Невероятная мистика - Евгений Павлов-Сибиряк

Незабываемая поездка за ёлками. Загадочный случай в зимнем лесу

Это невыдуманная, загадочная история случилась в начале семидесятых годов прошлого века, в средней полосе России. Всё это произошло в Еловом урочище, раскинувшемся в окрестностях небольшого сельского поселения. Мой отец и я (в то время был малым пацаном), стали непосредственными участниками тех таинственных событий. Прошло пять десятилетий, но помню всё очень хорошо, как будто вчера это было. Однако логичного объяснения произошедшему ни тогда, ни сейчас – нет.

В последних числах декабря каждого года правление колхоза отправляло в лес группу работников с целью заготовки партии ёлок для селян, установки новогоднего хвойного атрибута в сельском клубе, на площадке возле местной школы, а также у здания правления. Для этой лесной «экспедиции» обычно выделялось либо несколько лошадей, впряжённых в сани, либо при наличии глубокого снежного покрова, трактор ДТ-74 со здоровенными санями – сеновозами.

В преддверии нового 1972 года председатель Лукич не стал нарушать эту предновогоднюю традицию. В полдень распорядился подготовить трактор. Выписал наряд на восьмерых колхозников, назначив среди них старшим моего отца. Трактором управлял батя моего лучшего друга Олега. Когда мы, пацаны, узнали, что родители едут в лес за ёлками, то незамедлительно принялись канючить, упрашивая, чтобы и нас взяли в поездку.

Отцы сопротивлялись недолго и, получив от нас «честное дошколятское» в лесу не отходить от трактора далее, чем на метр, отправили по домам одеться потеплее. Мы радостные со всех ног помчались к себе. Быстро переоделись, сунули в карманы пальтишек горбушки белого хлеба с кусками сахара, и прихватив маленькие топорики (мой отец был знатным умельцем и сделал каждому по топорику, в два раза меньше и легче нынешних туристических), бросились к стоя́щему возле правления трактору.

Отец Олега посадил нас в пропахшую махоркой кабину ДТ, мужики попадали в сани на пахучее сено, и наша компания покатила в Еловое урочище, где среди густых лиственных лесов компактно произрастали вечнозелёные красавицы ели.

Зима в том году выдалась снежная. Местами сугробы намело в человеческий рост. Трактор по глубокому снегу двигался не шибко быстро, поэтому наш отряд прибыл на место уже во второй половине дня. Обоз остановили на поляне рядом с дорогой, и тут же колхозники, вооружившись инструментами, шустро разбежались в разные стороны. Скоро из леса донеслись голоса перекликавшихся лесорубов, звонкий стук топоров. Время от времени кто-то из взрослых выбирался из заснеженного леса и приносил несколько свежесрубленных пахнущих хвоей и смолой ёлок, которые укладывали друг на друга в конце саней.

Все, кроме нас, были заняты нужным делом. Вскоре нам наскучило бездельничать, сидя в холодной кабине, и тогда родилась шальная идея незаметно выскользнуть в лес и тоже срубить себе по маленькой ёлочке. Зря поехали, что ли, да ещё в придачу с топорами?

Поблизости от нашей стоянки подходящих деревьев уже не росло, поэтому, посовещавшись, решили пройти чуток в глубину леса, совсем чуть-чуть и поискать там что-нибудь более или менее пристойное. Шаг за шагом, пробираясь по глубокому снежному покрову, доходившему нам до пояса, мы двинулись вперёд.

Окружавшие деревья казались какими-то волшебными башнями из-за налипшего на их ветках снега. Вся обстановка казалась сказочной. Было весело, особенно когда кто-то тряс ближайшее деревце, и лавина обрушившегося с веток снега, превращала нас в снеговиков.

Сколько прошло времени – не знаю, вероятно, немало, потому что стало темнеть. Найдя две симпатичные ёлочки, срубили их острыми как бритва топориками. Затем двинулись назад к стоянке, но не через лес, а по целине, решив срезать путь и выйти на укатанную трактором дорогу. Направление было приблизительно известно. Однако вскоре мы осознали, что ползти по глубокому снегу, да ещё и с ёлками в руках, очень тяжело.

Неожиданно пошёл снег. В начале падали редкие пушистые хлопья, но потом начался, как говорят на севере, настоящий снежный заряд. Вокруг совсем стемнело. Куда идти – не видно, и вскоре мы окончательно потеряли направление. Сильно устали. В какой-то момент даже немного пустили слезу. Но не потому, что заблудились, нет. Лес мы с Олегом не боялись совсем, а оттого, что увесистых люлей галошей по заду заработали гарантированно.

Остановились передохнуть, и тут вдалеке послышались едва различимые крики. Кто-то кого-то звал. Мы собрали оставшиеся силы и пошли на голоса. Вскоре впереди заревел пускач мотора трактора, вспыхнули фары и сквозь снежную пелену мы разглядели наш обоз. Вытерев слёзы, незаметно прошли к сеновозу, бросили в него свои ёлочки, забрались под лежавшую там изрядную кучу срубленных деревьев и зарылись в пахнущее летом, сено.

Вдруг близко послышался голос моего отца, который спрашивал, не видел ли кто мальчишек? Я с Олегом тут же стал кричать:

–Мы здесь! В санях! Замёрзли в кабине, залезли в сено, сидим греемся, хлеб с сахаром кушаем.

Больше нами никто не интересовался, а крики в лесу и возня возле трактора не прекращались. Продолжалось вся эта суета, как нам показалось, целую вечность.

А тем временем снег повалил ещё гуще. Наконец, отец Олега заглушил мотор и несколько раз пронзительно свистнул. Через некоторое время из леса стали выходить колхозники, судя по голосам, сильно встревоженные. Мы выбрались из саней и подошли к взрослым, собравшимся возле трактора, чтобы разузнать, что стряслось. Из разговоров стало понятно, в лесу загадочным образом пропал один человек. Его имя и фамилию называть не стану, но по улишному его кликали – Панко.

Как выяснилось, пока мы ползали по глубокому снегу за ёлками и блуждали по тёмному лесу, прошло много времени, Панко же перестал отвечать на свист и окрики сразу, как только начался снегопад. Розыски пропавшего ни к чему не привели. Недолго посовещавшись, взрослые решили возвращаться в село, подымать народ на поиски, прихватить охотничьих собак и ружья.

 Переваливаясь на ухабах, трудяга-трактор, кряхтя, потащил огромные сани с большой кучей елей, в сторону села. Прошёл час, и вот сквозь стену сыпавшегося непрестанно снега вдалеке стали пробиваться отблески уличных фонарей. Послышался перекличный лай дворовых собак. В морозном воздухе, пропитанном дурманящей смесью хвои и сена, появился ни с чем не сравнимый запах дыма, вытекающего из печных труб. Наконец, укрытый пушистым снежным покрывалом наш ёлочный обоз, остановился рядом со зданием правления.

Мой отец вытащил нас с Олежкой из сена и приказал одному мчаться домой к председателю, а другому в сельсовет. Однако, не успев пройти и пары шагов, мы увидели, как дверь правления открылась, и оттуда вышли Лукич и жена пропавшего Панко.

Мы остановились. Замерли и притихли, стоявшие возле саней, мужики. Лукич подошёл к ним и стал тщательно принюхиваться и тщательно смотреть в глаза. Убедившись, что вроде все трезвые, он выдал на великом и могучем