Дороги судеб - Андрей Васильев

Но что я им предложу взамен пушек? Хотя о чем это я? Жизнь я им предложу, между прочим. Войну начал не я, более того, мой отряд понес потери. Так что отказ от претензий — это вполне нормальная плата за пушки.

— Сначала поговорим, — сообщил своим людям я. — Все-таки поговорим.

— То есть ты еще не наговорился с ними? — зло уточнила Настя, снаряжая обойму винтовки. — Ты мало под стволами постоял?

— Настя, с ума не сходи, — попросил я ее. — Война — это самый простой и короткий путь, но он не самый разумный, поверь. Куда эффективнее — дипломатия канонерок. Они знают, на что мы способны, мы уже выбили боеспособную часть их общины, чего еще? Им теперь выгоднее от нас откупиться, чем нагнетать обстановку.

Надо заметить, что на поляне тем временем происходил сущий бедлам — все кричали друг на друга, махали руками, до нас доносились крики вроде:

— Да и слава богу!

— Как же мы теперь?

— Что же делать-то?

— А ну, заткнись!

Судя по всему, покойный Ромул не пользовался всеобщей поддержкой — часть женщин явно была довольна произошедшим. Да оно и понятно — кому охота в лидерах иметь мелкопоместного тирана с приличным сдвигом по фазе в сторону агрессии?

Хотя были и те, кто явно жалел о его смерти. Все как всегда.

— Тогда я пошел, — сообщил мне Голд, который тоже внимательно смотрел на происходящее в лагере. — Чего тянуть? Все верно ты рассудил: пострелять их мы всегда успеем. Настя, Наемник, во-о-он тех двоих на прицеле держите, не нравятся они мне.

— Не-не, — остановил его я. — Не надо, я сам схожу.

— Опять? — возмутился он. — Ты уже сегодня блеснул, хватит. В конце концов, переговоры — это часть моей работы.

— Согласен, — не стал оспаривать его слова я. — Но в данной ситуации правильней будет пойти мне. Пацан все видел, он знает, кто у нас главный, и может это сказать людям. Да и скажет наверняка.

— Сват, я с тобой, — сказал Джебе. — Если так дело пошло, то будем соблюдать уже сложившиеся традиции переговоров. У меня дома традиции много значат.

— И я, — добавила Милена. — Правильно будет, если женщины увидят женщину же.

— Елки-палки, а давайте все пойдем? — засмеялась Настя. — Чего уж?

— Милен, надо ли? — поморщился я, но рациональное зерно в ее словах было.

У нее внешность девочки-отличницы, она благотворно может повлиять на толпу, если что. Опять же говорить хорошо и правильно она тоже умеет.

Да и потом, верхушку я тут выбил, какая-то часть людей сейчас начнет метаться и искать, к кому прислониться. Наверняка среди этой толпы есть десяток-другой человек, которые могли бы оказаться полезными для нас. Профессионально или даже просто так, в массе своей. И потом, этот черт говорил про то, что в новом мире есть магия. Может, тут тоже кто-то нашел некий предмет со значком? Магов я бы забрал любых: кривых, косых и даже с носом, как у комара. В хозяйстве каждый пригодится.

— Наемник, страхуешь нас. — Я протянул ему свой автомат и снова расстегнул кобуру. — Настя, Голд все правильно сказал. Особенно присматривай вон за тем бугаем.

Речь шла о мордатом бритоголовом субъекте с кобурой на поясе, который только что толкнул в грудь немолодую женщину с короткой стрижкой, да так, что та упала на землю.

— Хочешь быть героем, будь им, — проворчал Голд, снимая автомат с предохранителя. — Только очень тебя прошу: без фанатизма. Если что-то пойдет не так, просто сразу падайте на землю, чтобы не быть на линии огня, хорошо?

— Я похож на одинокую гордую чайку? — Мне стало даже смешно. — Ты это не мне, ты это вон им говори.

Джебе только улыбнулся, он сегодня эту науку уже изучил, Милена же молча кивнула.

— Тогда идемте, — сказал паре своих сопровождающих я, не торопясь, покинул опушку леса, где мы затаились, и, сделав еще несколько шагов по поляне, достал пистолет, из которого выстрелил в воздух. Чертовски эффективное средство, правда, патрон жалко.

После выстрела на поляне настала тишина и все повернулись в нашу сторону.

— Добрый вечер, почтеннейшие, — поприветствовал я людей, молча смотрящих на нас. Говорил я по-английски, этот язык все-таки пока тут был универсальным. — Не надо хвататься за оружие, мы пришли поговорить, а не воевать. Отдельно хочу заметить, что ровно то же самое я предлагал сделать человеку, которого звали Ромул, но он почему-то не захотел меня услышать. Результат вам уже известен. Предлагаю не повторять его ошибки.

— Он вообще был очень несговорчивым малым, — заметила седая женщина, поднимаясь с земли.

— Да урод он был, — зло сказала высокая стройная девушка с какими-то немного кошачьими чертами лица. — И сволочь, каких поискать.

— Как заговорила-то, — повернулся к ней мордоворот, его рука то и дело тянулась к ремню, на котором висела кобура. — Когда он жив был, знай мяукала да мурлыкала.

— Свинья, — прошипела девушка и оскалилась, глядя на толстяка. — Ты грязная потная свинья.

— Ох ты мне за это ответишь, — пообещал ей мордатый и повернулся к нам. — Так что вам нужно?

Кстати, хороший вопрос. Вообще-то нам нужно посмотреть пушки и узнать, что еще было в схроне, кроме них и огнестрела, вот только насколько разумно говорить об этом напрямую?

Хотя… Я бы и Своды их пошерстил, да и кое-кого к себе, возможно, сманил все-таки. Например, вон ту, кошкоподобную. Сдается мне, не простая это девчуля, модифицированная. Но для начала надо просто наладить контакт, а свои порядки мы уже после этого устанавливать будем. Со всем усердием и всенепременно.

— Поговорить, — развел я руками (пистолет уже был в кобуре) и сделал еще несколько шагов вперед. — Просто поговорить. Мир этот новый, не тот, куда мы планировали попасть. Я так полагаю, нам есть что обсудить. Обмен информацией, возможные товарные отношения — да мало ли тем для разговоров?

— Нам этого не нужно, — хмуро заявил мордатый. — Мы живем так, как хотим, и дела других людей нас не интересуют.

— За себя говори, — крикнул кто-то из толпы. — Это они вас не интересуют, а нас — очень даже.

— Народ, вы какие-то… — Я повертел пальцами в воздухе, подбирая слова. — Разрозненные, что ли? Единства у вас нет. Вот мы — одно целое, мы семья. А у вас кто в лес, кто по дрова. Ромул этот ваш…

— Это вы его убили? — спросила девушка с короткими черными волосами, одетая в кожаные штаны и такую же жилетку.

— Не собственноручно, но да, мои люди, — подтвердил я. — Он не оставил нам выбора, он первым открыл огонь и застрелил одного из моих людей. Причем просто так, без более-менее серьезного повода. Так не делают. Никто не смеет убивать членов нашей семьи, а если кто-то все-таки решается сделать подобное, то он просто-напросто подписывает себе смертный приговор. Смерть за смерть. Это я не хвастаюсь, это просто уточнение определенного момента, чтобы у кого-то сейчас не возникло лишних иллюзий и ненужных мыслей.