Архимаг - Владимир Поселягин

Мы покинули авторынок и поехали по другим делам, и я вызвал дополнительные силы из санатория. В пустой подворотне мы с Миком достали из безразмерных сумок комплекты вооружения, амуниции и формы, и все, кроме меня, переоделись. Теперь рядом со мной стояло восемь крепких парней в чёрных комбинезонах спецслужб, при разгрузках, в наколенниках и налокотниках, в бронежилетах и сферах, в руках были современные короткоствольные автоматы, которые в этом мире ещё не все спецподразделения получили. В общем, группа спецназа неизвестной принадлежности, так как нашивок и эмблем подразделения не было.

– Вы во вторую машину, я в эту, – скомандовал я.

Бойцы сели в пассажирскую машину, я же забрал себе ту, что представительского класса. Передвигались мы на двух чёрных микроавтобусах. Один боец сел за баранку моей машины, я прошёл в салон, Мик на место пассажира рядом с водителем. Ученики изображали группу охраны важного человека, то есть меня. В принципе они и так всё это время это делали, явно и не явно.

Мы выехали на центральный проспект и направились к одному очень дорогому ресторану. Час назад, когда Вольт позвонил мне и сообщил, что операция у ветерана прошла успешно, он сейчас экстренно наращивает массу, съедая всё, что ему дают, я поблагодарил его за эти сведения и попросил найти одного человека, дав его данные и номер телефона. Начштаба отзвонился спустя минуту и сообщил, что тот ведёт деловые переговоры в ресторане. В том самом. Направлялись мы к моему единственному здесь другу, Валюхе.

Мы с Вольтом были постоянно на связи, он информировал меня о действиях спецслужб. Их спецы уже все способы испробовали, чтобы взломать мой телефон и получить хоть какие-то сведения. Начштаба и командир взвода радиоэлектронной борьбы были на седьмом небе от счастья, такой жёсткой работы у программистов штаба не было никогда. То есть они работали на пределе, парируя все попытки местных хоть как-то выйти на меня. Где ещё будет такая возможность потренироваться и набраться опыта? Они даже не давали банально позвонить на мой номер, переводя его на телефон президента, да-да. Пару раз попали – больше попыток не делали.

Наконец впереди показался нужный ресторан со швейцаром у входа, и мы припарковались. Бойцы покинули машину первыми и мгновенно влетели в ресторан, положив швейцара и охрану внутри на пол, дав мне возможность с Миком пройти внутрь. Один боец остался снаружи, стоял у швейцара, заодно приглядывал за нашими машинами.

Пройдя в большой, очень дорогой и красиво обставленный зал – народу хватало, – мы остановились, осматривая посетителей. Те замерли за столами, многие с поднятыми руками, видимо, грешки имелись, и ожидали, что будет дальше. Однако бойцы, рассредоточившись по залу, стояли молча, держа оружие на изготовку. Маски и надвинутые на лицо щитки сфер не давали возможности видеть их лица. Мик по моей просьбе остался у входа, а я спокойным шагом, что уж говорить, красуясь, больше сотни людей на меня смотрело, прошёл в центр зала и, похлопав по плечу какого-то мужика, сказал:

– Место освободи.

За столом стояло шесть стульев, все были заняты, однако неизвестный посетитель ресторана и компаньон сидевшего напротив него Валентина встать не успели, после незаметного знака распорядителя подскочивший официант поставил ещё один стул, его-то я и занял. Кстати, насчёт компаньона я не ошибся, они здесь собрались отужинать после долгих переговоров по слиянию какого-то концерна. То есть все, кто сидел за столом, – держатели крупных пакетов акций. Как мне доложил Вольт, двадцать два процента принадлежали Валентину.

Расслабленно откинувшись на спинку стула, я с интересом осмотрел своего бывшего другана и, что уж говорить, работодателя и сказал:

– Ну привет, Валюха. Сколько лет, сколько зим не виделись.

– Ты кто? – прямо спросил он.

В отличие от многих посетителей руки он не поднимал, но держал их на виду, положив на стол. Его партнёры последовали его примеру.

– Даю намёк, думаю, догадаешься, котелок у тебя варит. Мы вместе росли в детдоме, но я был тебя младше на несколько лет. Потом после армии я работал с тобой. Можно сказать, на тебя. Потом меня арестовали, подружка, тварь, сдала с любовником своим. Кстати, спасибо за них. Потом зона, там обнаружили, что у меня опухоль в голове, неоперабельная, ещё один год существования – и махач с чёрными до моей смерти.

По мере того как я говорил, на лице Валюхи проступало понимание.

– Ты говоришь о моём хорошем друге Морозе, тело которого привезли в Москву и похоронили на самом лучшем месте Новодевичьего кладбища. Ты говоришь о моём погибшем друге. Почти брате. И говоришь так, будто ты – это он.

