Хронос Изгоев - Тихон Карнов

Наконец дорога привела в обширную комнату, которую путники прежде не видели. Её дальние углы терялись в темноте, а со стен свисали коконы с огромными яйцами. По полу, быстро перебирая лапками, пробежал паук размером с кошку. Бросив на путников взгляд множества чёрных глаз, он скрылся за гроздьями паутины, скопившейся возле стены. Оттуда слышалось глухое копошение, каменный пол царапали острые когти.

— Так, [к лиру], отступаем, — разом подобрался Эммерих. — Разведка отменяется.

— Это ещё почему? — спросила Нина и, попятившись, спиной врезалась в Аматриса. Тот удержал девушку за локти и внимательно просмотрел на озабоченного странника.

Тот резко обернулся и свистящим шёпотом ответил:

— Потому что это Обрыв.

— Надо же, кто это так резко уверовал в Обрыв, — снисходительно протянула Нойр. — А как же твоё Каэльтина Обрыва не существует?

— Так то было в полисе. [Зачем] мне подкармливать эту срань мыслями? — Ландони шагнул в сторону коридора, поманив компаньонов за собой.

— Обрыв, — выговорил Аматрис, сменяя странника во главе цепи при обратной дороге. — Что ты вкладываешь в это понятие?

— Если пользоваться официальным определением, — нехотя продолжил красморовец, — то это пространство за границами материального — нашего — мира. А если проще — мир мёртвых. Где тьма, пепел и прочий кал. С поправкой на то, что холодный.

— Суеверный странник, который верит в Обрыв… Надо же, я почувствовал себя весьма нормальным, — поделился Кеган, небрежно собирая волосы в хвост. — Значит, ты разбираешься в нём.

— В говне или мире мёртвых? — с нервным смешком уточнил Эммерих. — Да видел я уже это, ясно? И ничего хорошего в этом нет. В полисах всё чисто, потому что вестницы на подсосе, и крематоры бдят. На НуВе таких альтруистов нет.

— И это ни разу не утекло в сеть? Серьёзно? — Нина недоверчиво сузила глаза. — Керимов на Нулевой чуть ли не каждую дырку облизал.

— Ха, ну знаешь, — Эммерих качнул головой, — если бы мне платили за молчание столько же, сколько и ему, я бы и сам [болтал] поменьше. Керимов специально публикует маршруты, на которых этого нет. Вот и всё. Хранители — ну, Маришка и компания — следят, чтобы вы, гражданские, не вздрагивали по ночам, и держат инфу в секрете. Но Обрыв рвётся к нам, сюда, и последнее время всё чаще, — Ландони не отводил взгляда от мелькающих в темноте движений. Паутина, встающая впереди стеной, заколебалась и принялась изгибаться сразу в нескольких местах. — Эти твари не порождены кошмарами. Просто кто-то оттуда хочет сделать нам очень [плохо] здесь. Сбить с тол…

Договорить странник не успел. Сразу несколько десятков крупных пауков вырвались из-за паутинной завесы и кинулись на путников. Некоторые распластались в прыжке, полосуя воздух ударами длинных когтей, мгновенно выдвинувшихся из лап. Нина схватилась за пистолет, загрохотала винтовка Эммериха. Пули рвались из ствола одна за другой.

Кеган вскинул мечи, обрушивая клинки на хитиновый панцирь. Сталь прорубила его, находя исходящие слизью внутренности. Аматрис сделал шаг вперёд, делая новый взмах оружием, которое тут же окрасилось чёрной кровью. Рядом рухнул паук, подстреленный из пистолета Ниной. Он упал на пол, тяжело дёргая лапами и прямо на глазах издыхая.

— Назад! — заорал Ландони. — Кег, не высовывайся! Их там [много]! Отбиваемся и отходим!

Встав плечом к плечу, путники принялись пятиться обратно в коридор, отбиваясь от членистоногих. Нина и Эммерих продолжали стрелять, Кеган добивал подобравшихся достаточно близко пауков ударами мечей. Взлетающие клинки находили отсветы исходящего от фонарика света, хитин лопался с треском.

Вскоре пол сделался скользким от текущей по нему крови. Новые членистоногие, напирая, перебирались через туши убитых собратьев. Эммерих и Нина сменили пару обойм, Кеган почувствовал, как от натуги начали болеть мышцы. Наконец пауки откатились. Несколько уцелевших отступили назад, щёлкая хелицерами, и скрылись в сгустившейся темноте.

— Вроде оторвались, — выдохнул Эммерих. — Только бы не жахнула вторая волна… Это их логово: поместье буквально затягивает на Обрыв. Двигаем обратно, пока нас самих не засосало.

— А может? — взволновалась Нина.

— Не [знаю], это ты Кегана спроси… а, он тоже не спец.

— Поразительное дело, — с угрюмой усмешкой отметил тот, — мы впервые встретились с чем-то, что считал ненаучным я, а не ты.

— А разве это не ты веришь в другие миры и прочую срань? — оторопело поглядел на него Эммерих.

— Существование Тельгарда доказано, как и Дейдры — или после встречи с Дирхейлом ты хочешь всё списать на массовый психоз? При условии, что даже его проявления у нас с Дирхейлом разнятся, — придирчиво посмотрев на свои ногти, под которые забилась грязь, парировал Аматрис. — Я никогда не верил в Обрыв, Ландони. До сегодняшнего дня я считал его таким же фольклором, как Закулисье или Самосбор с его Гигадворцом.

— Фольклор, скажешь ещё… — пробормотал странник. — На этой твоей Дейдре что, не верили во всякие уровни реальности? Вроде бы маги и чародеи должны в таких вещах разбираться.

Кеган, посмотрев куда-то в сторону, задумчиво потёр подбородок и сказал:

— Нечто похожее было, и с этим, как ни странно, связаны не лучшие мои сны. — Кеган немного помолчал. — Если я ничего не путаю, это… пространство называлось междумирьем. Во всяком случае, сейчас на ум приходит именно это слово.

— Междумирье? — переспросила Нина. — Типа как Обрыв?

— По моим ощущениям — хуже, — ответил мужчина неторопливо, будто взвешивая каждое слово. — Междумирье не было миром мёртвых в классическом понимании этих слов, скорее, оно незримо простиралось по всей Дейдре и… много дальше, иной раз — до иных земель и даже эпох. Я бы сравнил это место с католическим лимбом или, быть может, чистилищем, в котором, помимо душ, обитают твари, которых… называли демонами.

— Хочешь сказать, что твоё междумирье связано с Обрывом? — уточнил Ландони.

— Ничего не хочу сказать, — Аматрис дёрнул плечом, — ты спросил, я ответил.

По мере удаления от заполненного коконами зала поместье вновь приобрело привычный вид. Запустение и ветхость никуда не делись, но количество паутины значительно уменьшилось, а пыль и прах перестали клубиться в воздухе. Наконец коридор вывел к знакомым комнатам, которые путники уже видели раньше. Они шли быстро, торопливо оглядываясь, нет ли погони, но пауки больше не появлялись.

Вернувшись в облюбованную прежде гостиную, путники первым делом подкинули в огонь дров и расселись вокруг камина, обогреваясь. Ландони достал из рюкзака несколько банок тушёнки и открыл их консервным ножом.

— Надо бы подкрепиться, — сказал странник. — Нужно восполнить силы — на случай, если ещё придётся отбиваться.

— И ты способен есть после такого? — жалобно спросила Нина.

Тела убитых пауков, поражённых пулями и