Обручальное кольцо - Сильвия Холлидей

– Нет ничего мучительнее одинокой жизни на борту корабля. Когда рядом нет женщин, мужчине приходится развлекаться всеми возможными способами.

– Но как же вы могли?..

Пруденс показалось, что улыбка Хэкетта стала чуть менее невинной.

– Ну-ну, моя милая леди! Вы ведь достаточно опытны и, конечно же, знаете, в чем нуждаются представители сильного пола. К сожалению, ваш супруг, – в его голосе появились нотки презрения, – …смею предположить, его потребности направлены в несколько иную сторону.

Пруденс сразу вспомнила свой давний разговор с Россом. Его считали приверженцем содомского греха – любителем мужчин и мальчиков. Никому и в голову не приходило, что он тоскует по покойной жене и способен страстно целовать ее, Пруденс.

– Чепуха! – пылко возразила она. – Росс очень любит меня… именно как мужчина.

Хэкетт скептически вздернул брови.

– Да? Всем известно, что вы с ним живете в одной каюте, но этим ваши отношения и ограничиваются.

Пруденс прикусила губу. Откуда Хэкетт узнал об этом? Ей было неловко. Но надо же как-то выкрутиться, даже солгать – лишь бы развеять подозрения капитана.

– Нет! Разумеется, этим дело не ограничивается! Хэкетт лукаво улыбнулся:

– Быть может, вы удовлетворяете его… какими-то не совсем обычными способами? Мне хочется услышать о них.

Пруденс встала с видом оскорбленной добродетели. Она не желала больше разговаривать с этим развратником. Правда, смысл последних фраз был не совсем понятен ей, но она чувствовала: в них кроется что-то безнравственное.

– Капитан Хэкетт, я добродетельная жена. Пожалуйста, позвольте мне пройти.

Загородив ей дорогу, Хэкетт рассмеялся. Он вел себя как настоящий ловелас.

– Разрази меня гром! И вы думаете, я поверю в эти небылицы? После того как вы начали охотиться за Сент-Джоном? И одарили его поцелуем? – Он покачал головой. – Глупый выбор! Ведь вы могли заполучить меня. – Хэкетт пригладил свои идеально уложенные локоны. – Мы отлично смотрелись бы вместе. Ваша красота вполне под стать моей.

Он шагнул к ней. Пруденс, затрепетав от страха, отступила назад. «Если бы хоть один иллюминатор был открыт, я могла бы закричать, – в смятении подумала она. – На палубе кто-нибудь да есть, меня услышали бы».

Между тем Хэкетт нарочито медленно снял китель. Он напоминал опасного хищника, который готовится схватить добычу. Взглянув на его крепкое, жилистое тело, Пруденс поняла, что ей не справиться с ним.

– Я могу быть очень щедрым с такой очаровательной дамой. Куда щедрее какого-то невзрачного докторишки.

Как это Бетси говорила о мужчинах? – Подарите безделушку в обмен на мое сокровище? – едко спросила Пруденс.

– Я могу подарить вам много больше, чем безделушки, моя милая леди. – Хэкетт легонько постучал пальцем по непристойной книжке. – Для женщины, которая… склонна к приключениям, у меня найдутся и алмазы.

Пруденс смерила его ледяным взглядом.

– Дайте же мне пройти!

Он вздохнул:

– Будем играть в «оскорбленную добродетель»?

– Я – порядочная женщина! – воскликнула Пруденс, в ярости топнув ногой.

Хэкетт со смехом покачал головой.

– Порядочная женщина никогда не переступила бы порог каюты одинокого мужчины. Только в том случае, если она знает, чего хочет.

– Чтобы чума вас взяла вместе с вашими мерзкими замыслами! Я намерена уйти отсюда.

– Ну разумеется. – Хэкетт самодовольно ухмыльнулся и отступил в сторону. Пруденс метнулась к двери. Но как только она потянулась к задвижке, капитан крепко схватил ее сзади. Его руки скользнули вверх по корсажу и надавили на грудь. Потом он резко развернул Пруденс и притянул к себе. – Ладно, давайте заканчивать эту игру! – издевательски рассмеялся он. – Вы не святая невинность и даже не жена, как я подозреваю. Мэннинг – болван. Ему не хватает ума оценить вас по достоинству и насладиться как следует. Но я с самого начала дал себе слово овладеть вами.

Лихорадочный блеск его глаз напугал Пруденс.

– Пожалуйста, дайте мне пройти, – прошептала она.

– Немного поздновато изображать из себя скромницу, которая, чуть что, теряет сознание, – пробормотал Хэкетт и вцепился ей в волосы. Другой рукой он обхватил ее за бедра и прижал к себе. Даже сквозь юбки Пруденс чувствовала, сколь сильно его желание.

Горячие губы Хэкетта овладели ее ртом, и Пруденс, застонав от ужаса и отвращения, начала колотить его по плечам. Но тщетно! В ответ донеслось лишь злобное удовлетворенное хихиканье. Пруденс билась в его объятиях вне себя от страха. Наконец ей удалось отдернуть голову и прервать этот ненавистный поцелуй. Она тут же плюнула Хэкетту прямо в лицо.

Капитан зло вскрикнул и отпрянул, его хватка ослабела, и Пруденс, вырвавшись из рук Хэкетта, со всего размаху дала ему пощечину. Он стер плевок и погладил щеку, на которой остались красные отметины пальцев. К удивлению Пруденс, губы Хэкетта медленно растянулись в похотливой улыбке.

– Черт меня подери, – со смехом промолвил он, – да вы, оказывается, из породы тигриц. Какое приятное открытие! Ничего, моя милая леди, скоро я укрощу вас. Вы будете рыдать от наслаждения и… от боли, пока я не закончу свое дело.

С этими словами Хэкетт опять бросился к ней и обнял с невероятной силой. Как Пруденс ни извивалась, она не могла вырваться из этих железных тисков. Он грубо швырнул ее на койку и принялся возиться с застежками штанов. Пруденс лежала, еле переводя дух, слишком ошеломленная, чтобы пошевелиться.

«Что делать?» – лихорадочно думала она. Когда Хэкетт навалится на нее всем телом, бежать будет поздно. Между тем капитан уже высвободил из убежища свое напрягшееся мужское достоинство и рванул вверх ее юбки. Пруденс подтянула колени к подбородку и, хорошенько прицелившись, ударила его в самую уязвимую точку.

Хэкетт отшатнулся, сморщившись и согнувшись пополам от боли.

Пруденс, с трудом соскочив с кровати, помчалась к двери, вихрем пронеслась через большую каюту, служившую столовой, и наконец оказалась на воле. Она прислонилась к поручням юта и перевела дух, едва сдерживая слезы. Много ли времени потребуется этому негодяю, чтобы прийти в себя и ринуться за ней следом?

Пруденс в отчаянии окинула взглядом матросов, слонявшихся по палубе. Да, эти несчастные люди слишком боятся капитана, чтобы встать на ее защиту. Росс! Сейчас он, наверное, в кубрике. Пруденс метнулась к люку.

Нет… Разве сможет она рассказать ему о случившемся? Ей некого винить, кроме самой себя. Ведь Росс пытался предостеречь ее – с первого же дня. А теперь, после этой дурацкой выходки с Сент-Джоном, он решит, что она сознательно поощряла капитана. А что еще может подумать Росс, узнав, как она по своей воле вошла в каюту Хэкетта? Только одно: что Пруденс – распутница и дурочка.