– Я это, я, – широко улыбнулся я. – Ты на это тело не смотри, к твоему сведению, оно у меня третье, если считать то, первое, о котором ты помнишь. Поясню проще: я научился менять тела, переселяя душу. Результат ты видишь.

– Ну что за чушь, – поморщился Валентин. – Я серьёзный деловой человек, депутат, а ты мне, мальчик, говоришь о невозможном.

– Ну хорошо. Когда я вернулся из армии, ты пригласил меня на рыбалку, где и сделал предложение вступить в твою бригаду. Но не суть. Ты тогда присел в кустах, переел шашлыков, так тебя уж за правую ягодицу цапнул, и ты бегал по всему берегу со спущенными штанами и орал, что тебя укусила гадюка и тебе нужно отсосать яд из раны. Так и орал, пока я не поймал ужа, которому ты на хвост наступил, и что уж говорить, намарал.

– Всё-всё, ты – Олег, я уже понял, – быстро остановил мой водопад слов Валентин. – Об этом случае действительно только мы знали, но из Мороза слова не вытянешь, не стал бы он это рассказывать.

Все, кто сидели за столом с Валентином, внимательно слушали нашу беседу. Да и за соседними столиками активно грели уши, поэтому слышали всё. Позади раздались смешки, а за этим столом тоже у многих пунцовели лица от сдерживаемого смеха. Ту историю, кроме нас, никто не знал, на той рыбалке мы были вдвоём, как в детстве, во время жизни в детдоме.

– Конечно, мне не особо верится, что ты действительно Олег, но факты говорят за себя, – развёл руками Валентин. – Как так получилось, что ты жив?

– Сам не знаю, – пожал я плечами и взял большой стакан с соком, принесённый официантом. Понемногу посетители продолжили прерванный ужин, даже те, кто пытался уйти, вернулись за столики и терпеливо ждали, пока я со своими бойцами уйду, их не выпускали. – Судьба, наверное. Я ведь тогда в душевой действительно умер, убили меня чёрные, но и я их там достаточно положил. Очнулся я потом в теле шестилетнего пацана. Оказалось, находился я не только в чужом теле, но и в мире, где властвовала не технология, а магия. У меня оказались способности, причём не слабые, и я стал заниматься магией, пока не стал сильнейшим магом в том мире. Всё это мне удалось лет за десять. Потом я разработал заклинание техномагии, сделал портал и стал путешествовать по мирам. Но в одном я схлестнулся с противником, который применил подлый приём. Меня навсегда лишили магии, и её было не вернуть. Но я нашёл способ. Был только один выход – поменять тело, и я его применил, забрав себе тело одарённого. Вот так я и получил тело этого мелкого подлеца. Оно моё уже порядка пяти месяцев.

Валентин сидел с несколько ошарашенным видом, впитывая то, что я говорил, да и остальные слушали с немалым интересом. На что мне, откровенно говоря, было плевать. Так вот, когда я прервался, чтобы сделать ещё один глоток отличного свежевыжатого сока, молчавший мужчина, один из собеседников Валюхи, сказал с задумчивым видом:

– Не сходится, молодой человек. Если вы в других мирах провели столько времени, то почему тут прошёл всего год? Я видел ваше надгробие, там была дата.

– Если бы была дата, то там должно было быть написано, что погиб я не год назад, а раньше, – хмыкнул я. – У меня нет адекватного объяснения этому феномену. Я уже думал об этом и предположил одно: мой материнский мир по сравнению с остальными мирами замедлен в скорости развития. То есть пока там проходит пятнадцать лет, тут всего год. Я читал книги древних магов, там было краткое описание нахождения подобных миров, но без подробностей. Просто феномен и всё.

– И во многих мирах ты побывал? – спросил Валентин.

– В пяти или семи, не считал. Не много, если ты об этом. Последний был зеркальной копией Земли, только там шёл сорок второй год, и оказались мы в окрестностях Минска. Ох и повеселились мы в тылах немцев, даже до линии фронта дошли. Трофеев набрали прилично, даже авиацию с фронтовых аэродромов набрали.

– Украина, – щёлкнув пальцами, сказал Валентин.

– Я же говорю, ты сообразительный. Да, в этот мир мы вышли на территории Украины. Я, честно говоря, охренел от того беспредела, что там шёл, мы, значит, дрались против фашистов, а они себе целую страну вырастили, вот и не удержался, повоевал там. Тем более буквально через час, когда мы в этом мире оказались, в соседнюю деревню свернули два броника с айдаровцами. Ну и начали грабить, и ветерана с наградами на груди прикладом по лицу ударили. Тот их пристыдить попытался. Думаешь, я терпеть стал? Мои ребята уничтожили банду, взяли трофеи из бронетранспортёров, а выживших повесили. Но они меня уже завели, так что я и устроил тот налёт.