Невероятная мистика - Евгений Павлов-Сибиряк

На противоположном берегу бухты высятся сопки, покрытые сочной зеленью. На склоне одной белеют какие-то неизвестные белые сооружения. Нечто похожее видел у нас по берегам Иртыша. Но здесь эти сооружения значительно крупнее.

Замечаю в небе, впросвет между вершинами двух сопок, сереет что-то похожее на аэростат из фильмов про войну. А посередине бухты быстро скользит хищное тело военного корабля. Слышу размеренный звук его двигателей. Никогда ничего подобного не видел! У нас на сибирской реке нет военных кораблей. Да где же я нахожусь!

Силуэт корабля скрылся, и в мои ноги, ударила волна, вторая, третья. Я осматриваю себя и отмечаю, что на мне военные ботинки, брюки и промокшая тельняшка. По лицу бегут струи пота. Чувствую жажду, во рту пересохло. Склоняюсь к воде, явственно ощущаю запах, похожий на запах йода. Левой рукой сжимаю чёрный берет с красной звездой. Правой рукой зачерпываю пригоршней воду и поливаю себе на бритую голову. Вода течёт по сухим губам. Облизываю их и чувствую неприятную горечь. Значит, вода солёная. Сплёвываю.

И тут слышу за спиной взволнованный басовитый голос. Кто-то, явно обращаясь ко мне, произносит какую-то непонятную тарабарщину: «Комод, хватит плескаться. Погнали, там опять наши слоны сцепились!»

Оглядываюсь назад, и тут всё окружающее пространство стало искажаться, дрожать, вибрировать как при созерцании миража в пустыне. А потом всё вмиг исчезло. Словно выключил кто-то.

Снова густая, непроглядная темнота, которую пытаюсь победить широко открытыми глазами. И опять яркая вспышка. Наступает эффект, как от воздействия светошумовой гранаты – несколько минут я абсолютно слепой и глухой.

Затем постепенно стали просачиваться звуки. Слышу, словно капли дождя по стеклу, в голове стучат мысли: «Что происходит? Где я?».

Морская бухта, сопки, поросшие тайгой, и всё остальное, что я только что наблюдал, находясь невесть где, исчезло. Когда окончательно пришёл в себя, понял, нахожусь в зале родительской квартиры. Сижу в кресле. За окном ночь.

Первое, что почувствовал – мокрое лицо. Губами ощутил горький, солоноватый привкус (очень скоро узнаю, что это вкус морской воды). Мне несколько минут казалось, что по-прежнему ощущаю раскалённый воздух, слышу мерный шум корабельного дизеля и тоскливые крики чаек.

Я растерян, и, признаюсь, испуган. Как не пытался, так и не смог вспомнить все события того дня. Последнее, что помню – выхожу вместе с другими студентами из института после окончания лекций. Как оказался дома – загадка.

Долго размышлял о том, что произошло. Было много версий. Остановился на нейтральной – это просто необычный сон. Но эта версия многое не объясняла. Например, где был несколько часов? Почему моё лицо было мокрым? Для чего со мной это случилось? Или приснилось?

В целом расценил происшедшее со мной как руководство к действию. Хотел перемен? Получай! После этого жизнь кардинально изменилась. Уже следующим днём я по своей воле оказался в кабинете нашего военкома. А там потребовал призвать меня в армию, а конкретно отправить служить в Афганистан.

Военком недолго сопротивлялся моему юношескому порыву. Однако, в те годы у студентов СССР, обучавшихся в ВУЗах с военной кафедрой, была, так сказать «бронь». Поэтому с меня взяли заявление о призыве на срочную службу в СА по собственному желанию. А взамен выдали на руки документ, предписывающий явиться утром 20 мая на призывной пункт кировского военкомата.

Затем череда событий отпечаталась в сознании, словно отдельные кадры из документального фильма. Шумные, пьяные проводы. Призывной пункт в ДОСААФ. Самолёт под крылом, которого темнело бескрайнее море тайги. Военный аэродром под Уссурийском. Поездка на поезде до Владивостока. Несколько дней в казармах флотского Экипажа. Затем паром на Русский Остров, который в те времена являлся учебной базой ТОФ ВМС СССР. Учебка – Школа связи, в которой обучаюсь на специалиста РЭБ (радиоэлектронной борьбы). Служить мне предстояло не в стреляющем Афгане, как предполагал, а во Вьетнаме, в пункте материально-технического обеспечения советского Военно-морского флота, расположенного в Камране.

Но вскоре этот план был изменён. Через два месяца получаю звание старшего матроса (стармос), с назначением на должность командира отделения (комод). У меня в подчинении двенадцать молодых бойцов, которых здесь на флотском слэнге называют— слонами. Нашу роту минимум два раза в день инструктора гоняют марш-бросками по близлежащим сопкам. С тех пор я не очень люблю бег по пересеченной местности.

Часть вторая. Прошлое в настоящем

Это случилось в воскресенье, во второй половине дня. Вот тогда-то и понял, что необъяснимое событие, которое довелось мне пережить 17 мая, это отнюдь, не сновидение.

В тот жаркий, душный день, для того чтобы мы не заскучали, инструктора решили дополнительно погонять нашу роту по стадиону. Казалось, этот бесконечный бег по кругу никогда не закончится. Уж помянули мы тогда инструкторов добрыми словами по полной. И чудо, где-то после тридцати кругов ада, они вняли нашим «добрым пожеланиям», и закончив физподготовку, дали время на отдых до самого́ ужина.

Я, перебирая уставшие ноги, стирая с лица струйки липкого пота, дошёл до небольшого заливчика, соединявшегося с морской бухтой Новик, которая разделяет Русский остров. И тут передо мной предстала картина, которую лицезрел два месяца назад. Якобы во сне!

У моих ног, обутых в армейские ботинки, плещутся волны. Вода чистая, прозрачная, как стекло. Вижу песчаное дно, на котором медленно передвигаются морские звёзды. Снуют стайки рыбок. На другом берегу бухты темнеют изумрудом сопки, покрытые тайгой. На склоне одной белеют навигационные приборы, обозначающие фарватер. В синем небе впросвет между вершинами двух сопок, виден серый силуэт дирижабля. Я уже знаю, что его запустили с борта «ТАВКР Минск». Слышу ритмичный звук двигателей военного корабля, чьё хищное тело скользит посередине бухты.

Сильная жажда. Глаза разъедает пот. Левой рукой снимаю с бритой головы чёрный берет, на котором алеет звезда. Пригоршней правой руки зачерпаю воду и умываю лицо. Горьковатая от соли вода течёт по губам.

Уже знаю, что с минуты на минуту за своей спиной раздадутся торопливые шаги и услышу фразу, смысл которой мне раньше представлялся какой-то абракадаброй. Так и произошло. Моё лицо расплылось в довольной улыбке, когда мой земляк Ян басовито произнёс: «Комод, хватит плескаться. Погнали, там опять слоны сцепились!».

«Ну здравствуй», сказал я, повстречавшись лицом к лицу со своим прошлым, которое превратилось в настоящую действительность. Всё в этой действительности совпало, до мельчайших подробностей, оттенков, запахов. Но только в этот раз, я уже не мог переместиться назад в прошлое, в свою беззаботную студенческую жизнь. Впереди меня ожидало почти три года службы в спецподразделении ВМФ СССР.

Сказ о том,