его ментальная власть над ней, которая по-прежнему была сильна.

Чтобы окончательно переманить ее на свою сторону, он решил обратить девушку в вампира…

Три года эта мысль не давала ему покоя. Три года он мучился, гоня ее прочь от себя. Но теперь, теперь настало его время! Он решился. Соблазн видеть рядом с собой вечно молодую Блес был слишком велик, и преодолеть его он не смог.

Поначалу она отказывалась от трапез. Сама мысль о том, что, выпивая у невинного человека кровь, она тем самым забирает у него жизнь и превращает его в такого же бездушного мертвеца, была для нее невыносима. Но когда голод обрел свою истинную силу, и она стала терять сознание от слабости, ей пришлось смириться с неизбежным и последовать примеру своего мужа, который показал ей, как правильно пользоваться клыками.

Теперь уже в крови нуждались оба супруга. И Парвик. Следовательно, и жертв становилось втрое больше. Даниэль по-прежнему настаивал на том, чтобы тела убитых закапывали глубоко в землю, неотступно следуя своим принципам ведения охоты. Он знал, что если количество подобных им станет с каждым днем множиться, то совсем скоро наступит тот день, когда в Ариголу придут королевские войска. Немного времени потребуется им, чтобы узнать, кто виновник страшной напасти, объявшей бедный город. И столько же времени, чтобы найти способ этих самых виновников уничтожить.

Поэтому его ночные вылазки стали редки. Временами они голодали целыми неделями. Но были дни, когда им везло, и они с Парвиком умудрялись притащить в дом на реке сразу двух, а то и трех жертв. Но случалось такое крайне редко.

Со временем Даниэль узнал, что кучер скрывает от него одно очень важное обстоятельство − свою тайную охоту на людей в предместьях Ариголы. Ему было мало крови тех несчастных, на которых ему указывал хозяин, и он охотился втайне от Даниэля, не утруждая себя дальними поездками.

Ко всему прочему Парвик был не так щепетилен в выборе жертв и никогда не закапывал их, предпочитая оставлять бездыханные тела в лесу. Застав его однажды за кровавым пиршеством у тела обреченной фрейлины, невесть каким образом оказавшейся на берегу реки Рель, Даниэль обрушил все свое негодование и злость на проклятого недотепу. Он бы убил горбуна тут же, в лесу, не сходя с места. Не задумываясь ни секунды, он бы вырвал ему сердце, но что-то остановило его тогда, о чем впоследствии он сильно пожалел.