Кружащие тени - Селин Кирнан

В нескольких метрах от дома, на опушке, стояла младшая дочь хозяина. Малышка была бледна и напугана — широко распахнутыми от страха глазами она уставилась в раскрытую дверь. Лиф на платье был порван на груди, под ним виднелась сорочка. На ней не было чепчика и одного башмачка.

«Как же ее зовут? — лихорадочно вспоминала Винтер. — Я ведь слышала, как ее называл отец. — Она подошла ближе к двери, оставаясь в тени, вглядываясь в темноту леса за спиной девочки. — Лаура? Линнет? Лоррейн? Элейн! Точно! Элейн!»

— Элейн, — прошептала она, выскользнув на залитое луной крыльцо, не спуская глаз с опушки леса. Малышка не отзывалась. — Элейн, — прошептала она громче, пытаясь привлечь внимание девочки. — Она протянула руку. — Иди сюда, милая. Иди в дом.

Девочка посмотрела куда-то влево, из ее глаз брызнули слезы, ручки затряслись. Винтер подкралась поближе к двери, не спуская глаз с темного леса за спиной малышки. Потом она осторожно выглянула за порог, но ничего не увидела, кроме залитой лунным светом стены конюшни и ведущей во двор пустой тропинки. Винтер снова протянула к девочке руку.

— Элейн! — сказала она строго. — Иди сюда!

Девочка зажала рот руками, не отрывая глаз от теней у стены. К ужасу Винтер, она сделала шаг назад, к лесу.

— Нет! — вскрикнула Винтер. — Иди ко мне!

Элейн подняла глаза на Винтер, но вдруг от опушки отделилась тень и схватила ее.

С губ Винтер сорвался крик отчаяния и страха. Она разглядела огромный мужской силуэт с ребенком в охапке. Ей удалось поймать взгляд широко распахнутых испуганных глаз девочки. Ее рот зажимала грубая ладонь. Похититель убегал вглубь леса. Винтер ругала себя на чем свет стоит, ярость ее победила здравый смысл, и она бросилась в лес, успев только выкрикнуть предостережение по-хадрийски, надеясь, что мужчины в сарае услышат ее.

Она старалась не терять из виду бегущего мужчину. Он перекинул малышку через плечо и мчался сквозь деревья, будто не чувствуя своей ноши. Бледная от ужаса девочка даже не пыталась кричать. Мужчина обернулся на Винтер, и она увидела ухмылку на его лице. Только тут до нее дошло, что ее выманили в лес одну. О нет! Она в панике оглянулась — дом остался далеко позади, только деревья окружали ее. Когда она вновь посмотрела вперед, похитителя и его жертвы и след простыл.

Винтер замерла, прислушиваясь. Ее окружали звуки ночного леса — скрипы и шелест, крики животных и птиц.

Она припала к земле, выставив в темноту свой нож. Ночь обволакивала ее, как живое существо.

«Надо бежать», — подумала она, но не успела сдвинуться с места, как на нее обрушился первый удар. Ее ударили в скулу, голова запрокинулась, она чуть не упала, но, вслепую полоснув ножом, со злорадством услышала вскрик. Второй удар пришелся ей по почкам, и боль парализовала все тело. Ее вновь ударили по спине, между лопаток, и она упала вперед, ударившись головой о дерево. Перед глазами поплыли радужные пятна, в ушах зашумело, и она упала на землю лицом вниз. Опавшие листья забили рот, глаза, нос.

Сзади ее схватили за ворот туники, и она чуть не задохнулась, когда ее подняли с земли. Стальные руки тисками обхватили ее, прижимая к мускулистому телу, до нее донесся смешок. Ее ухо обожгло горячее дыхание, она почувствовала прикосновение острых зубов и щетины к своей щеке. Внезапно от теней отделился высокий тонкий силуэт. Новый участник схватки стремительно набросился на ее обидчика, его руки разжались, и Винтер снова упала на землю. Перед глазами вновь вспыхнули звездочки, наступала спасительная темнота. Сквозь шум в ушах она слышала звуки борьбы — кто-то упал на землю и перекатился прямо через нее, потом послышались быстро удаляющиеся тяжелые шаги.

— Вставай, девочка! Давай! — Этот голос. Его голос. Его напевный северный акцент. Ей казалось, что деревья качаются и кружатся вокруг нее, когда его сильные руки обхватили ее за талию, поднимая с земли. — Боже мой! — бормотал он. — Давай, девочка! Надо идти! Они нас окружили!

Ноги не слушались ее. Он пытался поддержать ее, но под ней как будто разверзалась пропасть, и она падала обратно на землю. Она как тряпичная кукла выскальзывала из его рук, когда он пытался заставить ее двигаться вперед. «Извини меня, — думала она, — ноги никак не слушаются».

— О боже! Боже! — Его голос дрожал от слез.

«Не волнуйся, — думала она. — Все в порядке, Рази меня вылечит».

Кристофер всхлипнул, прижимая ее к своей груди. Винтер хотелось погладить его по плечу, успокоить, но она не смогла поднять руку. Он вновь всхлипнул и предостерегающе прикрыл ее рот рукой.

Кажется, они сидели у дерева. Винтер положила голову ему на грудь и смотрела на его точеный профиль. Он всматривался в темноту, его волосы падали ей на глаза.

Вдруг он опустил взгляд:

— Тс-с!

Среди деревьев раздался вой — Кристофер вскочил на ноги и застонал. Темнота грозилась вновь поглотить ее, в голове шумело, и мир снова принялся раскачиваться и вращаться. Поднялась горячая волна тошноты, и Винтер сжала зубы. Она лежала на боку, а Кристофер склонился над ней, тревожно вглядываясь в ее лицо.

«Меня стошнит», — подумала она, закрывая глаза.

— …ищут тебя, — вернул ее из темноты его шепот. Он смотрел ей в лицо, его губы шевелились. Бледное лицо светилось в темноте. Он пытался что-то вложить ей в руку. — Поэтому лежи тихо, милая.

Она нахмурилась: «Что?»

Он погладил ее по щеке.

— Не волнуйся, — прошептал он. — Я бегаю как заяц.

Винтер опустила глаза и увидела, что сжимает в руке его черный нож. «Что?» Из леса, совсем близко, доносились вой и шелест листвы. Потом, на один долгий вдох, вновь наступила темнота.

Когда она с усилием открыла глаза, то увидела, как мелькнули сапоги Кристофера, белая рубашка. Слишком белая, слишком заметная.

И ее снова накрыла темнота.

Потом она услышала свист. Попытавшись приоткрыть глаза, она увидела, что он стоит неподалеку в лунном свете и виден как на ладони — будто чего-то ждет.

Потом шаги, переходящие в бег, — к нему. А он все ждет. И вот он повернулся и нырнул в густые деревья, уводя их от нее. Белая рубашка призывно светится в темноте, черные волосы развеваются за плечами. От подлеска отделились и помчались за ним тени — одна, другая, третья… Они бежали, низко согнувшись, подвывая. Потом все стихло.

Винтер попыталась опереться на руку и приподняться, но перед глазами снова встали сполохи, в голове поднялся шум, и она потеряла сознание, выпустив нож Кристофера из разжавшихся пальцев.

Мир снова наполнился шумом и ярким светом, когда ее приподняли с груды опавшей листвы. Она открыла глаза — все вокруг по-прежнему кружилось и раскачивалось. Чьи-то руки обхватили ее и вздернули вверх. Она ахнула: