Возвращение Тарзана в джунгли - Эдгар Берроуз

Началось какое-то смятение. Тарзан, повернув голову в сторону споривших, увидел, как рассвирепевший жрец бросился на стоявшую перед ним женщину и ударом дубины раскроил ей череп. Дальше последовала сцена, которую Тарзан много раз наблюдал среди диких обитателей джунглей. Слепая ярость, охватившая жреца, была ему знакома. Он помнил точно такие же взрывы ярости Керчака, Тублата, Теркоза и других могучих самцов-обезьян. Безумие находило и на слона Тантора. Пожалуй, в джунглях не было ни одного самца любой породы, который не был бы подвержен таким припадкам.

Жрец впал в совершенное бешенство и, бросившись на своих собратьев, стал избивать их. С яростным ревом он кидался то на одного, то на другого, поражая их ударами своего тяжелого оружия или впиваясь в тело жертвы острыми желтыми клыками. Между тем верховная жрица стояла неподвижно на своем месте, держа над Тарзаном нож и не сводя испуганного взора с безумца, наносившего смертельные удары направо и налево.

Вскоре комната опустела. На полу лежали тела убитых и умирающих. Невредимы остались только Тарзан, простертый на жертвеннике, верховная жрица и безумец.

Разъяренный жрец окинул женщину взглядом, и в маленьких глазах внезапно вспыхнула новая страсть. Медленно подполз он к ней и стал что-то бормотать. На этот раз Тарзан, к своему изумлению, понял язык, на котором тот говорил. Тарзану никогда бы не пришла в голову мысль заговорить на нем с кем-либо из людей. Это были лающие гортанные звуки, которые издают человекообразные обезьяны.

Верховная жрица ответила на том же языке. Он грозил ей, она же пыталась его образумить. Приказывать она не могла, — он не признавал больше ее власти.

Безумец подполз совсем близко к жертвеннику, простирая к ней свои клещевидные руки. Тарзан напряг все силы, чтобы порвать веревки, которыми были связаны за спиной его руки. Женщина этого не видела. Она забыла о жертве под влиянием страшной опасности, которая ей угрожала. Когда гориллоподобный пронесся мимо жертвенника за убегающей женщиной, Тарзан сделал нечеловеческое усилие и высвободил руки. Он так рванулся при этом, что скатился со своего опасного ложа на каменный пол. И тут он понял, что остался один во внутренней части храма, — верховная жрица и обезумевший жрец скрылись.

Заглушенный крик донесся из темного отверстия, похожего на вход в пещеру, позади жертвенника. Ни минуты не думая о собственной безопасности и представлявшейся ему, благодаря стечению обстоятельств, возможности бегства, Тарзан ответил на призыв о помощи.

Одним прыжком он очутился у темного входа в подземелье, а минуту спустя бежал вниз по древним алебастровым ступеням, которые вели в неизвестность.

Слабый свет, струившийся сверху, позволил ему разглядеть подвал с низкими сводчатыми потолками. Несколько дверей вели из него куда-то во мрак. Но у Тарзана не было надобности продолжать поиски. Перед ним на полу лежала девушка. Ее преследователь в неистовой ярости сжимал ей горло длинными пальцами гориллы.

Едва тяжелая рука Терзана опустилась ему на плечо, он оставил жертву и бросился на защитника. Оскалив клыки, с пеной на губах, он дрался с удесятеренной силой, как дерутся безумцы. Гнев и жажда крови вернули его в первобытное состояние дикого зверя. Он забыл о ноже, который торчал у него за поясом, а пользовался в борьбе только оружием, данным ему природой, уподобляясь своим отдаленным предкам, не знавшим другого оружия.

Но как ни искусно пользовался он зубами и руками, противник оказался еще опытнее в первобытных приемах борьбы. Они сцепились, как две огромные обезьяны, и упали на пол, терзая и кусая друг друга. Жрица стояла, прижавшись к стене, и смотрела широко раскрытыми, остановившимися от ужаса глазами на схватку разъяренных зверей, которые барахтались у нее ног, рыча и скрежеща зубами. Наконец, она увидела, что ее защитник, схватив одной рукой противника за горло и прижав его голову к полу, наносит удар за ударом в лицо. Минуту спустя он отшвырнул затихшую жертву в сторону и, поднявшись, отряхнулся, как могучий лев. Тарзан поставил ногу на труп, лежавший перед ним, и поднял голову, чтобы издать победный крик своего племени, но, увидев наверху отверстие, ведущее в комнату храма, где совершались человеческие жертвоприношения, отказался от своего намерения.

Между тем женщина, выйдя из состояния оцепенения, в котором она находилась во время страшной борьбы двух мужчин, с тревогой думала об ожидавшей ее участи. Она избавилась от страшных объятий безумного жреца, но зато попала в руки человека, которого несколько минут назад собиралась лишить жизни. Она обвела взглядом подземелье в поисках спасения. Отверстие, служившее выходом, находилось рядом, но едва она сделала движение, чтобы бежать, как человек-обезьяна одним прыжком преградил путь и властно взял ее за руку.

— Подожди! — сказал Тарзан на обезьяньем языке.

Девушка посмотрела на него с изумлением.

— Кто ты? — прошептала она. — Откуда ты знаешь язык первого человека?

— Я — Тарзан из страны обезьян, — ответил он.

— Чего ты хочешь от меня? Для чего ты спас меня от бешеного Та?

— Разве я мог спокойно смотреть, как убивают женщину? — ответил он вопросом.

— Что же ты теперь сделаешь со мной?

— Ничего, но ты можешь сделать для меня кое-что. Ты можешь вывести меня на свободу.

Он сказал это, не думая, что она согласится, ибо был глубоко уверен, что верховная жрица немедленно возобновила бы прерванный обряд жертвоприношения, получив свободу действий. Но Тарзан, разорвавший путы и вдобавок вооруженный длинным кинжалом, уже не был безропотной и покорной жертвой.

Жрица долго смотрела ему в лицо прежде, чем ответить.

— Ты — удивительный человек, — сказала она. — Ты — такой человек, какого я видела во сне в раннем детстве. Ты похож на предков моего племени, построивших этот огромный город в дикой стране для того, чтобы добывать сокровища из здешней земли. И я не могу понять, почему ты спас меня и не мстишь мне за то, что я приговорила тебя к смерти и готова была убить…

— Я думаю, — ответил Тарзан, — ты поступила так, как велит твой закон. Я не виню тебя, хотя и не одобряю вашей веры. Но скажи мне, кто ты и среди какого народа я нахожусь.

— Меня зовут Ла; я — верховная жрица солнца в городе Опар. Мы — потомки людей, которые пришли 6 эту дикую страну в поисках золота десять тысяч лет тому назад. Их владения простирались от великого моря, откуда восходит солнце, до другого моря, куда оно заходит по ночам, чтобы освежить свое пылающее лицо.

Они были очень богаты и могущественны, но жили здесь, в своих великолепных дворцах, только несколько месяцев в году; остальное же время проводили в своей родной стране, — где-то далеко-далеко на Севере. Много кораблей приходило сюда из старого мира и уходило обратно. В дождливое время года лишь немногие оставались здесь, наблюдая за работой черных невольников, копавших золото, да еще купцы, снабжавшие их припасами, да солдаты, охранявшие золотые прииски.