Нежная дикарка - Хелен Брукс

— Почему же, доверяю, — слабо возразила она, задаваясь вопросом, когда же все это кончится. — Просто дело в том…

— В чем?

— Не знаю, захочешь ли ты меня после того, как…

— Как что? — Он явно не улавливал ход ее мысли.

— После того, как мы будем вместе. — Ну вот, она и сказала. — Я не знаю, чего ты от меня ждешь, то есть я хочу сказать, я еще не… — Она стала запинаться не только от нервозности, но и от того, что на его смуглом, красивом лице появилось недоверчивое выражение.

— И о чем ты только думаешь? — Он пристально смотрел ей прямо в глаза. — Пропади оно все пропадом, ты что, считаешь, я жду, что ты будешь вести себя как дрессированная собачка? — Он раздраженно провел рукой по волосам, и она поняла, что глубоко его обидела, но было уже поздно.

— Нет, я знаю, просто Джейд… — Келси резко оборвала себя. Пытаясь исправить положение, она проболталась именно о том, что решила скрыть от него любой ценой.

— Джейд? — Он молниеносно ухватился за это имя. — Так я и знал! Джейд-то туг при чем?

— Ей-Богу, ни при чем. — По его суровому лицу она видела: его не провести. — Просто она кое-что сказала…

— Выкладывай, Келси, — решительно потребовал Маршалл. — Наш с тобой роман был сущим посмешищем, и будь я проклят, если позволю Джейд или кому-либо превратить в посмешище еще и наш брак. Всю правду — и немедленно.

— Пожалуйста…

— Немедленно! — По мере того как она слово в слово излагала свой телефонный разговор с Джейд, он все более мрачнел, а когда она, запинаясь, добралась до конца, он резко поднялся, подошел к камину и минуту, показавшуюся ей вечностью, всматривался в мерцающие угли, а затем снова повернулся к ней; в его глазах застыла боль. — И ты поверила?

— Нет, — торопливо ответила она. — Я не думала, что ты будешь мне изменять, нет, конечно. Но я подумала…

— Ты подумала, что я буду ставить тебе отметки за поведение в постели. — Он говорил сдержанно, но немая ярость, от которой потемнело его лицо, пугала. — Черт побери, Келси, ты, похоже, не успокоишься, пока меня не доконаешь, так, что ли? — В его голосе слышалась такая ярость, что на секунду в ее потрясенном сознании мелькнула мысль — вот сейчас он ее ударит, однако вместо этого он шагнул к столу, сдернул со спинки стула свой пиджак и быстрыми шагами направился к двери.

— Куда ты? — От ужаса голос Келси стал пронзительным, но он не замедлил шагов и остановился на минуту лишь в дверях; его глаза метали молнии.

— Кто я, по-твоему, такой? — По контрасту с глазами его голос был ледяным, но эта холодность полоснула ее по сердцу, будто бритвой. — Кто я, черт возьми, по-твоему, такой? — Он окинул ее презрительным взглядом. — Нет, пожалуй, можешь не отвечать. Ты что, думаешь, я не понимаю, что Джейд мизинца твоего не стоит? Рядом с тобой… — Он внезапно оборвал себя и негромко выругался. — Не смотри на меня так, Келси. Мне нужно подумать, дай мне время подумать. — И, прежде чем она смогла найти слова, чтобы упросить его остаться, он с шумом захлопнул за собой дверь.

Первый час после его ухода она просидела не шевелясь, но минуты шли, камин стал догорать, и ей пришло в голову, что он может и вовсе не вернуться. Она подбежала к окну и сквозь мелкие стеклышки в свинцовом переплете стала смотреть вниз, туда, где была стоянка. Его машина оказалась на месте! Он ее не бросил. От радости у нее закружилась голова, но она тотчас же снова напряглась, увидев, что пошел снег: с темного, хмурого неба медленно падали мягкие белые хлопья.

"Он замерзнет”. Плохо, что она начинает привыкать говорить сама с собой, но, насколько ей известно, он не взял с собой пальто. На нем только его свадебный костюм. Может быть, он внизу? Вряд ли, но прошло еще несколько минут, и она заставила себя не спеша, спокойным шагом спуститься по винтовой лестнице в маленький холл. Ее ждало жестокое разочарование:

Маршалла там не было.

— А, это вы, деточка. Что-нибудь не так? — Миссис Джонс, собиравшая стаканы с опустевших столов, с удивлением обернулась на ее шаги.

Келси глубоко вздохнула.

— Я просто ищу.., моего мужа. — Она с трудом выговорила эти непривычные слова и почувствовала, как заливается краской. Господи, что может о ней подумать эта маленькая деревенская трактирщица?

— Так он что, еще не вернулся? — Что бы ни подумала миссис Джонс, на ее лице ничего не отразилось. — Не беспокойтесь, лапочка моя, он сказал, что у него болит голова, и я дала ему ключ от входной двери. По мне, просто шампанского перебрал да переволновался. — Она заговорщицки улыбнулась. — Эти мужчины никогда ни в чем не знают меры, правда? Кого ни возьми, все мальчишки-переростки.

Келси в ответ тоже улыбнулась и устало поднялась по лестнице наверх. Выхода нет, придется подождать еще.

Когда пробило полночь, а он все еще не вернулся, она медленно приготовилась ко сну и скользнула под надушенные простыни с чувством безграничного отчаяния, от которого у нее в мыслях царил полный хаос. Все кончилось, еще не начавшись, и виновата в этом она одна. Боль была слишком велика, чтобы ее можно было облегчить слезами, глаза Келси горели, но были сухи. Почему только она не сумела удержать язык за зубами? Джейд все-таки добилась своего: она их разлучила. Келси беспомощно ворочалась в постели. Почему, ну почему она ей позволила все испортить?

Она лежала, надушенная и облаченная в тонкую как паутинка шелковую ночную рубашку, которую купила специально для брачной ночи, но мужа рядом с ней не было. При этой мысли у нее чуть не вырвался истерический смешок. Кто из всех ее родных и друзей смог бы поверить, что Маршалл Хендерсон, именно Маршалл Хендерсон оставил свою молодую жену в брачную ночь одну в постели утирать слезы?

Глава 10

Келси не знала, в котором часу она, сломленная усталостью, забылась сном, но ей показалось, будто она всплывает из удушливого мрака, когда услышала, что кто-то рядом снова и снова настойчиво повторяет ее имя: “Келси? Келси?” Узнав голос Маршалла, она мгновенно очнулась и увидела, что он стоит у постели на коленях; в темноте его лицо казалось расплывчатым белесым пятном.

— Маршалл, ты вернулся… — Замешательство, вызванное бурными событиями последних суток, не позволяло ей спокойно осмыслить увиденное, но, инстинктивно протянув к нему руки, чтобы обнять, она обнаружила, что он промок до нитки. — Маршалл! — Она села в постели и поспешно включила ночник. — Ты ужасно выглядишь.

— Плевать. — От холода его голос дрожал; в тусклом свете ночника было видно, что его смуглое лицо посерело и осунулось, вода струйками стекала у него по шее и капала с черных волос.

— Ты должен принять горячую ванну. — Она обеспокоенно оглядела его, но он покачал головой; его зубы стучали.